Джарвис чувствовал себя несколько пристыженным, но был рад, что она выложила карты на стол.
— Послушайте, мистер Джарвис, — сказала она, — вы знаете, за что я сидела в тюрьме. Я знаю, что вам очень тяжело перешагнуть через это и предоставить мне место. Но я могу обещать, что сделаю все необходимое, чтобы в вашем офисе был полный порядок и дела шли хорошо. Я имею высшую квалификацию. Да к тому же, как заметила инспектор по трудоустройству, у вас просто нет выбора.
— Вам известно что-нибудь о переработке металлолома? — спросил Джарвис.
Мария улыбнулась:
— Нет, но я готова научиться.
Он смотрел на нее, вспоминая фотографии, которые видел в газете. «Сан» писала, что она убийца с ангельским лицом. И он понимал, что это чистая правда. Ее внешности должны завидовать многие женщины. Если бы она была хорошо одета, то выглядела бы ослепительно.
— Когда вы можете начать?
— Хоть завтра. — Мария оглядела помещение. — Мне надо принести с собой моющие средства, я так понимаю?
Джарвис утвердительно кивнул. Он не мог не признаться себе в том, что она ему очень понравилась. Эта женщина держала себя достойно, намного строже, чем любая другая в ее положении. Да, она ему очень понравилась, — а этого он никак не ожидал от себя в отношении убийцы.
* * *
Джой Кар был толстым, огромным, неприятным мужчиной. Мать однажды в шутку заметила, что при его рождении акушерка, вместо того чтобы ударить младенца по попке, шлепнула по физиономии. Джой любил пересказывать эти слова как своим друзьям, так и подругам. Он никогда не испытывал угрызений совести, на других людей ему было наплевать. Джой Кар ездил на золотистом «роллс-ройсе» и носил бриллиантовые кольца на пухлых пальцах.
Он окинул взглядом Тиффани, которая сидела перед ним в школьной форме с толстым слоем макияжа на лице и широко улыбалась. Да, она ему подходила: молоденькая, запуганная, с нестерпимым желанием заработать как можно больше денег.
— Тиффани, если я не ошибаюсь?
У него был тяжелый низкий голос, потому что он постоянно курил толстые сигары «Черчилль». От непрерывного курения его зубы приобрели практически коричневый цвет, а изо рта жутко воняло. Но все эти мелочи не очень-то беспокоили его. У него было все, что нужно. И он прекрасно знал, что сможет купить себе любую женщину, которая ему только понравится.
По всему было видно, что Тиффани готова немедленно приступить к работе.
— Покажи мне свои сиськи, детка.
— Не поняла…
Тиффани была шокирована такой наглостью.
— Покажи мне свои сиськи. Я должен увидеть то, что будут видеть мои клиенты, разве не так?
Она медленно расстегнула блузку.
— Приспусти лифчик. Ты будешь совершенно голой перед нашими клиентами, дорогая, поэтому я должен как следует разглядеть товар, который будет предложен покупателям. Если у тебя на теле есть какие-то растяжки, мы сможем замаскировать их. Я знаю, что у тебя есть ребеночек.
Тиффани позволила себе немного расслабиться. Он ведь только предлагал ей работу. В конце концов она оказалась перед ним совершенно голой. В офисе было довольно холодно, и она тут же начала дрожать всем телом. Он обошел вокруг нее, как будто осматривал лошадь, которую собирался покупать. Тиффани даже допускала, что, возможно, он захочет посмотреть на ее зубы. Она постаралась дистанцироваться от всего происходящего, постаралась не обращать никакого внимания на него и максимально сосредоточилась на обстановке в офисе. Здесь было довольно мило, уютно, стоял стол из красного дерева, а на полу лежал толстый ворсистый ковер. Вероятно, хозяин любил, чтобы его окружали комфорт и красивые вещи.
Когда он стиснул ее грудь, она закрыла глаза.
— Да, ты подойдешь. Немножко худовата, конечно, но тем клиентам, которые постарше, даже нравится это. Тебе больше шестнадцати лет?
— Конечно!
— Не удивляйся. Иногда эта сука Патрик приводит ко мне совсем еще молоденьких девочек. Чертов торговец наркотиками!
Тиффани пропускала мимо ушей все, что он ей говорил. Она не хотела ничего знать. Кар сел за стол и внимательно посмотрел на нее.
— Ты можешь заработать где-то около трех сотен за ночь, танцуя с семи тридцати вечера до полтретьего ночи. Но ты можешь заработать и больше. Я забираю себе двадцать процентов, и то же самое делают вышибалы, которые следят за тобой, на случай, если ты захочешь схитрить или припрятать часть прибыли. Чем хуже работаешь, тем меньше ты получаешь. Это придумал не я. Это сказала одна из девушек, которая здесь работает. И это чистая правда. Поэтому будь готова ко всему. Ты действительно хочешь получить это место?
