Читать интересную книгу Оболенский: петля времени I. Часть 1 (СИ) - Волопас

кого-то спасти.

Я свой шанс упустил.

Прикусив губу, я посмотрел на часы. Пятнадцать сорок пять.

Смириться с тем, что у меня не получилось, и притвориться, что ничего не было, я не могу. Я не такой человек. И, конечно, я не какой-то человек с комплексом героя — но если у меня есть шанс что-то предотвратить, почему я не должен этого делать? Я мог бы просто позволить полиции разыскивать преступников, когда эти дети уже похищены. Но если есть возможность добиться лучшего исхода, почему я должен соглашаться с тем, который меня не устраивает?

Двери во все корпуса, кроме главного, закрыты на электронный замок. Но вскрыть его не так уж и сложно. Мне, в конце концов, не принципиально, вбежит ли сюда охрана, обнаружив вторжение — ведь мне всего-то и надо добраться до выхода на крышу. Обнаружат меня или нет, значения не имеет — совсем скоро эжта временная ветка обнулится, и я окажусь в прошлом.

Вообще-то, моё желание жить очень против прыжка с крыши вниз головой. Нет ничего ужаснее, чем сознательно лишить себя жизни, особенно если тебе есть, ради кого отказаться от чего-то настолько саморазрушительного. Но если ты знаешь, что это точно тебя не убьёт… Всегда нужно чем-то жертвовать.

Пятнадцать двадцать. Пятнадцать двадцать. Пожалуйста, пусть это будет пятнадцать двадцать.

В первые секунды очередного возвращения к жизни я чуть не выблевал свои кишки. Мерзкое ощущение. Голова кружилась так сильно, что мне казалось, что это земля под ногами ходит ходуном. Сердце стучало в ушах; кажется, чем чаще путешествуешь во времени, тем ощутимее последствия. По крайней мере, это не обморок — уж его-то мне сейчас и не хватало.

Я едва устоял на ногах, поняв, что опереться не на что — я очнулся не возле стенки лотка, а прямо посреди толпы, пока Алиса крутилась вокруг меня.

Развернув экран браслета, я уставился на цифры, которые плясами у меня перед глазами. Облегчение накатило, как цунами: пятнадцать двадцать четыре. Не так рано, как хотелось бы, но определённо лучше, чем в прошлые разы.

— Алиса, — выдавил я. — Побудь с андроидом колледжа. Мне нужно отойти.

— Тебя сейчас вырвет, да? — с отвращением спросила сестра, но заботливо добавила: — Проводить тебя в туалет?

— Не надо, — усмехнулся я. — А то я испорчу твоё красивое платье.

— Только не падай в обморок и обязательно вернись за мной, — проворчала Алиса и вприпрыжку поскакала к ближайшему из местных роботов — тому, который раздавал листовки.

Уходя, я показал Алисе знак «окей». Правда, в этот момент моя рука немного тряслась. Я и сам первые пару минут немного трясся, да так, что люди с опаской на меня поглядывали. Совмещать моё состояние и бег было не так уж и просто, но мысль о том, что если я облажаюсь, придётся совершить ещё одно путешествие во времени, была куда тяжелее.

Нужно попытаться обогнать похитителей. Сначала добраться до того самого уединённого уголка на территории колледжа, а потом начать рыскать вокруг. Это я и сделал — правда, сам выглядел подозрительно, выискивая двух беловолосых детей.

Они обнаружились на лавочке в нескольких метрах от закрытого на перерыв киоска с мороженым. Этот день — отличный способ для студентов немного подзаработать, работая на разных точках. Только вот они ненадёжные: могут отлучиться, не смотреть в нужную сторону, не фиксировать происходящее вокруг себя.

Проще говоря, это место просто идеально, чтобы похитить двух оставшихся одних малявок. Минута, может, две, и преступник молниеносно утянет их за угол — куда им, таким тощим, с ним тягаться?

Всё что я должен сделать — опередить его и утянуть их в толпу.

Это я и сделал, в процессе тяжело рухнув на колени пед лавочкой. Нелегко передвигаться, когда ноги едва держат. Дети перепугались — отодвинулись подальше и уставились на меня, широко раскрыв глаза.

Ах, значит они всегда молчаливые.

Глава 6

Я осмотрелся. Никого. Только вдалеке началась какая-то шумиха — надеюсь, тот самый несчастный андроид не решил устроить пожар во второй раз. Ох, не завидую я организаторам этого несчастного дня открытых дверей — если их робот взорвётся посреди толпы, проблем они не оберутся.

