Читать интересную книгу Путь изгоя - Михаил Катюричев

– Развивай память, тогда тебе не понадобятся все эти записи! – недоволен Клавикус.

Прошу пояснить, как я должен ее развивать.

– Ты же маг разума! Ты можешь напрямую войти в свою память. Это как чулан с вещами. Ты можешь перекладывать вещи так, как тебе нужно. Чем чаще ты обращаешься к тем или иным воспоминаниям, тем лучше ты их помнишь. Воспоминания, к которым ты не обращаешься, «покрываются пылью» опять же, как старые вещи. На самом деле они постепенно растворяются, и все сложнее и сложнее восстановить их впоследствии. Так что возьми себе за правило хотя бы по часу в день перетряхивать свою память. Только не усердствуй слишком сильно! Сейчас тебе понадобится много времени, чтобы упорядочить воспоминания, но потом будет легче. И не забывай, что сон тебе тоже нужен! Не пытайся перебрать все воспоминания за один раз!

Мы учим язык еще некоторое время, а потом мэтр уходит. Я тут же погружаюсь в собственное сознание. Область памяти найти не сложно. Я принимаюсь за работу. Ныряю в облачко, просматривая воспоминания. Облачко уплотняется, и я формирую из него что-то вроде кирпичика или коробочки. Ставлю метку. Потом следующее облачко, затем еще и еще. Сортирую кирпичики. Они вполне спокойно висят там, где я их оставил. Работа постепенно увлекает. Воспоминания о доме рождают боль. Раз пять прогоняю какой-то незначительный разговор с мамой, запоминая мельчайшие детали. Этот кирпичик становится очень плотным. Некоторое время просто вишу в пространстве, не думая ни о чем. Потом воспоминания о прошлом проглядываю уже мельком, абстрагируясь от содержимого. Их складываю в одну кучу и задвигаю подальше. Продолжаю формировать и сортировать кирпичики. Персоналии отдельно, знание языка отдельно, информацию о мире отдельно. Ее тоже сортирую: география, традиции, история и так далее. Впрочем, этой информации крайне мало по сравнению с информацией о прошлом. Зато обновляю свои знания по некоторым школьным дисциплинам. Они уже изрядно занесены пылью, но постепенно поддаются восстановлению. Теоретически я могу вспомнить любой момент моей жизни. Мне попадается, например, биография Салах ад-Дина. И если в принципе я о нем помнил только его имя и то, что он навтыкал крестоносцам, то теперь я могу назвать даже имя его дяди. Сейчас я способен дословно процитировать всю статью из «Википедии». Эту информацию тоже убираю подальше, она мне сейчас никак не пригодится. Через некоторое время вокруг начинает темнеть. Видно все хуже и хуже. Странно, это же мое сознание, тут времени суток быть не может. Тут вообще солнца нет. Выхожу в реальный мир. За окном ночь. Падаю на кровать и мгновенно засыпаю. Сплю плохо. На следующее утро голова раскалывается, будто я всю ночь пьянствовал. Пришедший Клавикус только вздыхает:

– Я же предупреждал тебя, чтобы ты не увлекался! Эх, молодежь… – Продолжая ворчать, архивариус создает какое-то плетение, слабо светящееся желтым, и запускает его в мою сторону. Эффекта ноль, плетение просто рассеивается, не долетев до моей головы. Клавикус некоторое время ждет, потом спрашивает: – Ну как, легче?

– Нет. На меня магия не действует.

Мэтр сокрушенно качает головой, потом уходит и приносит чашку с каким-то отваром.

– Выпей. Это немного снимет боль. И тебе нужно поспать, чтобы мозг отдохнул. Занятий сегодня не будет.

Клавикус уходит, а я вновь проваливаюсь в сон.

Глава 3

Архимаг долил в бокалы темно-красную, почти черную жидкость и откинулся на спинку кресла:

– И как тебе наш гость?

Его собеседник чуть пригубил вино. «Кровь василиска», двадцать золотых за бутылку! Нигде, кроме Сенара, не производится.

– Ничего так. Вполне нормальный человек. Довольно вспыльчив, но отходчив. Рассудителен. Привык контролировать свои эмоции и из-за этого кажется несколько медлительным. Слегка нерешителен. Не любит критику, ну так ее никто не любит. На насмешки реагирует довольно спокойно, на открытую агрессию – наоборот, слишком активно. Но это скорее влияние силы…

– Клавикус, ну вот опять ты со своей теорией Мирзоя! Сколько можно!

– Наставник, вы просто не видели это сами. Он же просто наглядное пособие по теории ан-Рами! Сначала он удивляется волне агрессии, потом пугается, потом пытается ее подавить. Просто загляденье!

– Он не догадался о твоих способностях?

– Кажется, нет. Он довольно открыт, отвечает правдиво и вполне искренне. Но иногда мне кажется, что данная открытость – просто маска, а парень – мой коллега.

– Библиотекарь?

Оба мага начинают смеяться, как будто архимаг очень удачно пошутил.

– И как предлагаешь действовать?

– Это смотря зачем он вам нужен, мессир. Парень мне понравился, но я абсолютно не понимаю, зачем нам разрушитель.

– Я не смогу объяснить, извини. Просто поверь. Цель – чтобы он научился контролировать свою силу, но не похоронил ее окончательно и при этом остался нам другом. В идеале – чтобы он чувствовал себя сильно обязанным.

– Планируете создать своего карманного лидера темных?

