предательства Хуши.
В это же время Беери приказал арестовать друга Хуши, Жюля Амстера. Беери велел привезти Амстера на соляное месторождение в Атлите, недалеко от Хайфы, и распорядился избивать и пытать его в течение семидесяти шести дней, заставляя дать показания, из которых бы следовало, что Хуши был презренным предателем. Амстер не сдался и, в конце концов, уже сломленным человеком, был освобожден. Он потерял зубы, его ноги были покрыты ранами и шрамами, а страх остался с ним навсегда.
30 июня 1948 года армейский капитан Меир Тувианский, делавший покупки на рынке Тель-Авива, был арестован и доставлен в Бет-Гиз, недавно оккупированную арабскую деревню. Военная разведка заподозрила, что Тувианский во время пребывания в Иерусалиме раскрыл совершенно секретную информацию одному британскому подданному, который, в свою очередь, передал ее Арабскому легиону, то есть армии Иордании. Иорданская артиллерия, руководствуясь этой информацией, подвергла интенсивному обстрелу несколько стратегических целей по всему Иерусалиму. В ходе дисциплинарного военного трибунала, который длился менее часа, Тувианский был обвинен в шпионаже в пользу арабов, признан виновным и приговорен к смертной казни. Наспех собранная расстрельная команда казнила его на глазах у группы потрясенных израильских солдат. (Тувианский будет единственным человеком, когда-либо казненным в Израиле, кроме Адольфа Эйхмана.)
Расследование этих смертей и пыток привело следователей к виновнику преступлений: Большому Иссеру.
Он заподозрил Али Кассема в том, что тот был двойным агентом, и дал указание убить его.
Он оклеветал Аббу Хуши. По мнению нескольких следователей, у Большого Иссера были личные счеты с Хуши. Он мог бы преуспеть в этом деле, если бы главный изготовитель подложных документов, участвовавший в этом деле, снедаемый чувством вины, не признался начальству, что он фальсифицировал компрометирующие Аббу Хуши телеграммы по прямому указанию Беери.
И Беери был тем, кто отдал приказ о поспешном аресте и казни капитана Тувианского.
Премьер-министр Бен-Гурион действовал без колебаний. Беери предстал перед военным судом, затем перед гражданским, был лишен звания, с позором уволен из Армии обороны Израиля и признан виновным в смерти Али Кассема и Меира Тувианского.
Израильские лидеры были ошеломлены. Методы Беери, его зловещая личность, приказы подделывать документы, пытать и убивать легли пятном на принципы морали и гуманизма, на которых был основан Израиль.
Дело Беери оставило ужасную память в израильской секретной службе и оказало серьезное влияние на ее развитие. Если бы в военное время гражданские лидеры воздержались от осуждения Беери, у секретной службы Израиля мог быть совершенно иной характер. Она могла бы стать организацией, для которой фабрикация обвинений, подлог, пытки и убийства оказались бы обычной практикой. Напротив, в будущем методы Беери будут запрещены. Секретная служба ограничила собственные полномочия и основывала грядущие операции на правовых и моральных принципах, которые гарантировали бы права отдельных лиц.
После отставки Беери авансцену теневого мира Израиля занял человек, бывший ему полной противоположностью, — Реувен Шилоах.
Сорокалетний Реувен Шилоах, замкнутый, с вкрадчивым голосом, был загадкой. Человек высокой культуры, он обладал острым аналитическим умом и глубоким знанием арабского Ближнего Востока, его племенных традиций, правящих кланов, недолговечных союзов и кровавых распрей. Один из его почитателей назвал Шилоаха «ферзем в шахматной партии Бен-Гуриона» в то время, когда тот был советником Давида Бен-Гуриона по политическим вопросам. Некоторые сравнивали его с хитроумным французским кардиналом Ришелье; другие считали тонким манипулятором, мастером-кукловодом, который знал, как дергать за нужные ниточки за кулисами. Шилоах всю жизнь был активным участником секретных операций и конспиративной работы.
Обходительный и учтивый сын раввина, Шилоах был родом из Иерусалима, из Старого города. Всегда официально одетый, аккуратный, лысеющий молодой человек отправился с миссией в Багдад задолго до создания Государства Израиль. Он провел в Ираке три года, выдавая себя за журналиста и преподавателя и изучая политику страны. Во время Второй мировой войны вел переговоры с британцами по поводу организации корпуса еврейских коммандос для проведения диверсионных операций в оккупированной нацистами Европе. Он помог создать два подобных специальных соединения еврейских коммандос: «немецкий батальон», бойцы которого, вооруженные немецким оружием и одетые в немецкую форму, осуществляли рискованные операции на территории противника в Европе; «арабский батальон», бойцы которого владели арабским, были одеты в арабскую одежду и обучены для ведения операций в глубине арабской территории. Он также убедил британцев десантировать еврейских добровольцев из Палестины в оккупированную Европу, чтобы организовать там еврейское сопротивление нацистам. Шилоах был первым, кто установил контакты с Управлением стратегических служб, предшественником ЦРУ. Перед началом израильской Войны за независимость он тайно путешествовал по соседним арабским столицам и привез оттуда бесценный трофей: планы вторжения арабских армий.
Навязчивое желание Шилоаха действовать под покровом секретности стало источником множества легенд. Его друзья часто рассказывали анекдот, как Реувен однажды поймал такси. «Куда едем?» — спросил водитель. «Это государственная тайна», — ответил Шилоах.
Во время Войны за независимость Шилоах возглавлял службу внешнеполитической информации. Это была одна из нескольких полунезависимых разведывательных групп, созданных еще до провозглашения независимости Государства Израиль. 13 декабря 1949 года Бен-Гурион издал приказ о создании «ведомства (на иврите — моссад) для координации государственных разведывательных служб», которое должен был возглавить Реувен Шилоах.
И все же потребовалось еще два года проволочек и споров, прежде чем удалось создать Моссад. Члены одного из разведывательных подразделений, «политического департамента», которые собирали разведданные за границей, наслаждаясь щедрыми ассигнованиями на оплату представительских расходов и шикарным образом жизни, взбунтовались и отказались продолжать шпионить в пользу Израиля, когда услышали о планах расформировать их подразделение и включить его в состав Моссада. Только после того, как им объявили выговор — и большинство из них уволили, — Шилоах смог создать Моссад.
Его название в конечном счете будет изменено на «Ведомство разведки и специальных задач», а девиз взят из Притчей 11:14: «При недостатке попечения падает народ, а при многих советниках благоденствует».
Но уникальным Моссад сделали не новое название и не девиз. Шилоах был полон решимости придать этой службе исключительной характер. Моссад должен быть стать не только длинной рукой Израиля, но и длинной рукой всего еврейского народа. На встрече со своими первыми новобранцами рамсад заявил: «Помимо всех функций секретной службы, у нас есть еще одна важная задача: защищать евреев, где бы они ни находились, и организовать их иммиграцию в Израиль». И действительно, в последующие годы Моссад тайно помогал создавать подразделения самообороны там, где еврейским общинам угрожала