Передо мной встала целая куча проблем, с которыми до этого сталкиваться не приходилось, и самой сложной из них являлся перелом челюсти. По большому счету здесь нужен был специалист, которого отыскать в наших условиях было невозможно. Медициной в отряде таргов заведовали два лекаря, являвшиеся на самом деле обычными коновалами, знания которых дальше наложения лубков и грязных повязок не распространялось. На мое счастье у одного из них оказалась трофейная сумка имперского лекаря, в которой я обнаружил примитивный хирургический набор. Мне пришлось затратить около часа на приведение покрытых грязью инструментов в надлежащее состояние, после чего можно было приступать к работе.
Чтобы не оставлять свидетелей своих медицинских экспериментов, я выгнал всех любопытных из палатки на улицу и приступил к экзекуции. Перед тем как лечить перелом я решил удалить корни сломанных зубов, чтобы войти в ритм кровавой работы. В медицинском наборе имелись клещи страхолюдного вида для выдирания зубов, что значительно облегчило процедуру. Справившись с первой задачей, я остановил кровотечение с помощью магии и вымыл руки от кровавых следов своей работы.
Следующим на очереди был свернутый нос, который у таргов была очень похож на бульдожий и сломать его было практически невозможно, но я как-то справился с этой задачей. В принципе я не сломал нос Гарданаю, а проломил кость рядом с носовым отверстием на черепе. Осколок кости был вдавлен внутрь черепа и грозил натворить бед, если его не вытащить. Я сделал надрез с левой стороны от свернутого носа и вытащил осколок с помощью щипцов, которыми до этого выдирал изо рта раненого обломки зубов, а затем зашил разрез тремя стежками ниток позаимствованного из того же набора. Удовлетворенный результатом своих трудов я набрался решимости и вскрыл лучом 'Силы' щеку тарга напротив сломанной челюсти. На этот раз все пошло не так как я рассчитывал. Из челюсти был выломан кусок кости длиной сантиметров пять и как его установить на место и зафиксировать, я никак не мог придумать. Никаких скоб или штифтов у меня не было и в помине, поэтому я прожог несколько отверстий в кости сломанной челюсти и сшил кости нитками в местах перелома. Конструкция была хлипкая и ненадежная, но ничего другого я придумать не мог.
Аккуратно установив подлатанную челюсть на место, я зашил разрез на щеке. Магическое сканирование показало, что в принципе я успешно справился с работой, но раненый очнувшись мог свести всю мою работу насмарку. Чтобы как-то подстраховаться, я засуну между зубами Гарданая кусок палки и зафиксировал сломанную челюсть плотной повязкой.
Немного передохнув и сбросив с себя психологическое напряжение, я еще около двух часов залечивал оставшиеся после операции внутренние травмы, сращивая обломки костей и восстанавливая кровоток в поврежденных сосудах. Конечно, чуда не произошло, и кости только начали процесс восстановления, однако и это было огромным успехом.
Сил у меня практически не осталось, и я еле выполз из палатки на свежий воздух. Вокруг лазарета собралась огромная толпа, с нетерпением дожидавшаяся результата моих трудов. Перед входом в палатку я увидел смеющееся лицо 'Первого', который стал вождем таргских кланов и получил имя Арданай. Я от неожиданной встречи я растерялся и потерял дар речи.
- Ингар, ты закончил лечение этого придурка Гарданая, и я смогу, наконец, обнять тебя? - спросил Арданай, увидев мое замешательство.
- Конечно 'Первый' я ужасно рад, что мы снова вместе. Ты не представляешь себе, как я много пережил после того как мы расстались. Ты пришел вместе со всем своим войском, или ускакал вперед?
- Конечно, я ускакал вперед, как только узнал, что ты в лагере Марула. Мои ребята подойдут только ночью, а завтра мы выбьем Тита Флавия из Латра и покончим с имперцами.
- 'Первый', я сильно устал и проголодался. Гарданай спит и до утра его лучше не беспокоить, поэтому пойдем ужинать и поговорим обо всем в спокойной обстановке.
В шатре Марула все уже было готово к торжественной встрече Арданая, и мы сразу приступили к еде. Арданай очень сильно изменился за время, пока мы с ним не виделись. Забитый шак, боящийся даже собственной тени, превратился в уверенного в своей силе вождя, под взглядом которого, соплеменники пригибали головы и отводили в сторону глаза, а у врагов тряслись коленки. После окончания официальной части, и докладов своих приближенных, Арданай отдал несколько приказов о подготовке лагеря для прибывающих войск, а затем вытурил всех из шатра и мы остались с ним вдвоем.
Поначалу разговор не клеился, потому что эмоции переполняли нас, и мы заново узнавали друг друга, опасаясь открыться. Однако очень скоро психологический барьер рухнул и меня, словно прорвало. Мы проговорили всю ночь до рассвета, делясь самыми сокровенными душевными тайнами и страхами. Я ничего не приукрашивая, рассказал 'Первому' о гибели Танола и практически всего народа хуманов и о том, что я во многом виноват в произошедшем несчастье. Рассказал об ужасном походе вдоль уничтоженного катастрофой побережья империи и о прорыве через джунгли в долину 'Нордрассила'. Мне необходимо было выговориться, потому что все эти события прошли через меня, и мне была необходима поддержка Арданая, бывшего самым моим преданным другом и фактически братом, с которым мы были связаны на ментальном уровне. Я рассказал о наших непростых отношениях с Виканой и о том, что у меня уже, наверное родились двое детей. Рассказал о героической смерти Тузика, спасшего меня от смерти ценой собственной жизни. Услышав мой рассказ, Арданай обнял меня и неожиданно заплакал, потому что и его связывали очень личные отношения с малхусом, а душа у свирепого вождя таргов была очень нежной и ранимой. Слова непрерывным потоком лились из меня, и я ни как не мог остановиться. Я рассказал о том, как отомстил за смерть Тузика, про казнь Агрипы и про то, как я сжег башню магической академии. Затем я перешел к рассказу о спасении народа дроу и чудовищной 'машине смерти'. Я не скрывал ничего, рассказывая о бое на берегу реки Нерей, где погибли женщины и дети дроу, в том числе и о вспышках неконтролируемой ярости, ставшей причиной гибели одного из воинов. Наконец словесный поток иссяк и на месте ужасного склада бед и несчастий, лжи и грехов, накопившихся в душе, образовалась пустота. Я был абсолютно беззащитен, отдавая себя на суд Арданая. Мне предстояло выслушать самый суровый приговор своим деяниям, ибо я все рассказывал без прикрас, не скрывая самых черных сторон событий.
Когда я закончил 'Первый' положил мне руку на плече, и пристально посмотрев в глаза, сказал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});