был хорошо сложен, а его широкие плечи занимали почти весь дверной проем. Николь заметила, что руки сжимались в кулаках. Лицо было серьезным и словно выточенным из камня. Оно было скуластым. Прямой нос, четкие губы и волевой подбородок. Пышные брови были слегка нахмуренные, создавая складку между ними, а глаза необычные - глубокого синего цвета. Его волосы были черного цвета. Сзади короткие, а длинная часть была собрана на затылке в маленький хвост. И все это дополняла легкая щетина, которая только украшала и предавала серьезности. Имя Эрик шло ему по всем параметрам. Оно означало могущество и доминирование. И именно таковым на первый взгляд он являлся.
Мужчина в один шаг приблизился к Николь и стал пристально разглядывать ее. Он даже слегка наклонился, чтобы посмотреть ей в глаза. И под этим взглядом девушка немного съежилась, вжимаясь в спинку диванчика, но все также смотрела, не разрывая контакт. Было в них что-то притягательное и одновременно пугающее. Омут глаз затягивал. На долю секунды ей почудился хвойный аромат, который быстро сошел на нет, и она отвела взгляд.
-Забавная малышка, - произнес с хрипотцой в голосе он, обдавая жаром лицо девушки. Николь слегка вздрогнула.
-Эрик, оставь мою пациентку, Николь, в покое и иди куда шёл, - раздался голос ее врача из-за спины мужчины.
-Хм. Николь? Красивое имя, - он выпрямился и стал уходить, а девушка еле выдохнула воздух из своих лёгких. По телу била мелкая дрожь. Мужчина ее пугал. Он был статным. Про таких говорят породистый и с таким лучше не связываться. Николь разделяла эту мысль.
-Что же, Николь, пройдемте решать вашу судьбу, - отвлек ее Андрей Владимирович. Девушка встала со скамьи, опираясь на руку врача и прошла за ним в кабинет.
Войдя туда, врач проводил ее к стулу, а сам пошел к своему. Присев, он начал сразу открывать файлы на компьютере и карту Николь. Все это время Николь нервничала. Она переживала, что скажет врач, и теребила край футболки, ожидая его решение.
-Так, - протянул Андрей Владимирович, - Я могу сказать, судя по твоим результатам, что сегодня тебя можно выписать. Так что после обеда смело можешь ехать домой.
-О, это отличные новости, - радостно произнесла Николь, а с ее плеч словно камень упал, хотя и остался вопрос, мучащий ее. - А что на счет балета? Смогу ли я?
-На счет балета, Николь, не очень хорошие новости для тебя. - брови доктора нахмурились, он явно что-то разглядывал. А затем он развернул монитор к девушке. - Видишь? Это МРТ твоих связок и сухожилий. На первый взгляд все нормально. Но если ты посмотришь сюда, - Андрей Владимирович указал на толстую нить, как показалось Николь, - Это-ахиллово сухожилие. Оно было повреждено. Мы его восстановили. Но судя по тому, что ты все еще прихрамываешь и иногда морщишься, видимо от боли, все не так хорошо. Это осложнения после хирургического вмешательства.
-Но это же пройдет, правда? - встревожилась девушка. Ей совсем не хотелось лишиться ее мечты.
-Верно, но легкая хромота может остаться едва не заметной. А вот болевой синдром, что ты иногда испытывала во время реабилитации и ходьбы, не есть хорошо. И при сильной нагрузке или подъеме на пальцы, как у вас там заведено, может вызвать сильную боль и дискомфорт, что приведет к очередной травме. Так что, к сожалению, со сценой придется завязать Николь. - вынес вердикт врач.
Это ударило словно обухом по голове. Все то, о чем она мечтала, рухнуло воедино после того, как вынесли запрет на балет. Девушка полностью ушла в себя. Она была рада, что покинет больницу, но, с другой стороны, нет, так как ее мечтам не суждено исполнится в полной мере. Вопросы в голове возникали с долей секунды. Николь не могла понять, за что и главное почему она? Она совершенно не знала, что теперь ей делать и чем заниматься, ведь балет был ее единственной надеждой. Она знала, что тетя за ней проследит. Но рано или поздно ей придется о себе заботиться, как только восстановится нога. Но вопрос восстановления был еще открытым для нее. С глаз девушки полились непрошенные ей слезы, и она уткнулась лицом в свои ладони.
-Ну полно тебе, Николь. Все наладится. Я понимаю, что это приговор, но, к сожалению, мы сделали все от нас зависящее. - Андрей Владимирович встал из-за стола, подошел к девушке и протянул бумажный платок. Николь убрала руки от лица и заплаканных глаз. Взяла протянутый платок и промокнула им слезы, - Ты сильная девушка и совсем правитесь. Я уверен, что впереди у тебя прекрасное будущее. Тем более твой ангел -хранитель очень сильный, раз спас твою жизнь. Значит, рано еще и время не пришло. Так что цени это и найди еще одно дело по душе. – он, приободряя, сжал плечо девушки и направился к своему стулу. А Николь, сидя на стуле, стала теребить влажный от слез платок. - Что же, я тебе сейчас напечатаю справку и остальные документы. Так что можешь идти оповестить свою тетю, чтобы тебя забрали. А бумаги занесу примерно через час и оставлю на ресепшене.
-Хорошо, - прошептала Николь, вставая со стула. Андрей Владимирович глянул на нее с легкой улыбкой. Она его украшала. Врач был не молод. Ему было около пятидесяти лет, но как только улыбался становился озорником, словно его года просто цифры. Обычно про таких людей говорят молод душой. И так оно и было. Николь улыбнулась в ответ и, слегка прихрамывая, направилась к выходу из кабинета. Она сразу набрала тете, чтобы сообщить новость, что после обеда ее выписывают сегодня. Тетя Виолетта очень обрадовалась, сказав, что приедет к трем часам и поможет собрать вещи. После завершения звонка, Николь решила сразу пойти к Ане в ординаторскую. Ей хотелось очень поделиться с ней новостью. Да и девушка ожидала ее. Она знала, где та находится, потому что довольно часто там бывала, попивая вкусный кофе с молоком и печеньем вместе со своей подругой.
Николь почти дошла до нужной двери, как почувствовала тяжелый взгляд на своей спине. Он отдавался легким ознобом. Она остановилась, слегка передергивая плечами, а после того, как развернулась, увидела его. Того самого мужчину, по имени Эрик, которого она впервые увидела перед тем, как войти в кабинет к своему лечащему врачу. Он стоял и смотрел на нее немигающим взглядом. Его синие глаза словно изучали ее. А его руки сжимались