Тиффани неуверенно кивнула и улыбнулась. Она сможет заработать такой куш за неделю! Это было даже больше, чем она могла рассчитывать. Тиффани с трудов справлялась с охватившими ее эмоциями. Внезапно он начал расстегивать ширинку, и она с удивлением наблюдала за ним. У него наступила эрекция. Тиффани посмотрела в его маленькие поросячьи глазки.
— Ну давай же тогда начнем, здесь чертовски холодно. Ты будешь делать это, когда я попрошу. Это часть нашей сделки, договорились? Я смогу устроить так, чтобы ты танцевала около передних столов. Это очень прибыльные столы. За ними сидят денежные клиенты. Поэтому достань, пожалуйста, свой язычок и перестань строить из себя целку.
Тиффани не решалась пошевельнуться, а он начал перекатывать руками свой член в трусах.
— Ну, это достаточно справедливо, дорогая, ведь ты в обмен получишь огромные деньги. Подумай хорошенечко, не такая уж это большая цена.
Тиффани нерешительно подошла к нему и опустилась на колени. Единственное, чего она желала в тот момент, это чтобы ее не вырвало на прекрасный ворсистый ковер. Она делала это ради дочери, ради блага своего ребенка. То же самое говорила себе ее мать много лет назад, но Тиффани тогда еще не знала об этом.
Через десять минут он налил ей бокал бренди, и Тиффани с жадностью осушила его. Она однажды услышала от кого-то, что алкоголь убивает все микробы.
Однако еще долго после этого Тиффани не могла решиться поцеловать свою дочь.
* * *
В дверь Марии постучали, и она открыла. На пороге стояла Аманда Стерлинг. В одной руке она держала початую бутылку белого вина и два стакана, а в другой — большой коричневый бумажный пакет.
— Мои поздравления. Вы получили место.
Аманда была искренне рада, что первый барьер успешно преодолен, и это было написано у нее на лице. Она откупорила бутылку и разлила вино по стаканам. Мария немного смутилась.
— Я не употребляла алкоголь уже много лет. Вы не будете возражать, если я не буду пить с вами? Алкоголь — это очень страшно для меня.
Аманда почувствовала себя неловко, но улыбнулась:
— Конечно. Я принесла для вас вот это.
Она положила на кровать пакет. Внутри лежали два черных женских костюма. Они были относительно новые и довольно неплохие. Чувства переполнили Марию, она не находила слов.
— Это как раз то, что мне было надо. Я все время задавала себе вопрос, в чем пойду на работу.
— Надеюсь, костюмы подойдут вам. Я специально отложила их. Я сразу поняла, что для вас они будут идеальны.
Мария была готова разрыдаться. Уже давно в ней никто не принимал столько участия.
— Я не знаю, как вас благодарить, — сказала она.
— Вам потребуются туфли. У нас достаточно средств в общей кассе, и мы сможем выделить вам нужную сумму. Пара блузок, колготки. Я думаю, на первое время этого вам хватит.
— Я как раз собиралась в «Рамфорд», как только получу первую зарплату, чтобы посмотреть, что я смогу себе купить. Мне нужно нормальное пальто.
— Немного косметики — и вы будете выглядеть на миллион долларов.
— Мне не нужна косметика.
— Да, это правда.
В течение некоторого времени женщины молча смотрели друг на друга.
— Это новая жизнь, Мария. Вы должны принять ее и радоваться этой возможности. Оставьте прошлые беды там, где им надлежит быть, — в прошлом.
— Я стараюсь, но это не так просто.
Чуть позже Мария примерила один из костюмов. Он как влитой сидел на ней, и она знала, что выглядит очень хорошо. Ее взгляд остановился на стакане вина, который Аманда оставила на столе. Мария подняла его и понюхала.
У вина был резкий запах. Это было дешевое вино, и она вспомнила, что в прежнее время не брезговала подобными напитками. Они вместе с Кэрол могли выпить около литра дешевого «Либфраумильх», чтобы поднять себе настроение и достойно встретить предстоящую ночь. Алкоголь дарил им раскованность. Она помнила это ощущение, будто это было только вчера. Поддаться соблазну и сделать глоток казалось очень легким, но Мария превозмогла себя. Она знала, что один глоток ведет к стакану, который, в свою очередь, ведет к целой бутылке. Она вылила содержимое в раковину и вымыла стакан. Затем примерила другой костюм.