Читать интересную книгу Летящий вдаль - Виктор Лебедев

– Я знаю, куда вам надо идти. Есть тут недалеко одна община, они могут помочь. У них серьезные возможности: на бывшем заводе «Атоммаш» обитают. Я провожу, тем более, сам хотел туда заглянуть.

– А Чучельник отпустит Данилова?

– Куда же он денется. Мы свою часть уговора выполнили, и он выполнит. Слово свое он сдержит, ты на этот счет не волнуйся даже. И пикнуть против не посмеет. Вообще, он человек нормальный. Со странностями, это да, ну а у кого их нет?

– А зачем мы ему нужны были? Тоже для коллекции? – от этой догадки глаза Миши расширяются.

– Не, за ним такого не замечал. Нормальные люди ему неинтересны. Скорее всего, выгоду какую-то хотел поиметь. Может, продать кому?

За разговорами проходит немало времени, небо начинает потихоньку светлеть. Миша беспокойно смотрит вверх. Я перехватываю его взгляд и понимаю опасения – это я привык разъезжать по поверхности и днем, и ночью, а паренек явно не привык к дневному свету, это может быть опасно для его глаз.

– Надо выбираться.

Я встаю и ковыряю пальцем стену – земля податлива. Тело Кошмара, скорее всего, придется оставить здесь. Потом вернемся с подручными средствами, чтобы достать тушку со дна ловушки. «Хорошо хоть Чучельник кольями дно не утыкал, – думаю я, – а то доставал бы из ямы три трупа вместо одного».

И только я достаю нож, чтобы начать вырезать ступеньки, как над нами вырастает фигура хозяина ловушки. Она заслоняет свет луны, но по сгорбленной, непропорционально сложенной фигуре я его сразу же узнаю. Чучельник сдвигается вбок, позволяя луне снова осветить яму-ловушку. Крючковатые пальцы перебирают манжеты одеяния, лицо подергивается, словно в него плеснули чем-то неприятным, на глазу – привычное пенсне, сквозь которое Чучельник разглядывает гостей. Наконец, он понимает, кто угодил в ловушку, и губы растягиваются в кривоватой улыбке.

– Гляди-ка, – задумчиво говорит долговязый хозяин свалки. Приглаживает рукой свои длинные сальные волосы, упавшие ему на глаза, смотрит на тушу Кошмара и изрекает очередную гениальную во всех смыслах фразу: – Ишь ты…

– Выбраться не поможете? – Миша застывает в надежде услышать положительный ответ.

– Попал, – радостно лепечет Чучельник, тыкая пальцем в Кошмара, лежащего на дне. Затем обдумывает слова парня и молвит: – Помогу. Отчего бы не помочь. Только сгоняю за веревками и лестницей.

– Желательно побыстрее, а то здесь воняет как от протухшей жабы. В сортире и то лучше запах! – как и я, респиратор Миша потерял на бегу парой часов ранее, и теперь затыкает нос рукавом, что не сильно помогает.

– Воняет? – Чучельник водит носом, но, кажется, ничего не замечает.

– Еще как! Даже вонь свалки перебивает.

Чучельник хмурится.

– Я бы попросил, молодой человек! Это не свалка, а частная собственность. А по законам военного времени за излишнее проявление интереса к чужой частной собственности можно и расстрелять до выяснения обстоятельств. Во избежание эксцессов, – долговязый явно горд, что так красиво завернул.

– Но-но, расстрелять. Тихо ты. Сто раз уже говорили, что мы в твою собственность не лезли, и намерений у нас таких не было. Вот сейчас как проделаю парочку дырок в твоей голове, – Миша наводит на Чучельника «ТТ».

Тот улыбается, показывая кривые гнилые зубы.

– А вызволять вас отсюда кто тогда будет? Так и подохнете здесь от голода и жажды. Может, подольше протянете, если жрать друг друга будете. Сначала вон того, – палец Чучельника показывает на Кошмара, – а потом по принципу, кто сильнее.

– Ладно, хватит дурью маяться, – я обрываю перепалку на самом интересном месте. – Уже неважно, почему они здесь оказались. У нас с тобой уговор: я тебе Кошмара, а ты отпускаешь своих пленников. Кошмар, вот он, валяется. Ферштейн?

Чучельник чуть ли не с сожалением кивает и исчезает. Через несколько минут он появляется снова с лестницей в руках и мотком вполне добротной бечевки. Скидывает ее нам, мы обвязываем тушу Кошмара, затем по лестнице карабкаемся наверх. И уже втроем вытягиваем следом мертвого мутанта.

* * *

Я с подозрением смотрю на дымящиеся кружки с «чаем», поставленные перед нами на низенький стол. Мы сидим в самой большой комнате: я, Миша, Данилов и Чучельник. Поодаль, забившись в угол, затаилась дикарка-дочь, зыркая на гостей огромными глазами. Ранее мы условились с Мишей, что при хозяине свалки не будем поднимать тему дирижабля. Слава богу, туша Кошмара лежит в самой дальней комнате, хотя Чучельник хотел притащить ее сюда, чтобы получше рассмотреть. Пришлось чуть ли не за руку его удерживать. Но вонь долетает даже сюда, для нее и земляные стены не преграда. Будь моя воля, я бы оставил мута в той самой ямке, а сверху засыпал землей с горкой. Мне кажется, я уже никогда не смогу забыть этот запах: тошнотворно-сладкий, едкий, режущий глаза и вызывающий спазмы в желудке.

