«— Ой, Алиска! Ну насмешила! — еле выдавила тётя Рая, держась за живот. — Нашла из-за чего потоп устраивать. Такие Светки в каждом классе есть! Мы их называем тренажёрами. Мужики-то об таких свои достоинства и чешут! Опыта набираются! — грозно всплеснула она руками. — Помнишь Наташку Курочкину? — переглянулась с моей мамой и женщины синхронно улыбнулись. — Беспросветная оторва была. — воинственно вздохнула тётя Рая. — Ой, как мы завидовали ей, что лифчик-то она уже носит и на каблуках щеголяет! А пацаны все с расстегнутыми ширинками за ней бегают! Вот как ты сейчас, Алиска! От обиды все губы ведь себе искусали. Глупые были, думали, что мы какие-то не такие, что всю жизнь будем плоскими, как мальчишки со спины, и прыщавыми, будто комары всю ночь кусали… А пройдёт несколько лет, встретишь ты эту Светку и поймёшь, что она несчастная женщина! Дойки на пузе будут висеть, заезженная вся, потрёпанная и без мужика. Чего так смотришь на меня? Жизнь всё по местам расставит, Алиска! Мужчина вот у тебя хороший появится и уважать будет в первую очередь за то, что ты как раз-таки не очередная Светка, а Алиса Акимова! Ещё вспомнишь мои слова, а теперь давай-ка лицо умоем и пойдём пельмешек налепим, мне всегда помогало успокоиться.»
И сейчас, смотря на одногруппницу, виляющую задом перед десятками парней, вспомнила те самые слёзы и стало совсем смешно.
— Не обращай внимания, Рит. — отвлекла от этого представления подругу. — Чего добивается, то и получит. Не наше это дело.
— Ну да… — согласилась Погодина, вздёрнув гордо носик. — Смотреть противно.
Мы и не заметили, как через какое-то время к нам присоединились и остальные ребята, не поддерживающие такую тактику поведения, как у вызывающей блондинки. Попивая лимонад, мы делились интересными историями из жизни и абсолютно отключились от понтов другого лагеря, где однокурсники уже перешли границу самоконтроля.
Внезапно колонки в помещении оповестили, что за семплер скоро встанет приглашённый из столицы диджей, и у посетителей вдруг открылось второе дыхание. Оттесняя друг друга народ начал сходиться к небольшой сцене, чтобы воочию увидеть знаменитого гостя. Не успела моргнуть глазом, как и сама оказалась в толпе с набирающим обороты сердцебиением.
Впервые увижу известного человека.
Уже когда зазвучал первый бит, я поняла, что кольцо из людей вокруг меня начинает плотно сжиматься. Первый намёк на панику появился, когда я оказалась прижатой к груди какого-то парня, а рука Риты выскользнула из моей. Я из той категории людей, которые отрицательно реагируют на прикосновения чужого человека. Разрешение на тактильность я предоставляю сама. Если в присутствии другого я не чувствую комфорта, то касаться меня запрещено. Слишком я уж чувствительная к таким связям. Только тем, кому я доверяю позволено трогать меня и своевольно обнимать, но уж точно не какому-то левому типу, от которого несёт потом и выпивкой.
Дёрнувшись от отвращения, попыталась высвободиться из цепких лап, но они нахально сдвинулись ниже по бёдрам, поддевая край и так короткой юбки.
Вот теперь я на грани истерики.
Выискивая глазами хоть одного из одногруппников, наталкивалась только на чьи-то болтающиеся тела.
Испуг подкатил к горлу и я вцепилась ногтями в руки чужака, начинающего плавные покачивания своих бёдер.
Реакция парня напрочь выбила из меня дух. Потные ладони перехватили мои и завели их мне за спину, грубо сжимая кожу.
Никогда не думала, что придётся биться в конвульсиях, чтобы избавиться от мужской хватки. Плевать как это выглядит, сейчас я просто хочу почувствовать себя в безопасности.
— Так не терпится? — обслюнявил мне ухо маньяк. — Тогда нам лучше найти другое место…
Какой мерзкий голос.
