Читать интересную книгу Слуга всех мышей. Космическое фэнтези - Василий Карасев

– Я действительно не буду вас задерживать. Но прошу вас, погодите! Сейчас ваш смешной жадный сосед привезет некую Селену. Она знает, по крайней мере, одного похитителя. Помогите нам – прочитайте ее! И можете сами решать, рассказывать нам о том, что вы узнаете от нее или нет…

Ил вздохнула, опустилась обратно на пуф и попросила:

– Принесите мне еще чаю, пожалуйста.

Папа

Несколько лет назад, когда обида Папы на Ночь уже давным—давно улеглась, и он не выпускал ее к людям из чистого упрямства – сказал 20 лет и точка! – у них состоялся один странный разговор. Даже не разговор… Просто Папа приказал детям крепко—накрепко запомнить один адрес: страна, город, улица, дом, квартира. На самый крайний случай…

Ночь не придала этому большого значения: и не такие причуды случались у ее Папочки! Другие – тоже. Утро вообще заявил, что не способен запомнить такие мелочи, так что не будет и пытаться. Превратился в грудного младенца и запищал, требуя соску. Вечер сделал вид, что все усвоил, а потом слинял куда-то по своим вечно таинственным делам. Хотя какая уж тут тайна: наверняка в казино подался. Разве что День отнесся серьезно: несколько месяцев ходил и тихонько бормотал этот адрес себе под нос, будто мантру.

Казалось, Ночь давным—давно все позабыла… но нет – в нужный момент память не подвела. А момент был действительно нужный. Происходили непонятные, да что там непонятные – необъяснимые события! Пропажа Луны, исчезновение братьев, неизвестные твари, пытавшиеся ее убить… А теперь и Папа не отвечал! Это невероятно, но Руна Папы была пуста!

Пятьсот километров – пустяк, один взмах руки, одно нужное слово. Если конечно, слово это знаешь чуть ли не с рождения. Но очутившись в Городе, Ночь почему-то решила добраться до неведомой ей «Лады» на обычном автобусе. Так и ехала через весь огромный мегаполис, держа на руках Пакса и задумчиво уставившись в окно. А потом долго стояла на остановке, внимательно всматриваясь в три одинаковых темно—зеленых пятиэтажки, словно не решаясь перейти улицу и подойти к ним поближе. От крайнего дома веяло холодом.. Странным нездешним неземным холодом и пустотой. Из подъездов выходили люди, громко хлопая металлическими дверями, смеялись и хмурились; какой-то подвыпивший мужик ругался по домофону, требуя немедленно пустить его домой; маленькая хрупкая старушка с трудом вытащила табуретку и уселась прямо у дверей, заняв пост дворового наблюдения….Жизнь крайнего дома ничем не отличалась от жизни любого другого дома, но… В нем поселилась Пустота, и Ночь почувствовала это.

Наконец, она перешла улицу, выбрала нужный подъезд – старушка пристально посмотрела на незнакомую женщину и что-то проворчала себе под нос – и поднялась на четвертый этаж. Нажала звонок, немного подождала, нажала еще раз.

– Кто там?

Это был папин голос!

– Папа, прекрати свои шуточки! – возмутилась Ночь. Не знает он, видите ли, кто там.

Она шагнула в открывшуюся дверь и остановилась, осматриваясь. В комнате было сильно накурено, повсюду валялись неприбранные вещи, на столе громоздилась немытая посуда, на кухне из крана громко капала вода, а Папа…. Папа выглядел намного старше, чем обычно. Таким осунувшимся она его никогда не видела!

– Что-то случилось? – испуганно спросила Ночь.

– Случилось, – покачал головой Папа, – проходи, шалунья, садись. Наверное, ты сначала… или я?

– Давай я! – собралась с духом Ночь и торопливо пересказала всё, что с ней произошло. Она ожидала бури, но…

Папа сидел молча, не возмущаясь! Не ворча и не ругаясь. Звезды побери, да Папа ли это?

– Что происходит?! – начала горячиться Ночь, – Почему я не могла с тобой связаться? Да что с тобой?! Ты смотрел на себя в зеркало? Ты отвратительно выглядишь!

– Видишь ли, шалунья, – тихо ответил Папа, – нас догнали.

– Что значит догнали? – не поняла Ночь. – Кто?

Папа шумно вздохнул и выдал совершенно невероятное:

– Меня лишили Силы Звезд, теперь я просто человек. Совершенно обычный, смертный, пожилой человек. Болею, старею, хочу есть и пить… Облысеть, правда, не успел, времени мало прошло…

Ночь мимолетно улыбнулась: раз он шутит, значит, не все потеряно. Но как это лишили Силы? Папу?!!!

