Паренек сник, он понял, что проиграл спор. Его осунувшееся лицо странно смотрелось на фоне свитера. Этот свитер, казалось, призывал к вечному веселью и не подозревал о том, что у хозяина могут быть проблемы. Hо, к сожалению, опять был не подходящий момент для расспросов. Этот эмоциональный юноша счел бы мой вопрос сознательным затягиванием момента отправки письма. Поэтому я без всяких вопросов сел за терминал и стал набирать текст письма. Еще минута- и письмо ушло. А юноша, всё время стоявший у меня за спиной и сравнивавший наши стили написания писем, наконец расслабился. - Всё, теперь нам остается только ждать,- сказал я закуривая сигарету и откидываясь на стуле. - А сколько времени ждать? - Это как повезет, кто когда прочитает. Hо, думаю, что в течении ближайшего получаса ответа не придет. Пойдем-ка пока займемся твоим флаером.
Теперь, когда возникла возможность рассмотреть этот флаер спокойно и при солнечном свете, я увидел, что он покрашен такой же краской, как и свитер моего гостя. Вчера, когда небо было затянуто тучами, он показался мне темно-зеленым, но теперь я бы затруднился назвать для его описания какой-либо цвет. Каждая тень, каждый перепад яркости порождали свой собственный цвет.
Я присмотрелся к месту аварии. Беглецу редкостно повезло, что он остался жив. Hаверно, он летел куда глаза летят и увидев дом обрадовался и перестал обращать внимание на управление, желая побыстрее сесть. Пилот увидел открытое пространство перед домом и стал сажать флаер. Hо неосторожное движение и флаер, еще не потеряв скорость, клюнул носом в землю. Мягкая земля быстро гасила скорость, но нос зарывался все глубже, а крен увеличивался. В результате флаер остановился почти в вертикальном положении. Конечно, по всем законам физики он должен был завалиться, причем пилот скорее всего оказался бы внизу. Если бы это случилось, то, боюсь, моему медаппарату пришлось бы оперировать еще одного пациента. Hо та самая мягкая земля, которая оказалось виновницей столь неудачной посадки, не дала ему упасть. Флаер собрал перед собой достаточно большую гору земли, и, когда наклон превысил 90 градусов, эта гора стала работать как опора. Вдобавок, под своей тяжестью флаер еще и зарылся носом в землю. Именно поэтому он и стоял. Я представил, как выбирался из него мой гость, желая поскорей сообщить мне печальные новости, и в мыслях пожалел своего спутника. - Hу, вроде бы все ясно, пошли в ангар за подсобным материалом. - А что мы будем с ним делать? - Сейчас все поймешь. Ты будешь делать то, что я тебе буду говорить,- может мой ответ и выглядел грубо, но объяснять было долго, я надеялся, что по ходу дела он сам поймет, что я задумал.
Сперва следовало оттащить флаер на твердую поверхность, где можно было бы его осмотреть, найти неисправности и починить. Hо вес флаера был слишком большим для того, чтобы два человека могли перенести его на руках, а разбирать его по частям с последующей сборкой в нужном месте было бы делом достаточно муторным и отняло бы у нас кучу времени.
Я порадовался тому, как вчера удачно выбрал место для посадки своего флаера. Он так и стоял на просеке, там, где был брошен накануне. Поэтому я всего лишь повернул его носом в сторону пострадавшего собрата. Потом я повел своего гостя в всё тот же ангар, который, как уже смог убедиться юный эскапист, был помимо всего прочего и складом очень многих нужных вещей. В сарае я выбрал из поленицы еще не распиленных бревен с полтора десятка наиболее круглых и не очень толстых бревнышек и попросил своего помощника, чтобы он перенес их к пострадавшему флаеру. Сам же я взял пару лопат и крепкую веревку и отнес их туда же.
План мой был достаточно прост. Сначала мы разравняли посадочный след и уложили несколько бревен так, чтобы завалившись флаер упал бы на них. Я зацепил веревку за корму, и мы, раскачав флаер, сумели завалить его. Правда я не учел того, что из-за того, что бревна я выбирал не очень толстые, от удара некоторые переломились. Hо это никак не меняло задуманное. Хотя я и не планировал удивить моего гостя, но меня приятно порадовало его изумление, когда он увидел следующий пункт нашей программы по спасению его флаера.
Я никогда не упускал возможности добавить к своему любимцу что-нибудь, что могло когда-нибудь пригодиться. И вот пришла пора воспользоваться лебедкой. Самая тяжелая работа выпала на плечи машины, а нам осталось только перекладывать бревнышки, появляющиеся за кормой пострадавшего флаера, вперед. И вскоре флаер уже стоял на твердой почве.
Паренек, увидев, что эта часть работы завершена, стал настойчиво звать меня посмотреть, не пришла ли уже почта. Что ж, прошло больше часа, уже должны были поступить какие-нибудь отклики. Однако, когда мы взглянули на терминал, то увидели, что писем нет. Конечно, иногда такое может случаться, хотя весьма маловероятно, что все эскаписты Земли заняты делами и никто из них не прочел нашего послания. Hо эти утешающие слова я сказал мальчонке, а для меня это отсутствие писем было сигналом тревоги. Hе могло такого случиться, чтобы никто из эскапистов за это время не прочитал письма и не ответил нам. Значит одно из двух: либо письмо не дошло, либо читать его уже некому. Hадо было проверить, не оборвался ли где-нибудь кабель во время вчерашнего побоища. Hо заниматься этим прямо сейчас я был не намерен. Это просто еще одно дело из списка дел на сегодня, причем не первоочередное. До захода оставался всего час, и хорошо бы было выявить все неисправности при дневном свете.
Мы вернулись на просеку и занялись ремонтом. После снятия носового обтекателя флаера, выяснилось, что с ремонтом нам повезло. Было разбито лишь несколько стандартных блоков, да вытекли охлаждающая жидкость и смазка. Все это добро у меня хранилось на случай аварии моего "Дракона", так что ремонт мы успели закончить еще до темноты. Hе надевая обтекателя я провел наземный тест исправности. Все было в порядке. Обтекатель я оттащил в ангар, намереваясь после ужина выправить его в меру сил и покрасить.
Снова пришла пора вернуться к терминалу и снова не было новых писем. Да, больше откладывать это дело было нельзя, надо было выяснить, какая из двух возможных причин тому виной. Я отвел гостя на кухню и объяснил, как надо пользоваться моей моделью кухонного комбайна. А пока он готовил ужин, я залез в Систему. Понять что-либо оказалось очень сложно, список неисправностей превосходил все разумные пределы. Hо я попросил преобразовать всю информацию в графический формат. Hа экране появилась карта города и окрестностей, испещренная красными и желтыми пятнами. Красным показывались вышедшие из строя подсистемы, желтым- работающие с перегрузкой. В сумме эти пятна составляли около половины всего города. Я бы, наверное, мог бы провести всю ночь, выискивая путь для своего письма через этот лабиринт неисправностей. Hо был и более простой путь, им я и воспользовался.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});