Лезвие своего топора я уже раз десять вытер тряпкой, смоченной в спирте, чем вызвал недовольство Чучельника, мол, зря перевожу продукт, предназначенный для медицинских целей. Но хозяин свалки пребывает в хорошем расположении духа. Еще бы, такой улов. Самому-то ему с этим мутантом было не справиться, а в ловушки тварина не попадалась.

– Нет, но какие у него лапы, видели?! Одни мышцы! А когти получше любых ножей! Он без сомнения станет жемчужиной моей коллекции! – восклицает Чучельник.

Миша при упоминании о когтях морщится и прикасается к раненому боку, который я перевязал более-менее чистыми тряпками. Рана неглубокая и доставляет при передвижении лишь небольшой дискомфорт. Неудивительно, что Миша наотрез отказался задержаться здесь, на свалке, даже на пару дней. Ему не терпится оказаться среди нормальных людей. Данилов тоже не возражает, лишь озабоченно о чем-то пошептался с Мишей. В итоге решено выдвигаться через несколько часов, сразу как стемнеет – москвичи на солнце все равно что слепые кутята.

К сомнительному «чаю» из нас троих так никто и не притрагивается. Он медленно стынет, пока дикарка, наконец, не убирает чашки со стола, недовольно цыкая. Напоследок ее взгляд задерживается на Мише, и девица вдруг краснеет, отводя глаза. Даже постъядерному ежу понятно, что парень ей понравился. Но тут уж, понятно, без вариантов. Даже если не брать в расчет явные проблемы с головой, для начала с крали нужно как-то отскрести толстый слой грязи, да повадки животные куда подальше засунуть.

– Куда вы теперь? – спрашивает Чучельник.

– К атоммашевцам, – отвечаю я.

– Угу. Слушай, ты заезжай на следующей неделе. Еще одно дело будет к тебе.

– Если жив буду, – киваю я.

Чучельник с дочерью провожают нас до порога и еще долго смотрят нам вслед.

Глава 5

«Атоммаш»

Промзона и территория завода

Дорога петляет под колесами по поросшей высокой травой степи. Мне приходится ехать очень медленно, то и дело останавливаясь: Мишу, памятуя о его ране, я посадил на байк, – пришлось впервые в жизни пренебречь своим правилом, – но Данилов вынужден идти пешком. Луна скрылась в низких облаках, поэтому очертания «Атоммаша» и промзоны проступают только тогда, когда мы уже совсем рядом. Переваливаем через поросшие сорной травой железнодорожные пути – раньше они вели к станции Заводской, обслуживающей промзону и сам «Атоммаш», – минуем полуразрушенные строения и склады. Промзона выглядит заброшенной, все, что можно было отсюда утащить, давно унесли. В стенах зданий зияют дыры, на узких дорогах по обочинам догнивают каркасы автомобилей, сквозь бетонные заграждения тут и там пробивается растительность, гигантские вьюны густо оплетают бывшие заводы. Понятно, почему люди укрылись на территории «Атоммаша», обчистив прилегающие к нему территории и забросив их – держать под контролем такие обширные пространства им просто не под силу. Иногда встречаются дикие собаки, провожающие нас злобными взглядами, но они не решаются подойти поближе – видимо, отпугивает глухо рычащий мотор байка. Не чета местные барбосы волколакам, те не раз пытались атаковать меня даже на большей скорости. Мы неторопливо выбираемся из промзоны, и нашим глазам предстают огромные корпуса «Атоммаша», от их размеров захватывает дух. Над заводом с криками носятся какие-то птицы, но они пока не представляют для нас опасность. Слева неприветливое черное небо царапают сохранившиеся трубы ТЭЦ, только они уже не дымят, как раньше, а лишь молча взирают на окружающих. Если приглядеться, при свете иногда выглядывающей из-за облаков луны на самой высокой из них можно заметить гнездо. Ясно, поблизости лучше не рыскать – есть риск нарваться на негостеприимный прием.

Движемся по дороге из потрескавшихся плит, поросших бурьяном, со скоростью черепахи, и меня это жутко бесит – мы сейчас просто отличные мишени. Время от времени я включаю фонарь, чтобы понять, что мы на верном пути. Ныряем под арку теплосетей, с труб которой бахромой свисает почерневшая стекловата. Прямо по курсу вдруг вырастает не очень высокий забор из каменных плит, сверху густо опутанный колючей проволокой. Я заглушаю движок и вслушиваюсь в тишину. Очевидно, нас заметили – по периметру вдоль забора замечаю вышки, только наблюдатели пока старательно прячутся, оценивают нас, видимо планируют, что с нами делать. Лучше не делать неосторожных движений – понятно, что мы на мушке.