– В детстве ты часто просила рассказать, откуда мы пришли, но я всё отделывался шутками. Видимо, зря, – Папа немного помолчал, собираясь с мыслями, – не знаю, как тебе это объяснить… но мы пришли из Мертвого мира. Там нет жизни. Никакой! Более того, там категорически запрещена любая жизнь! Отщепенцев, вроде нас, кому нравится быть живыми – а кому, скажите, это может не понравиться! – таких отщепенцев уничтожают. Не убивают, а именно уничтожают. Навсегда! Знаешь, как это страшно – навсегда?! Из всех Странников, ушедших в Поход, остались только мы с Дядей. Всех остальных догнали и уничтожили. И твоя мать… твою мать тоже… навсегда…

У Ночи комок подступил к горлу: оказывается, у нее была Мама! Когда же она погибла? Сколько времени прошло с тех пор?

– Они сильны, – продолжал тем временем отец, – гораздо сильнее нас. Последним из Странников был мой хороший друг, осевший в двух Галактиках отсюда. Когда его нашли, он успел послать мне сообщение и кое—что еще. Слепок своих знаний. Это было несколько лет назад….Теперь Мертвые догнали и нас. Меня нашел Ку, старый знакомый…. Мы были как братья, пока он не предал живых – теперь он Чистильщик. Даже поговорил со мной, прежде чем лишить Силы. Рассказывал, скольких беглецов он нашел и ухмылялся мертвыми губами. Звезды, я уже забыл, как мерзко выглядит Мертвая Улыбка. Он все болтал и болтал, а из меня уходила Сила. Уходила, и я ничего не мог поделать! Ну, почти ничего. Вместе с Силой должны были уйти и Знания, но я все—таки смог заменить их Слепком друга…

– Почему же он тебя не убил… то есть, не… ну ты понимаешь, – Ночь путалась в словах. Ей стало страшно, ей впервые в жизни стало страшно по—настоящему.

– Мы должны исчезнуть вместе с этим миром. Таков закон.

– Неужели ничего нельзя сделать? – не могла поверить Ночь, – неужели это всё?

– Почти, – ответил Папа, – почти… Ты чувствуешь Пустоту вокруг?

Шаммурамат

Ил громко вскрикнула и уронила чашку на пол. У образовавшейся зеленой лужицы недоуменно замер незаметный паучок, с удивлением разглядывая возникшее препятствие. Он пошевелил маленькими лапками, обреченно вздохнул и направился в обход, ругая Судьбу на неизвестном науке Языке Незаметных Паучков. И совершенно зря. Она только что спасла его от нелепой гибели под обломками разлетевшейся на куски фарфоровой чашки. Паучок был нужен ей – ведь он еще не соткал свою паутину.

– Что с вами? – обратился к Ил Анисимов, но тут и сам увидел ЭТО. Кухонная стена таяла, открывая очертания совершенно незнакомой квартиры. Показался большой темный коридор, и прямо из него шагнула здоровенная фигура Хаврошина. Войдя, он повернулся к бывшей стене и обвинительно выкрикнул:

– Ведьма!

Вслед за негодующим Хаврошиным в комнату легким шагом вошла невысокая женщина с восточными чертами лица.

– Селена? – вопросительно приподнял бровь Анисимов.

– Шаммурамат, – мягким грудным голосом представилась незнакомка.

– Шамма… мумма… – снова встрял Хаврошин. – Ведьма!

– Помолчи! – резко бросил ему Анисимов и, надменно наклонив голову, жестом пригласил женщину присесть.

– Это ассирийское имя? – Ил уже успела получить справку Звязи и теперь с некоторой опаской рассматривала гостью.

– Совершенно верно, – ответила та, – И не только имя. Но и древний ассирийский род, – и добавила с едва заметной ехидцей, – хорошо быть Чтицей Звезд, а?

«Да что же это такое! – возмущенно подумала Ил, – с кем ни встретишься, все про тебя знают!»

– Какого же вы рода, уважаемая Шаммурамат? – Анисимов без запинки произнес трудное имя, – я встречался в свое время с Саргоном в его городе—дворце Дур—Шаррукине. Хорошее было время! – и он едва заметно ностальгически вздохнул.

– Саргон? – презрительно фыркнула Шаммурамат, – выскочка! Мои далекие предки никогда бы не предали древнюю столицу и своего Бога Я происхожу из рода Ашурнацирапала.. – она задержала взгляд на Хаврошине и неожиданно подмигнула. Тот дернулся, инстинктивно заслоняясь рукой, а затем размашисто и неумело перекрестился.

Гостья лукаво показала ему язык, повернулась к хозяину и внезапно пронзительно запищала. Надменное лицо Анисимова вытянулось, рот в изумлении приоткрылся, обнажив мелкие острые зубки.

– Кто вы?! – с явным испугом спросил он, – откуда вы знаете НАШ язык? Вы же человек, я чувствую! Никто из людей о нас знать не может!

– Прошу прощения, – кокетливо потупив глаза, извинилась Шаммурамат, – просто демонстрация. Чтобы меня правильно воспринимали. Я расскажу о себе, если вам так интересно, но позже, у меня очень важные новости. И их должны услышать все. Не возражаете, если мы пригласим Странников? Хорошо бы и Кошек, но вы ведь не согласитесь?