Первым заговорил отец Лахлан:
– Возблагодари Покровителя! Это он хранил тебя, сын мой.
«Вот уж дудки!»
– При всем моем уважении к духу, – заявил Тоби, – сомневаюсь, что он сделал что-нибудь, разве что наслал туман. Я ощущал его вчера вечером, когда мы сходили на берег. Я ощущаю его сейчас. Но его не было на месте, когда я бился с Освудом. Что он сказал вам, отец?
Коротышка поправил очки и с опаской покосился на короля.
– Ничего. Он не отвечает на молитвы. Священники чрезвычайно встревожены, ибо ничего похожего прежде не отмечалось. – Тут он зажмурился. – Ты ощущаешь присутствие Покровителя? Так же, как видел призрака в горах? Даже отсюда?
Тоби кивнул.
Лахлан не сводил с него глаз.
– А… Ты нашел разгадку тайны?
Тоби снова кивнул. Судя по всему, Хэмиш ничего не говорил им об аметисте, да он и Тоби еще не объяснил, откуда знает про камень. Значит, самое время открыть суровую правду.
– Ваше величество, тогда, в Инверери, я поклялся служить только вам, и я делал это искренне, без оговорок. Но когда Вальда околдовала меня, я предал вас и поклялся в верности ей.
Король нахмурился:
– Я прекрасно понимаю, что мужская честь не может устоять перед колдовством. Я не держу на тебя зла.
Еще бы! Кто, как не сам король Ферган, предал свою страну, принеся присягу верности королю Невилу?
– Но теперь выясняется, что я вообще не имел права присягать вам, сир. Я принадлежу другому и принадлежал ему с того самого дня, как покинул Страт-Филлан.
Последовала новая, еще более зловещая пауза, прерванная только королем.
– Кому же?
– Не смертному. Много лет назад Вальда и Невил вызвали демона по прозвищу Райм и не совладали с ним. Разве Хэмиш вам не рассказал? Демон вселился в тело короля, а его душу заключил в камень на этом кинжале. В Локи-Касле Вальда переселила его душу из камня в меня, так что я стал Невилом или по крайней мере его человеком. Вернее, его оболочкой.
Руки снова схватились за мечи.
– Но клянусь вам, сир, что я совершенно не чувствую его присутствия. Я Тоби Стрейнджерсон, а не законный правитель Англии. Она сказала, что я его подавляю. Возможно, так оно и есть – ее демоны обнаружили во мне следы чужого духа. Я не знаю, как это у меня получается. Но так или иначе, вы должны знать об этом, ведь если душа Невила когда-нибудь проявится во мне, я предам вас.
– Это не объясняет твоих сверхъестественных сил, сын мой, – заметил отец Лахлан.
– Нет, отец. Но это еще не все. Все эти силы исходили не от меня, а от этого. – Тоби потянул за серебряную цепочку. В ожидании ответа на свое послание он закрепил аметист в проволочках, удерживавших раньше сапфир Освуда. До этой минуты он прятал, камень под пледом и только теперь показал всем. Камень вспыхнул лиловым огнем, покачиваясь на цепочке.
– Демон? – рявкнул король, отодвигаясь от него.
– Не совсем, сир. Это Филлан, хоб из моей деревни. Бабка Нен дала мне этот камень на прощание. Каким-то образом она уговорила хоба спрятаться в нем. Должно быть, он сделал это добровольно, ведь никакой магии она не знала.
Болезненнее всех на это отреагировал отец Лахлан – отпрянув в ужасе, он стукнулся затылком о потолок и уронил очки на колени. Он задвигал руками, пытаясь найти их, не отрывая взгляда от камня.
– Заключенный хоб? Я никогда еще не слышал о такой гнусности!
Тоби вздохнул и убрал камень с глаз долой.
– Вальда тоже. Но именно это меня и защищало.
– Сын мой! – Старик почти визжал. – Разве я не говорил тебе? Хоб – все равно что дитя, невинное дитя, хоть и невероятно сильное. У него, можно сказать, нет представлений, что хорошо, а что плохо, нет понятий о добре и зле! Он может быть озорным или буйным – это непредсказуемо! Невозможно разгуливать с ручным хобом на шнурке! Одним духам известно, чем это может кончиться!
– До сих пор он не причинил мне никакого вреда.
– Это не значит, что так будет и дальше! Он может додуматься до… я хочу сказать, он может захотеть… Ох, да что угодно! Он может свести тебя с ума или превратить в чудовище! Тебе необходимо сейчас же отнести его в монастырь и…
– И что? – тихо спросил Тоби. – У вас там есть колдуны, которые отнесут его домой и водворят на место?
Отец Лахлан испуганно покачал головой. Остальные явно оставляли теоретические вопросы на его усмотрение.
– Я не могу, – сказал Тоби. – А если бы и мог, сомневаюсь, что он бы мне это позволил. Я не знаю, может ли он вернуться к своему прежнему состоянию и зачем ему вообще делать это. Он хотел узнать, куда деваются молодые мужчины из глена. Мне кажется, ему хотелось взглянуть на мир! Может, это и ребячество, но я могу его понять. – Его слабая попытка пошутить не вызвала ответных улыбок.
Коротышка со стоном сцепил руки:
– Его же никто и ничему не учил! Он может сойти с ума и превратиться в демона. Колдун – тот по крайней мере хоть может управлять своими демонами с помощью магии, но хоб – это же свободный стихийный дух! Им невозможно управлять, никогда не знаешь, что взбредет ему в голову. Сын мой, это же опасно!
– Он уже несколько раз спасал меня от опасности, – упрямо стоял на своем Тоби. – Я обязан ему жизнью, и не раз. Я буду противиться любым попыткам отнять его у меня, и я уверен, он будет поступать так же. – Он повернулся к королю, который не сводил с него мрачного взгляда. – Теперь вы видите, сир? Я не знал, что ношу в спорране хоба, а в сердце – душу другого человека. Я присягал вам искренне, но если даже вы прикажете мне избавиться от камня, я или не смогу сделать этого, или просто не подчинюсь. И в любом случае я ничего не могу поделать с Невилом.
Ферган побарабанил пальцами по подлокотнику. Он покосился на невозмутимого капитана Маклеода и нахмурился.
– Я надеялся, что твои волшебные способности помогут делу борьбы за свободу, помогут изгнать захватчиков с шотландской земли.
– Я не властен над ними, ваше величество. В бою хоб может действительно обезуметь, как это случается с ним в грозу.
В окно лился солнечный свет. На пристани царила обычная портовая суматоха. Скрипели блоки – корабли поднимали паруса. Капитан начал хмуриться.
– Ладно, – протянул Ферган. Он откинулся назад и скрестил вытянутые ноги. Возможно, он уже понял, что последует за этим, и легкая улыбка коснулась его губ. – Так что ты нам предлагаешь, мастер Стрейнджерсон? Если так тебе будет легче, я признаю, что наши с тобой отношения приняли затруднительный оборот. Видишь ли, верность – оружие обоюдоострое. Вассал вправе рассчитывать на защиту со стороны своего сеньора, но я, право же, затрудняюсь представить себе, как бы я защитил тебя нынче утром в Думбартоне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});