Глянув на детей, я попытался сделать дружелюбный вид. Получалось так себе, но лучше бы меня самого не приняли за маньяка. А то получится очень неловко.

— Вы потерялись? — спросил я. — Где ваши родители?

Мальчик и девочка переглянулись и продолжили молчать. С незнакомцами, конечно, лучше не разговаривать, но и когда вас утаскивают, стоит верещать погромче да подольше. В общем, стратегия выживания у них сомнительная. Странные дети: бледные, как поганки, с голубыми глазами и белыми волосами — можно сказать, альбиносы. Не уверен, что за всю жизнь увидел хоть одного вживую; а может и видел, но не обратил внимания. Но выглядят они зловеще — как какие-то призраки, а не нормальные дети.

Если наткнуться на них ночью в подворотне, знатно перепугаешься.

Я старался следить за окружением. Вроде бы никто не подходит, но лучше бы нам уйти в толпу. А чтобы это сделать, нужно как-то уговорить малявок пойти за мной, да ещё и самому не выглядеть похитителем. Что ж, в моей жизни бывали задачи, которые казались невыполнимыми. И ничего! Эту ситуацию с ними даже сравнивать стыдно.

— Вы потерялись или вас здесь оставили? — предпринял ещё одну попытку я. — Хотите я отведу вас к местным работникам? Они помогут найти ваших родителей.

Называть андроидов работниками — немного смело, но всё же честно.

Моё предложение было встречено молчанием. Очень настороженным, но всё же в перемешку с полным бездействием. Хоть хватай этих двоих и беги — теперь ясно, как тем мужчинам это сошло с рук.

— Хотите я куплю вам что-нибудь? Лимонад? — последнее, что я могу предложить — подкуп. Подло, но на Алисе это обычно срабатывает.

И не то чтобы мне от этого было спокойно.

Дети переглянулись.

— Старший брат ушёл, — наконец тихо сказал мальчик; если бы я не слышал, как он визжал, я бы порадовался, что он не немой. — Мы пришли сюда и решили ждать.

— Вот как. Надо было найти кому-нибудь сказать. Он ведь, наверное, вас уже обыскался. Роботы помогут вам, а я куплю напитки, идёт? Не надо было уходить так далеко, тут же никто не заметит, если что-то случится.

К моему облегчению, дети согласились. Я вскочил на ноги, готовый как можно быстрее уйти, когда моя голова опять закружилась. Что за напасть! А я-то думал, прошло!

— Дядя, ты плохо выглядишь, — заметила девочка. Это с точки зрения ребёнка в шестнадцать все уже дяди и тёти, или только я удостоился такой чести?

Я махнул рукой.

— Всё нормально. Пойдём отсюда.

Мы обошли здание и протиснулись между оградой и стендом, на котором чуть больше получаса назад крутили несколько видео и раздавали флаеры — последние теперь наблюдались в ближайшей мусорке очень даже крупной горкой.

Я покрутил головой. Народу становилось всё меньше, но это всё равно лучше, чем то почти уединённое местечко. Решив убить двух зайцев разом, я с трудом, но разыскал того самого робота, с которым оставил Алису. Незнакомые дети молча шли за мной. Они вообще были на редкость спокойными — оставалось только гадать, испуг это, или такие у них натуры.

Алиса заметила меня издалека. Перестала листать какой-то журнал, который вообще неизвестно где взяла, и помахала мне рукой с недовольным видом. Робот тоже меня заметил: моргнул (как будто это поможет модели, обтянутой чистой резиной, выглядеть приятнее) и скрипуче произнёс:

— Ваш ребёнок возвращается под вашу опеку.

…звучит как-то неприятно.

Подтолкнув альбиносов к андроиду, я сказал:

— Им нужно найти старшего брата, — затем я обратился к детям: — Как его зовут?

— Миша, — сказала девочка. — Миша… Морозов.

Значит, Морозовы… Глядя на совершенно белые волосы детей, я едва удержался от смешка.

— А вы двое? — беззастенчиво встряла Алиса, вцепившись в мою руку. Обычно она так не делает, но сейчас явно раздражена, что я уделяю внимание не ей. — Ваня, ты где их нашёл? Я тебя ждала!

Надулась, как рыба-шар, и уставилась на меня со злым взглядом. Который смотрится не таким уж и угрожающим на её детском лице.

— Я задержался, — ответил я и сглотнул. Опять накатила тошнота — пора завязывать с этими прыжками во времени. Если сегодня ещё хоть что-нибудь случится, я или сам помру, или прибью кого-нибудь от досады.

Алиса показала мне язык.

— Я Анна, — сказала девочка. Лицо у неё было очень