Читать интересную книгу Проверка поведения, ее теоретические основы и ее практическое выполнение - Рудольф Менцель

Возьмем мы сейчас для примера «работу с человеком» на испытаниях по пригодности к разведению. Здесь в целом нет никакой борьбы, собака не имеет возможности показать свою надежность. При этом проверяется только желание защищать, конечна, очень важное, но не решающее качество. Так, собаку с недостаточным желанием защищать, если она очень смелая, можно за счет пробуждения желания бороться сделать хорошим защитником, чем собаку без смелости, но с сильный желанием защищать. Для защиты нужны оба качества: смелость и желание защищать (причем желание защищать порой может быть замещено желанием бороться). Смелость же таким способом мы проверяем очень поверхностно. Мы только убеждаемся в том, как экзаменуемый изучил смелую позу, не кидается сразу убегать после уже неоднократно испытанного кажущегося нападения. Однако, мы совершенно не знаем ничего о том, как она поведет себя при настоящих неприятностях (пинки, толчки, удары). Сохранится ли ее смелость при таких обстоятельствах — вот настоящее испытание. Это испытание кажется нам потому совершенно недостаточным, и тем очевиднее, если при этих обстоятельствах совершенно невозможно выяснить, насколько серьезно собака без намордника вступает в борьбу или для нее все это означает веселую игру.

Здесь могут просто проскочить два типа собак: во-первых, трусливые, которые при первых неприятностях убежали бы из-за страха и, во-вторых, слишком добродушные, которые не осознают серьезности дела. Это упражнение имеет смысл, когда инсценируется серьезная борьба.

Не лучше обстоит дело и при испытаниях по защитно-караульной службе. Хотя здесь и возникает настоящая борьба, но, к сожалению, в этих испытаниях уже проявляется влияние пресловутой работы с нарушителем полицейских собак. Собака должна найти спрятавшегося помощника и его облаивать, но не должна подходить ближе к нему. Ведь совершенно ясно, какой тип собак лучше всего выполнит это упражнение; конечно, не большая часть собак первого смелого типа поведения (по крайней мере не в зрелищной части испытания). Действительно смелая собака без желания бороться немыслима. По крайней мере, тогда не представима, когда она уже пару раз испытала сладкое ощущение борьбы. Такая смелая собака в нормальной жизни, конечно, не будет сразу кусать подозрительного ей человека, а только его остановит, чтобы у хозяина было время ее отозвать до того, как дело дойдет до серьезного столкновения. Но совершенно другое в привычной тренировочной среде, против человека в дрескостюме, с которым она уже так часто боролась. Здесь желание покусать найденного будет очень большим и это очень легко происходит, даже если сильнейшим принуждением подавлялось желание укусить спокойно стоящего, так как малейшие непроизвольные движения помощника собака воспринимает как серьезное нападение, кусает помощника и снижает этим свою оценку. Если же это отрабатывается без защитного костюма (собака в наморднике), то собака становится несоразмерно злой по отношении к беспомощным людям, она будет часто днем останавливать и облаивать совершенно дружелюбных людей, доставляя этим себе и хозяину массу неприятностей. Гарантированное «отлично» в этом упражнении получат трусливые собаки третьего типа поведения, как только они покажут свои способность лаять и, кроме того, еще не укрепившиеся собаки второго типа поведения. Эти собаки с ограниченной или не абсолютно безупречной смелостью с самого начала имеет ограниченное желание бороться. Прежде всего, они не очень борются в отсутствии хозяина. Можно, конечно, с большим трудом донести до собак третьего типа поведения, что борьба с нарушителем, особенно в присутствии хозяина, не опасна. Но чаще всего у них остается эта «осторожность» не рисковать вступать в борьбу в отсутствии хозяина. Таким образом они на уважительном расстоянии облаивают помощника и даже бегают вокруг него, по крайней мере пока помощник не двигается и получают прекрасное «отлично» за остановку и облаивание. (Это упражнение остановки и облаивания кажется нам поэтому почти противоположным испытанию бесстрашия. Оно подходит для того, чтобы при определенных условиях обеспечить высокие оценки собакам, смелость которых непрочна. (Конечно, мы не имеем в виду тех смелых собак, которых дрессировщик с огромным усилием, он мог бы пожалуй его использовать на лучшее, заставил освоить это упражнение).). Если же судья очень предусмотрителен и каким-либо образом избегает этого сигнала, то на передний план сразу выдвигаются собаки, не имеющие особого желания бороться. Так как они рады прекращению борьбы. Поэтому исключительно легко их научить сразу отпускать, когда помощник прекращает всякие движения и с такими собаками никогда не случается, что они в пылу борьбы не замечают, что нарушитель уже совсем остановился (хотя в действительности он не может сразу остановиться после энергичной борьбы). Наш любимый трусишка опять имеет плюс по отношении к жаждущему борьбы, смелому сотоварищу.

