— Вам следовало бы прислушаться к советам полковника, — тихо сказал он.
— Что? — недоуменно переспросила Алисон, сбитая с толку быстрой сменой темы.
— Я говорю о вашем завтрашнем путешествии. Не мешало бы иметь хоть немного страха, если не благоразумия. Бурмон прав. Иностранцы не могут быть в безопасности в Алжире, пока существуют арабы, отказывающиеся забыть о священной войне.
Алисон, окончательно выйдя из себя не только при напоминании о том, что кто-то подслушал ее разговор с Эрве, но и от наглости совершенно чужого человека, посмевшего сомневаться в мудрости ее суждений, сумела, однако, холодно процедить:
— Если вы подслушали доводы Эрве, значит, знаете и мой ответ. Наш эскорт хорошо вооружен, а вождь арабов скрывается в Марокко.
— Да, но сторонники не предали его. Конечно, у эмира Абдель Кадера может не быть регулярной армии, но его последователи готовы в любую минуту и при малейшей возможности затеять беспорядки и поднять восстание.
Девушка невольно нахмурилась. Раньше она предполагала, что незнакомец — француз, поскольку говорил бегло и куда лучше ее самой, но после такого заявления оставалось гадать, уж не принадлежат ли его симпатии другой стороне. И снова что-то в его тоне поразило ее. Он говорил так, словно предостерегал. Или угрожал?
Подавив желание нервно облизать пересохшие губы, Алисон вызывающе подняла подбородок. Взгляды их встретились. Никто не хотел отвести глаза первым. Воздух неожиданно оказался заряжен поистине грозовым напряжением, причину которого Алисон не могла понять, как ни силилась. Почему при виде этого человека ей становится трудно дышать?
— Я не боюсь, — наконец выдавила она, злясь на себя за то, что так много позволяет этому человеку.
— Тогда вы либо очень храбры… либо очень глупы.
Алисон сцепила зубы, чтобы не ответить совершенно не подобающим леди эпитетом, но ее негодующее молчание и пылающие гневом глаза говорили сами за себя. Однако на незнакомца ее ярость не произвела ни малейшего впечатления.
— Похоже, — все так же небрежно заметил он, — что полковник слишком вам потакает.
Нет, это просто невыносимо! Что за наглец!
— Повторяю, — процедила Алисон, — не могу понять, каким образом это может касаться вас.
Но он молча продолжал рассматривать ее, задумчиво, почти оценивающе.
— Должен заметить, это был довольно холодный поцелуй! И, кажется, вы совсем не трепетали от страсти!
Девушка возмущенно охнула:
— Только не говорите, что считаете себя достаточно опытным и именно поэтому имеете право давать мне наставления в искусстве целоваться! Кажется, вы чересчур высокого мнения о себе!
— О нет, ma belle[2]! Мне ни за что не хватило бы терпения!
Уголки его рта чуть приподнялись в слабой издевательской усмешке.
— Поверьте, если бы мне выпало счастье стать вашим наставником, я бы не удовлетворился столь пресным откликом!
Алисон действительно не могла поверить тому, что слышит, и внезапно ее захлестнуло непреодолимое, почти извращенное желание сбить с него эту надменную самоуверенность. Едва сдерживая ярость, она презрительно расхохоталась.
— Ну что же, в таком случае, если считаете, что можете превзойти полковника, готова дать вам возможность попытаться.
Ну вот, это должно поставить его на место. Ни один мужчина, у которого сохранилась хотя бы капля здравого смысла, не захочет навлечь на себя гнев Эрве, украв поцелуй у его невесты, пусть даже она и позволила подобную вольность. И осмелься незнакомец на такое, вряд ли он способен разжечь в ней ответный огонь. Хвастун несчастный!
По выражению лица было заметно, что вызов Алисон застал его врасплох.
— Похоже, месье, из нас двоих трус именно вы, — мило заметила она, всем своим видом выражая злорадство. — Но не бойтесь, со мной ваша репутация в полной безопасности!
Он снова посмотрел на нее, словно не доверял собственным ушам. Алисон рассмеялась, на этот раз с неподдельной радостью. Наконец-то ей удалось лишить его дара речи! Однако ее торжество оказалось недолговечным: губы незнакомца дрогнули в странной, загадочной улыбке.
— Должен признаться, я готов поддаться соблазну.
Голос его понизился до еле слышного шепота, и от этого низкого, бархатистого, чуть хрипловатого звука у Алисон снова перехватило дыхание и сильно забилось сердце. Одним прыжком он перекрыл расстояние между ними.
— Если бы я был вашим наставником, то сначала бы обнял вас… вот так.
И, верный своим словам, обвил рукой ее талию, привлек Алисон к себе. Водопад эмоций, нахлынувший на Алисон, перепугал ее почти так же сильно, как молниеносная скорость движений. Он оказался прав: этот поцелуй ничуть не походил на ласки Эрве, впрочем, как и ее отклик. Алисон была потрясена его дерзостью, раздражена наглостью, выведена из себя нежным нападением, возбуждена неожиданной упругостью мужского тела, казалось, состоявшего из одних мышц. Однако, к ее огорчению, часть души трепетала в восторге. Она всегда восхищалась людьми действия и смутно хотела, чтобы эти волнующие объятия не ослабевали. Интересно знать, что будет дальше! Какой-то упрямый внутренний голос назойливо вопрошал: каково это, почувствовать его жесткие губы на своих?
Но, к счастью, победил здравый смысл. Усилием воли Алисон подняла руки и яростно уперлась кулачками в его грудь. Но он и не думал отпускать ее. С необыкновенной легкостью незнакомец удерживал ее на месте, обняв одной рукой за талию, а другой едва прикасался к белоснежной, открытой его взору шее. Сердце Алисон колотилось так сильно, что стук, казалось, разносится по всему саду. И против воли, непонятно почему она поняла, что ждет, хочет и боится его поцелуя.
И тут его теплые сильные пальцы сомкнулись на хрупкой пульсирующей впадинке ее горла. Алисон окаменела. Неужели он собирается удушить ее? Она судорожно сжала веер, вздрогнув от страха.
— Вы сделаете ошибку, — пробормотал он почти неслышно, — если выйдете замуж за полковника, человека, в жилах которого течет отравленная кровь убийцы.
Изящный веер треснул под нажимом ее пальцев. Сама мягкость тона пугала ее. Убийца? О чем он говорит? Может, Алисон оказалась в лапах безумца?
Она лихорадочно пыталась оттолкнуть его. И, когда незнакомец внезапно разжал руки, пошатнулась и едва не упала. Однако девушке удалось удержаться на ногах, и она молча, тяжело дыша, уставилась на мужчину. Тот не двигался, не сводя с нее глаз: в полумраке его лицо казалось свирепой маской дикаря.
Медленно, сверхчеловеческим усилием Алисон заставила себя отступить. Всего три шага — и ей удалось избавиться от магнетического притяжения этого яростного взгляда.