Читать интересную книгу Идущие в ночь - Владимир Васильев

Рыба водилась – не то форель, не то куспица. Нечто среднее. Первую я подбил довольно быстро, но одной рыбины на всех было мало. Пришлось караулить дальше.

В общем, рыбалка заняла у меня довольно много времени. Когда я вернулся с увесистым куканом, на который было насажено полтора десятка рыбин, Меар уже изрядно склонился к горизонту. И я вдруг почувствовал, что порядком устал и порядком проголодался. Наверное, не буду я никуда дергаться до самого пересвета. Карса превратится в Тури, ее раны и усталость пройдут, да и моя лапа болеть перестанет, зараза.

Едва я развел костер, Корняга выполз из реки и устроился поодаль, не слишком приближаясь к пламени.

– Рыбу любишь? – спросил я на всякий случай.

– Конечно! – ответил Корняга. – Особливо жареную.

– Жареной не обещаю, – хмыкнул я, – а печеная будет!

Карса тоже оживилась и подобралась поближе, выражая всем своим видом живейший интерес.

– Может, ты сырую любишь? – обратился я к ней.

Карса утробно заурчала. Тогда я бросил ей самую мелкую рыбешку, лишь чуть-чуть превышающую по длине мою ладонь. Рыбешка была слопана за несколько мгновений, а спутница моя снова уставилась на меня. Весьма требовательно.

– Ах, ты, киса! – я потрепал ее по загривку. – Ешь! Заслужила.

Я скормил ей чуть не половину улова. Остальных рыб посолил и натер пряностями, обмазал глиной, и закопал в жар.

Насытившись, я откинулся на теплую землю. Корняга, сожравший целых три форели (или куспицы), тоже подобрел и обрел благодушное настроение. Тури отведала и печеной рыбы, но ее, кажется, не слишком вдохновили приправы.

А потом я вдруг подумал, что отпущенный вампир может навести на меня Седракса и его свору. Надо бы все же убраться с этого места подобру-поздорову. Предчувствиям следует доверять.

И я быстро собрался. Посадил Корнягу на плечо, подмигнул карсе и направил Ветра вдоль оврага.

– Послушай, пень, – сказал я. – Передай Тури вот что: некто по имени Седракс пытается нам помешать. Он хотел похитить наш меч, но сегодня у него ничего не вышло. Пусть Тури будет вдвойне осторожна и внимательна.

– Ладно, – скрипнул пенек. – Передам.

– Передай уж, будь добр, – вздохнул я и подумал, что хорошо было бы поговорить с Лю. Но поди его отыщи!

Овраг кончился, и Ветер свернул направо. Впереди, над самым горизонтом висел густо-синий вечерний Меар. Я уже чувствовал близость превращения, баюкая обожженную ладонь. Карса, словно предвидя неизбежную, но (хвала небесам!) недолгую встречу с вулхом, убралась куда-то в сторону.

Когда тело свело первой судорогой, я упал с коня и еще успел разглядеть край встающего на востоке Четтана. Лучи двух солнц перекрещивались, синий и красный свет сливались в единый, лиловый, и последнее, что я запомнил перед превращением – странная темно-фиолетовая тень. Моя тень.

Глава двадцать первая.

Четтан, день одиннадцатый.

Острый запах свежей крови бросился мне в голову. Но вместо того, чтобы опьянить, он меня отрезвил. Мир, пронизанный ослепительно-синим светом Меара, стал преувеличенно четким, словно гравюра.

Я опустила глаза на тело, искромсанное в клочья моими когтями. Когда-то, давным-давно – всего лишь десять красных дней назад – я точно так же стояла над трупами, которые были отмечены следами от когтей карсы. Тогда мне хватило нескольких секунд этого зрелища, чтобы мое человеческое тело пожелало расстаться с содержимым желудка.