Мы противники автоматическому отпусканию еще и совершенно по другим причинам: во-первых, так как необходимо слишком много тренироваться, что требует вредной избыточной работы с нарушителем и, во-вторых, из простых практических соображений. Жаждущая борьбы собака, которую с большим принуждением удается научить автоматическому отпусканию (чем сильнее ей нравится борьба, тем сильнее необходимое принуждение), имеет в процессе борьбы длительное торможение, потому что она должна все время следить, не остановится ли парень или попытается остановиться и дать таким образом сигнал к прекращению борьбы. Это торможение, конечно, необычайно вредит бойцовским качествам собаки (борьба, в которой инициатива с самого начала отдана противнику, собственно, уже проиграна) и не дает по нашему мнению никакой выгоды.

Так как в настоящей серьезной борьбе человек, который чувствует в своем теле зубы собаки, не сможет действительно стоять без движений, он неосознанно будет дергаться, кричать или делать еще какое-нибудь движение. Действительно, стоять без движений может только нарушитель в дрескостюме (и это не всегда наверняка). Кто хоть раз почувствовал в своем теле зубы настоящей собаки, тот согласится с нами. К чему тогда это упражнение, которое практически бесполезно, вредит бойцовским качествам собаки и продвигает вперед собак с меньшим желанием бороться.

От защитно-караульной собаки можно требовать только единственное, чтобы ею, даже в самой острой борьбе, воспринимался зов или свист хозяина, в ответ на который она прекращает хватку, даже если противник осознанно или неосознанно делает угрожающие нападения. Это, конечно, гуманнее и больше подходит действительности, чей театр автоматического отпускания. (Несколько дней назад мы были свидетелями ситуации, которая это иллюстрирует! Во время одних спортивных состязаний развернулась веселая снежная баталия. Один из участников этих состязаний стоял невдалеке со своей очень злобной и смелой собакой (она была на поводке), в это время один из участников баталии в пылу борьбы неожиданно приближается к нему и взмахивает рукой в его направлении, желая бросить в другого участника, который стоит несколько метров позади дрессировщика. Собака бросилась на нападающего, как только он приблизился на полметра к дрессировщику, поводок выскользнул из его рук и собака схватила готовую к броску руку и рванула ее вниз. Схваченный не мог, конечно стоять без движений из-за боли; проводник должен был отозвать командой собаку от «нарушителя» (который, собственно, был женского пола). И это произошло так быстро, что у нарушителя не была следов крови, так как команда настигла собаку до того, как она вонзила в мясо свои зубы. Несмотря на это, боль была такой сильной (боль от сжатия), что схваченный не мог стоять спокойно. А насколько было бы больнее, если бы собака в действительности прокусила бы руку. Несколько недель до этого подобный случай произошел с сыном упомянутой собаки, который как и отец, использовался на службе. Во время служебного посещения квартиры насильника, тот проскользнул к спине проводника и хотел ударить его креслом. И здесь не очень чувствительный насильник тоже не был в состоянии стоять без движений, хотя после вмешательства собаки отказался от применения силы.

Еще и третье идет на пользу трусливой собаки. Испытание на отношение к удару и выстрелу (испытание бесстрашия по Henze) чаще всего выполняется неправильно. Ценность этого испытания определяет два момента. Во-первых оно должно показывать, способна ли к борьбе собака без моральной поддержки непосредственно рядом стоящего хозяина и, во-вторых (а это самое важное в этом испытании), собака должна проявить свою настоящую смелость, так как нужна смелость для того, чтобы преодолеть удивление, что покусанный и убегающий враг, который в пылу победы с рычанием преследуется, вдруг неожиданно поворачивается и снова мгновенно становится нападающим. А испытание чаще всего проводится так, что нарушитель поворачивается еще задолго до того, как собака его настигнет, так что исчезает фактор неожиданности и у собаки, пока она настигнет его уже в роли нападающего, есть еще время адаптироваться к изменившейся ситуации. За счет такого неправильного выполнения испытания многие трусливые собаки избегают разоблачения, они получают такую же оценку, как и во многом превосходящие их в смелости собаки.