Мои попытки отбиться не прекращались, но кажется, что этого подонка только раззадоривали мои движения. Потянув меня назад, он поволок за собой. Предусмотрительно обхватив пальцами мою шею, останавливая рвущийся крик, он ускорил шаг и совсем незаметно для окружающих стал просачиваться к выходу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
От жуткой догадки предстоящего «развлечения», я как в кино навалилась на негодяя спиной и двумя ногами пнула рядом стоящего человека. Затем второго. И третьего. Толкала всех без разбора, лишь бы обратили на меня своё внимание.
— Что за…? — ошарашено спросил один из пострадавших, которому не слабо прилетело шпилькой в ребро.
— Какие-то проблемы? — присоединился второй, поглаживая ушибленное плечо.
— Чё творишь, идиотка? — вышла вперёд какая-то девица, поправляя порванный топ. — Зубы что ли лишние?
Только собралась просить о помощи, как озабоченный, что держал в своих жёстких тисках, решительно отпихнул меня прямо на набычившихся жертв моих каблуков и как угорелый дал дёру в неизвестном направлении.
Ой, как замечательно!
Коленки в придачу разбила.
— Ах ты, скотина! — занесла над моим заторможенным лицом руку злая девица, на которую я приземлилась при падении.
Только не по лицу! Я макияж четыре часа делала!
Как в замедленной съёмке прикрываю один глаз, в который метят длинные ногти обидчицы, и уже на середине прикрытия второго замечаю чью-то руку, мешающую совершить молниеносный удар.
У меня от пережитого шока, наверное, все ресницы повыпадали. Это так сильно я таращила глаза на разъяренного Астахова.
Леонидушка! Спаситель мой! Прямо в последнюю секунду бедную Алису выручил.
Всё. Можно спокойно падать в обморок. До дома донесут.
В достаточно принуждённой форме, Лёня отодвинул руку остервенелой девушки в сторону и повернулся ко мне.
По-моему, пострадавшие великаны не особо заметили подмены держащего меня парня, потому что уверенно бухнули в лоб Астахова:
— Держи свою сучку на привязи!
В это время руки Леонида тянулись ко мне, чтобы помочь встать, но услышав эту фразу, он замер и, либо мне померещилось, либо у него и правда мышцы в размере увеличились.
— Астахов! — хрипло произнесла я предупреждение, когда его глаза потемнели от злости. — Астахов, родненький, не надо, слышишь?
Увы… тут уже ничего не поможет. Крышу снесло напрочь.
Так и осталась я сидеть на месте, наблюдая за тем, как летают перед глазами бугаи разного вида. Вот одного отбросило в сторону, вот второй затерялся в скоплении зевак. А вот и та девица целенаправленно идёт меня добивать.
Оёй! Засиделась я что-то.
За долю секунды подскочила на ноги и приготовилась дать сдачи.
— Мужики! Наших бьют! — раздался чей-то оглушительный вопль.
Так. А «наши» это кто?
О, как мило! Очевидно, что Астахов под это определение не подходит, иначе почему стадо буйволов несётся прямо на него?
— Стенка на стенку! — кто-то боевито крикнул из массовки.
А вот это перебор, ребятки!
Прокручивая в голове пути отхода, не сразу осознала, что нахожусь прямо между линиями бойцов.
Скукожилась от страха.
Прощай, Акимова, ты была порядочным лузером!
Оглянулась в поисках спасения, но перед глазами только надвигающиеся гигантскими шагами и с бурным ором две «живые» стены.
Полный кирдык, товарищи!
Где там свет? Где хор ангелов?
Я готова.
О, уже подхватили и несут в рай. С ветерком так.
— Чего ты встала, бестолочь?! — грянул гром над ухом. — Глупая гномиха!!
А это точно милый Херувимчик?
Открыла глаза и расстроилась.
Астахов, чёрт его ногу сломит.
А, нет! Не надо ломать, а то у него я на руках!
— Куда? — просипела я, провожая взглядом быстро текущую струйку крови из носа бойца.
— Домой! — рыкнул он. — Сейчас полиция приедет!
— У меня там подруга осталась! — указала рукой на кафе, из которого как из ловушки, словно тараканы выбегали посетители.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Твою ж мать!! Её заберёт мой друг. Позвони ей и скажи, чтобы ждала под фонарём.
Сощурив глаза и понадеявшись на адекватность друга, я продолжая сидеть у соседа на руках, кое-как набрала Риту.
— Алиса, ты где?! Тут такое творится! Все вокруг дерутся! — заголосила в трубку Погодина.