Архимаг промолчал. Клавикус не меняется. Даже он не понимает. Они все не понимают. Бывшие ученики, которые уже давно стали учителями для следующих поколений магов. Старики еще верят, а среди молодежи уже появляется недоумение. Почему сильнейший из магов не поведет войска на оплот темных, почему не выжжет заразу каленым железом? Почему ограничивается только Эранией? Пока еще это тихое недоумение. Никто не оспаривает авторитет ректора академии. Как объяснить им всем то, что сам Корвус понял, только корчась от боли на спекшемся песке, в который превратилась некогда цветущая провинция Вартанга? Что только уничтожив саму суть безумного Ригуса ан-Хали, осознал весь ужас содеянного и принял на себя весь груз силы и ответственности. И уж точно архимаг никому не расскажет о том, кто тогда стоял за его спиной, помогая не сломаться под неистовым напором неоформленной силы.

– Итак, что ты предложишь? – снова спросил Корвус, проигнорировав предыдущий вопрос.

– Нам придется пойти на уступки. Давить на ответственность. Заставить почувствовать вину вроде: «Мы для тебя столько всего… А ты?» Не уверен, что это удастся в полной мере. Я неплохо представляю себе настроения в совете. Возможно, придется действовать по варианту: «Вокруг враги, но только благодаря нашей заботе…» То есть привязать благодарность парня конкретно к вам. Но тогда будет сложнее контролировать его агрессию. Все зависит именно от того, насколько полно он будет управлять собственной силой. В идеале нужно найти ему какой-нибудь якорь. Например, это может быть любимая женщина.

– Ты предлагаешь…

– Нет, мэтр. Подсовывать ему объект привязки нарочно крайне не рекомендую. Если вскроется (а оно рано или поздно вскроется, поверьте моему опыту), это вызовет обратную реакцию, причем очень агрессивную. Мальчик очень серьезно относится к своим чувствам, на этом можно попробовать сыграть. Например, на его чувстве ответственности.

– Нужно быть очень осторожными, Клавикус.

– О да, мэтр! Даркин чувствует ложь. Я предлагаю не предпринимать никаких действий, пока мы не изучим его поближе. Но и в дальнейшем тоже не действовать слишком прямолинейно. Слегка, опосредованно, издалека. Это будет лишь немногим проще, чем приручить тардана.

– И намного опаснее!

– Именно так, мессир, именно так. Отличное у вас вино!

Разговор плавно перешел на другие темы.

Проспал я примерно сутки. Голова уже не болела. Ради интереса попытался вспомнить эранийский алфавит. Споткнулся только на двух буквах, тут же нырнул в сферу разума и подновил память. После завтрака занятия с Клавикусом продолжились. В основном я запоминал новые слова и заучивал правила грамматики. Насчет всего остального архивариус лаконично сказал: «Выучишь язык – сам прочитаешь». Следующие десять дней прошли по одному и тому же расписанию. Завтрак – обучение – обед – небольшая прогулка в сопровождении Клавикуса – самостоятельные занятия. На одной из прогулок заметил группу детей лет примерно семи-восьми. Мэтр пояснил, что это дети сотрудников. Видимо, других родственников у них нет – вот и живут с родителями на территории академии. У двоих из малышей увидел нечто вроде формирующейся короны. Она переливалась всеми цветами радуги и периодически меняла количество лучей или вовсе сливалась с аурой. Клавикус, услышав об этом, посмотрел на меня как-то странно.

В одну из ночей меня разбудили громкие голоса в коридоре. Слов было не разобрать, но кто-то явно приближался к моей камере. Появилось какое-то нехорошее предчувствие. Я вскочил и натянул штаны. Лязгнул засов, и на пороге появился в стельку пьяный стражник, еще двое его собутыльников маячили за дверью. Выкрикнув что-то невнятное, этот урод выхватил меч и попытался броситься на меня. Задел кровать и чуть не упал. Положение было паршивое. С голыми руками против мечника – это неприятно. К тому же в комнате совершенно нет свободного места, чтобы уворачиваться. Стражник восстанавливает равновесие и медленно идет на меня. Ну да, бежать-то мне все равно некуда. Два шага назад – и стенка. Нет уж, я так легко не сдамся. Глаза застилает тьма, сила снова со мной, и наплевать, чья она, если сейчас поможет мне выжить. Тьма вокруг левой кисти становится клинком. Делаю шаг вперед. Срубаю левой рукой меч у самой гарды. Правой рукой хватаю нападающего за горло и впечатываю в стену. Страж пьян и потому медлителен. Против трезвого шансов бы не было. Вытягиваю из противника силу. Это не магическая энергия. То, что течет через мою правую руку, густое, как томатный сок. Это уже жизненные силы. Выпиваю их до дна, чувствуя, как гаснет огонек чужой жизни. Мой организм переполнен. Усилием воли трамбую и уплотняю внутреннюю энергию. В теле стражника еще что-то есть. Полностью концентрируюсь на процессе. Теперь ощущения, как будто пытаешься жевать песок. Запихиваю и это в свой организм. В реальности тело нападающего просто рассыпается прахом. Звенят по полу доспехи и обломок меча. Замечаю, что дверь открыта. Двое куда-то исчезли. И тут внутри меня что-то взрывается. Наверное, именно это буддисты и называют «сатори». Я стал целым миром, я сжался в точку предельного напряжения. Я был всем и ничем одновременно. Это продолжалось одно мгновение или целую вечность.