Мое звериное тело подобных слабостей не знало. Видать, нужно кое-что посильнее, чем вид растерзанного врага, чтобы карсе стало дурно. Лохань пива, например. Ну что ж, это вполне резонно. Дикая карса убивает почти ежедневно – чтобы жить. У тела есть свой разум, как ни бредово это звучит. Тело карсы считало, что истекающий кровью труп под лапами – это нормально. И мое сознание в его меарском варианте было согласно с телом.

Кроме того, это был не человеческий труп.

Только что, в жарком опьянении схватки я ломала лапами хрупкие кости твари, рвала когтями и зубами жесткую плоть, уворачивалась от острых и длинных клыков, превосходящих мои собственные, а еще – от клубков магического огня, которыми существо пыталось выжечь мне глаза. Мне некогда было рассматривать противника. А теперь по кровавому месиву, которое от него осталось, было бесполезно гадать, как он выглядел.

Я сердито зашипела. И повернулась туда, откуда еще доносились крики боя.

Я увидела крылатое существо, тело которого напоминало человеческое – только на несуразно длинных руках у него было по два локтя, а на длинных и тощих ногах – по две коленки. Остроухая и покрытая шерстью голова с огромными вытаращенными глазами, в которых были почти незаметны точечки зрачков, сидела на очень короткой шее. Тьма, до чего же мерзкая тварь!

– Получи, вампир поганый! – заорал Одинец.

Из его руки вырвалось что-то непонятное, словно бы живое. Я моргнула. Странная штуковина рыскала на лету из стороны в сторону, так что нельзя было угадать, куда она метит. Я с трудом сообразила, что это то самое неизвестное мне оружие, над которым я ломала голову еще у старой мельницы на берегу Юбена. Ага, значит, Одинец умеет с ним обращаться.

Вампир задергался, как карась на крючке, и запищал невероятно тонко и пронзительно. Вряд ли человеческое ухо способно услышать такие звуки. В следующий миг летящая штуковина обрушилась на него, опутывая веревками, и вампир свалился на траву.

Я шагнула к нему. Тут же по моим нервам ударили одновременно дикий крик Корняги и запах горящего дерева. Одинец, лишь мельком глянув на подбитого диковинным оружием вампира, бросился на помощь Корняге. Я ощутила теплую волну симпатии к анхайру. Правильно! Рванулся сначала помочь своему, вместо того, чтобы добить чужого. Добрый он все-таки чело… оборотень. Впрочем, я бы, наверное, сделала так же.

Вампир дернулся и напрягся всем телом. Я вдруг учуяла новый необычный запах, не похожий ни на один из известных мне. Прошло, наверное, с полминуты, прежде чем меня осенила догадка. Вампир колдовал. Я почувствовала запах магии.

Ах ты ж, дрянь вонючая! Я грозно зарычала, склоняясь над ним. Вампир задрожал и обмяк всем телом, как мокрая тряпка. Запах магии исчез. Я довольно улыбнулась, что со стороны, надо полагать, выглядело как великолепный устрашающий оскал. Вампир затянул глаза тонкой пленочкой и даже дышать перестал.

Пока Одинец поливал Корнягу водой, а потом сбивал пламя, не переставая вдохновенно ругаться, я прохаживалась рядом с пленником. Каждый раз, когда он пытался колдовать, я грозно взрыкивала.

Вампиры оказались совсем не такими, какими я их себе представляла. Честно говоря, раньше я думала, что именно так должны выглядеть демоны… Мне стало задним числом стыдно перед демоном с Неспящей башни. Хотя чего мне стыдиться, если я прежде никогда не видела ни демонов, ни вампиров? Теперь-то я знаю, что демон – существо, исполненное достоинства, хоть и выглядит так, словно с него живьем ободрали кожу. А вампиры – мерзость вонючая, что-то вроде крыс размером с человека. И, хотя и демоны, и вампиры способны летать, ничего общего между ними нет. Люди все валят в кучу по незнанию, и я когда-то поступала так же. Путь к У-Наринне научил меня смотреть на мир иначе.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});