Я смотрела на него, подозрительно прищурившись:
— А браслеты?
— Это… это как пропуск, чтобы ты могла свободно ходить по замку.
— А моя пижама?
Кир остановился и недоуменно посмотрел на меня.
— Какая пижама?
— Даже две. Старая — голубая и новая — зеленая с черными бретельками. Куда они пропали?
— Ты серьезно? — Кир двумя пальцами сжал переносицу. — Сейчас ты хочешь узнать про пижаму?
Выразительно двигаю бровями, смотрю на него и молчу. Вздыхает.
— Это логично. Пока ты можешь пронести сквозь двери только себя. Все остальное потерялось где-то по дороге.
— Потерялось по дороге!? То есть где-то есть страна потерянных пижам, что ли?
— Тебе виднее, — рассмеялся он, — ты же у нас сказочница.
Тоже мне, шутник… Веселится, а я не понимаю ничего, между прочим. Это ему все знакомо и понятно, как таблица умножения, а для меня все эти азы и аксиомы — темный лес.
— Ладно, — смотрю на него хмуро и требую конкретности, — а почему тогда халат твой не пропал, когда я домой вернулась?
— Просто энергии на возвращение тратится в разы меньше. Вот одежда и осталась.
Я сделала вид, что все поняла, хотя, на самом-то деле, ничего не ясно. И обидно даже. Вот он вздыхает, раздражается, за переносицу хватается, очи свои ясные закатывает. И терпения никакого. А у меня, между прочим, только что вся жизнь к чертям полетела.
— А вот…
— Мира! — Кир картинно закатил глаза, чем заставил меня грустно улыбнуться. — Ты всему научишься, обещаю, но не сразу же, не в один день! Пойдем уже, а? Я хочу тебя с сестрой познакомить, Тамма тебя ждет, опять-таки…
И я послушно двинулась за ним следом, мысленно сравнивая список полученных ответов с изначальным перечнем вопросов. И уже когда Кир открывал передо мной двери в покои своей сестры, я вдруг вспомнила:
— Стой!
Кир обреченно вздохнул, невыносимый человек…
— Ну, что опять?
— А что вы там про переезд в семейное крыло вещали?
— Нет, тебе все-таки надо знать все и немедленно… — проворчал он недовольно. — Это… Ты теперь работаешь на меня, так?
Киваю.
— Я тебя должен жильем обеспечить?
— Ну…
— Здесь живет Кристина, и мне будет удобнее, если ты тоже будешь жить тут.
— Ладно, — я отказывалась сдаваться. — А ты-то сюда зачем переезжаешь. Знаешь, если это из-за меня, то я категорически отказываюсь от всего… И, слушай, давай ты не будешь ничего менять, а просто вернешь меня домой, а? Ты же умеешь открывать двери, ведь так.
Кир криво ухмыльнулся и беспардонно втолкнул меня в комнату:
— Хорошая попытка, но нет. Я не стану возвращать тебя домой… И я даже рад, что приходится все менять. Моя сестра несовершеннолетняя, ей, по нашим законам, позволительно жить с гувернанткой, чем я без зазрения совести пользовался. Она, конечно, давно просит, чтобы я переехал сюда, но мне не очень хотелось жить с ребенком под одной крышей… Мира, женщина в нашем мире не может жить одна, если она не гулящая. Только в доме отца, брата или мужа, понимаешь?.. Ну, или еще она может жить в доме человека, который дает ей работу. И было бы абсолютно неприлично, если бы ты жила в той части замка, где обитают одинокие мужчины…
— Шовинисты! — я широко шагнула в комнату. Так устала, что даже возмущаться и злиться на него нет сил.
— Давай, знакомь меня с сестрой и убирайся. Как-то мне совсем не хочется тебя видеть после всего.
— Опять злишься… И абсолютно зря.
— Да я с четырнадцати лет одна живу! Я взрослая, самодостаточная, успешная, уверенная в себе женщина! Я привыкла жить по другим правилам и законам. Я все всегда решаю сама. Я знаю, как для меня лучше! А ты на меня сейчас чадру оденешь и на цепь посадишь?
— Ну, почему ты так утрируешь? Никто не станет тебя на цепь сажать…
— Ага, только вместо кандалов браслетики нацепят…
Он только зубами скрипнул и вздохнул. Помолчал секунду и примирительным тоном произнес:
— Но ведь проще, когда не надо все решать самой…
— Мне не надо как проще! — он на самом деле не понимает меня или не слышит просто? — Ты… ты, знаешь кто? Рабовладелец! Вот.
И отвернулась. И не сказала ему больше ни слова. И даже не смотрела в его сторону, когда он меня с сестрой знакомил. А потом пришла Тамма и выгнала его вон, к моей великой радости.
Кристина оказалась милой девочкой семнадцати лет. Подвижная, улыбчивая, зеленоглазая и совершенно очаровательная. Мы с ней подружились как-то сразу. Она-то не вздыхала тяжело и не закатывала глаза, когда я о чем — то спрашивала. Она отвечала радостно, дополняя информацию о своем мире забавными подробностями. Ну, и Тамма, конечно, тоже внесла несколько штрихов, помогая мне нарисовать общую картину мироздания.
— Кир — бестолочь, — вещала она, подбивая подол моей юбки. — Намудрит, запутает… И терпения у него нет никакого. И такта… А вообще, он хороший мальчик, ты меня не слушай. Они с Крис после войны вдвоем остались. И ничего, смотри, большим человеком стал, Главный Королевский Артефактор…
— А Артефактор — это кто? Тот, кто артефакты делает? — перебила я.
— Не делает, — Тамма покачала головой. — Ищет. Кир маг неслабый, но на то, чтобы сделать артефакт, силенок у него, пожалуй, не хватит.
— Он маг?! — я аж за сердце схватилась.
— А то! — Крис довольно выпятила подбородок и с гордым видом добавила:
— И я тоже! Смотри, как умею! — она подняла руку, двумя пальцами выхватила из воздуха невидимую нить, а затем дернула на себя. И в то же мгновение произошло два события: распахнулись окна, и Тамма грозно зашипела, награждая Кристину затрещиной.
— Ты что творишь! Вот я брату скажу!
— Прости, — девочка обиженно потирала затылок. — Никто же не видел. А Мире интересно…
— Интересно будет, когда вы в королевские темницы попадете, — недовольно пробурчала Тамма, бросила на меня суровый взгляд и погрозила пальцем:
— И ты у меня смотри, не чуди! Никому не говори о том, что умеешь!
Ой, что я там умею! Наврать с три короба? А тут самый настоящий телекинез! Я завистливо посмотрела на Крис и подумала, что надо обязательно у Кира спросить, что он может делать такого магического.
— Это не шутки, милые мои! И ты, Крис, об этом прекрасно знаешь!
Крис обреченно кивнула и шмыгнула носом.
— Никому не верить, прятаться и молчать! — проговорила Тамма и совершенно нелогично добавила:
— А вообще, Мира, ты не бойся. Кир тебя в обиду не даст, он хороший, хоть и озорник, Крис вырастил. Меня к себе взял. Зубы мне вона какие шикарные купил! — она широко улыбнулась, демонстрируя мне свое богатство, и повторила: