4 мая 1941 года он отдал приказ довести их производство до 500 машин в месяц. Эту цифру надо оценить по достоинству – английская продукция за весь 1941 год ей уступала. Черчилль такие планы американского президента поддерживал со всем свойственным ему энтузиазмом, их переписка полна всевозможными обсуждениями вопроса бомбежек Германии.
Но Черчилль был человек не только пылкий, но и умный. Здоровый скептицизм не оставлял его даже в вопросах, дорогих его сердцу. Он заказал независимый отчет по оценке действий Бомбардировочного Командования. Делал его Д.М.Батт, человек с превосходной репутацией. Он работал в секретариате Военного кабинета.
«Отчет Батта» обобщил результаты 100 рейдов Бомбардировочного Командования на 28 целей, намеченных в Германии, сделанных между 2 июня и 25 июля 1941 года. В распоряжение Батта было передано 633 фотографии, сделанных с борта бомбардировщиков. Он пришел к выводу, что из 6103 самолетов, вылетeвших в рейд с английских аэродромов, цели достигли 4065 и что только один из трех самолетов, достигших цели, подошел к ней на расстояние меньше 5 миль (8 километров).
Отчет вызвал фурор.
Для того, чтобы защитить Бомбардировочное Командование от уничтожающей критики и буквально спасти его от расформирования, Черчиллю понадобилась вся его власть.
Но, конечно, все установившиеся методы ведения военных действий дальней авиации были решительно пересмотрены. Реформы были значительно ускорены после того, как Бомбардировочное Командование возглавил маршал авиации Артyp Хэррис. Службу он начал в 16 лет в полицейских силах Родезии, там и встретил Первую мировую войну. В 1915 г. он перебрался в Англию, поступил в ВВС и дослужился до командира эскадрильи. Так он в авиации и остался.
Маршал авиации Хэррис глубоко верил в свою идею ведения войны – массированные «ковровые» бомбардировки. Первый так называмый «рейд тысячи бомбардировщиков» он провел в мае 1942 г. против Кельна. В нем участвовало 1047 самолетов, 900 дошли до цели. 46 были типа «Ланкастер», поднимавшие до 10 тонн бомб максимум и 6–7 тонн – как обычную нагрузку в дальний полет. Летели они потоком, что позволило подавить сопротивление ПВО, построенное по так называемой «линии Каммхубера» – по имени генералa Люфтваффе Йозефa Каммхуберa, который ее организовал.
Линия тянулась от Швейцарии до Норвегии и состояла из системы радиолокационных станций, аэродромов, эскадрилий тяжелых истребителей Ме-110, прожекторных станций, зениток и прочего.
Число жертв составило от 469 до 486 человек, из которых 411 были гражданскими и 58 военными. 5027 человек были ранены. Королевские ВВС потеряли 43 самолета.
Такого рода рейды шли один за одним и приносили похожие результаты.
Система ПВО Германии требовала все больше и больше внимания и все больше и больше ресурсов. Башни ПВО строились специально для защиты крупных городов вроде Берлина. Это были совершенно циклопические сооружения, высотой в 39 метров, длиной и шириной 70х70 метров и со стенами толщиной в 3 с половиной метра. Идея постройки башен заключалась в том, чтобы дать возможность системам ПВО – пушкам, прожекторам и радарам – действовать без помех, создаваемых высокими зданиями. Под ними строились бомбоубежища, дававшие возможность укрыться десяткам тысяч людей – без всякого преувеличения. 30 тысяч за ночь – это документально зарегистрированный факт. Зенитные башни ПВО оснащали прожекторами, средствами контроля и управления артиллерийским огнем и целым арсеналом зениток, включая тяжелыe зенитки калибра 128 миллиметров.
ПВО вообще забирала огромное количество ресурсов. Вот статистика.
В 1943 г. небо Германии защищали 1234 тяжелых зенитных батареи – 65 %-е увеличение по сравнению с 1942-м. К этому следует прибавить другие тяжелые батареи, защищавшие важные обьекты повсюду, куда доставали английские бомбардировщики: 205 – во Франции, Бельгии и в Нидерландах, 91 – в Норвегии и Финляндии, 65 – в Румынии, Болгарии, Венгрии и Греции.
К весне 1943 г. на Западе действовало 92 % тяжелой зенитной артиллерии Рейха и 85 % легкой. Вдобавок к добрым 70 % истребительной авиации. В первом квартале 1943 года ПВО забирала почти треть (29 %) производимых для вермахта вооружений, если считать это по стоимости производства.
А потом случилась «Гоморра».
XI
Так называлась операция Королевскиx Военно-Воздушныx Сил в последнюю неделю июля 1943 года, проведенная против Гамбурга.
Hазвание оказалось подходящим. За неделю бомбежек в Гамбурге было убито около 50 000 человек – в 100 с лишним раз больше, чем в бомбежке Кельна в мае 1942 г. Удар потряс Германию не меньше Сталинграда – помимо убитых, были и раненые, и обгоревшие, и миллион бездомных, которых надо было срочно эвакуировать и которые разносили повсюду вести о случившемся.
Ущерб верфям, на которых строились подлодки, и заводам по производству взывчатки был таким, что они перестали функционировать. Альберт Шпеер, который со 2 марта 1943 года возглавлял Имперское министерство вооружения и военной промышленности, заверил фюрера, что еще 5–6 таких атак – и производство вооружений в Германии будет остановлено.
Что интересно – Черчилля в эту последнюю неделю июля 1943 г. бомбардировки Германии не слишком занимали. Это хорошо видно, например, по огромной, в 1400 страниц, книге Марина Гилберта «Winston Cherchill. Road to Victory. 1941–1945», в которой указанный период деятельности Черчилля документально описан едва ли не на ежедневной основе.
Его даже не особенно занимал ход дел на Сицилии – исход был предрешен. Да, американские и английские генералы ссорились там непрестанно, и Паттон, не желая играть роль второй скрипки при Монтгомери, начал наступление в сторону западной оконечности острова, что не имелo ни малейшего военного смысла.
Xотя бы потому, что там не было немецких войск, а итальянцы, в общем, уже и не сопротивлялись. Однако отсутствие военного смысла наступления совершенно не мешало восторгам газет, особенно американских, день за днем печатавших названия населенных пунктов, куда вступали части Паттона.
Tак что имелся и положительный эффект – хотя бы в плане воздействия на американское общественное мнение.
Но нет – ни бомбардировки Германии, ни опeрации англо-американских войск в Сицилии ум Черчилля не занимали. Его самой большой заботой в июлe 1943 г. были не враги, а союзники.
Он хотел только одного – любым способом изменить мнение генерала Джорджа Маршалла, главного военного советника Рузвельта, о направлении их дальнейших шагов.
Речь шла о том, чтобы решить – что следует делать после Сицилии? Маршалл сообщил Черчиллю, что вопрос, атаковать Италию или нет, он оставляет на усмотрение командующего англо-американскими войсками на Средиземноморье генерала Эйзенхауэра.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});