Позже появилась Пичс в сопровождении кота Джеймса.
— Хлоя рассказала мне, что вы начали работать, — начала она с озабоченным видом. — Лучше было бы подождать еще неделю, когда луна будет в десценденте. Это стимулирует корневую систему.
Лия еле сдерживала смех.
— Я не могла ждать, — сказала она. — Мне не терпелось начать посадки.
— Понимаю, но в садоводстве полезно учитывать положение луны. Мы это сделаем в лунном саду, правда, Этьен? Не работайте в воскресенье, луна будет в асценденте.
— Пичс, — расхохоталась Лия. — Я работала на телевидении, делала пять получасовых шоу в неделю. Мы не могли ждать, пока луна подвинется или что она там делает. Это не имеет значения.
— Конечно, имеет, — сказала Пичс серьезно. — Мы должны следовать циклу луны и чувствовать ее. Особенно вы, как Рак. Вы знаете правильное время для стрижки, например?
Лия отрицательно покачала головой.
— Если хотите, чтобы волосы отросли быстрее, надо стричься при растущей луне, а если хотите, чтобы стрижка подольше держала форму, то в полнолуние. Джеймс, что ты делаешь? Иди ко мне, гадкий мальчишка!
Когда Пичс исчезла, Этьен закатил глаза.
— Она сумасшедшая, — пробормотал он с сильным акцентом, покачав головой. — Сумасшедшая.
Глава 7
Лия завела садовый дневник, куда заносила все сведения о посаженных ею растениях. Она оборудовала свое рабочее место в торце обеденного стола и начала работать над Ощущением Юга, придумывая названия глав и составляя перечень продуктов. Она решила, что все следует разделить по временам года, и для начала сконцентрировалась на плотных зимних блюдах: супах, жарком кассуле, блюдах из чечевицы, петухе в вине, а затем стала думать, какие секреты садоводства им соответствовали. В весенний раздел она задумала включить баранину с чесноком и розмарином, блюда из курицы и первых овощей.
Самым многообещающим был летний раздел, наполненный свежими травами и овощами, не говоря уже о фруктах. Она подумала, что отдельную главу можно было посвятить джемам и вареньям и, конечно, пирогам и десертам. Она планировала, что каждый раздел должен состоять из нескольких глав, соответствующих сезону и его плодам. Лето в Средиземноморье было безусловным хитом.
И затем осень, с грибами в сметане или вине Марсала, или добавленными в ризотто, или приготовленными по-строгановски с горчицей и томатной пастой. Грибы, естественно, заслуживали отдельной главы. Она постоянно напоминала себе, что пишет о Средиземноморье, чтобы не концентрироваться только на Франции, но включить также рецепты других регионов: деликатесные спагетти и фрикасе Италии, закуски тапас Испании и что-то характерное для Ближнего Востока и Северной Африки. Количество файлов постепенно увеличивалось, наполняясь вариантами названий глав, идеями, заметками и рецептами.
Дни были похожи один на другой. Утро она проводила, готовя на кухне или делая покупки в супермаркете, потом обедала на террасе, наблюдая, как меняется освещение в течение дня и как временами море сливается с небом. Затем наступало время работы. Иногда заходил кот Джеймс и ложился ей на живот, пока она печатала, а в его отсутствие единственным ее компаньоном был Интернет, связывавший ее живой ниточкой с Англией.
Она читала колонки светских сплетен газет и обменивалась письмами с друзьями по электронной почте. Джулия была наиболее постоянным корреспондентом, она держала Лию в курсе своей хаотичной жизни, заполненной коктейлями и знакомствами после работы, ужинами с друзьями, выпивкой на рассвете и постоянными телефонными звонками и мгновенными сообщениями. Раньше Лия завидовала стилю жизни подруги, не говоря уже об ее энергии, и чувствовала себя обделенной, когда каждый вечер готовила спагетти Джонатану. Но теперь, представляя кошмар даже простого передвижения по городу или банковские счета по кредитной карте в конце месяца, она еще больше ценила свою новую жизнь.
Однажды февральским утром она поняла, что не только стала тяготиться одиночеством, но и скучает по кулинарным экспериментам посложнее спагетти и жареной курицы. Ей было необходимо попробовать новые рецепты, и она решила устроить вечеринку с ужином в субботу вечером. К аперитиву она решила подать маслины с чесноком и петрушкой, на закуску теплый салат гезъе или суп, жаркое из курицы или колбасок чоризо на горячее, затем сыр, и тарт татан с грушами на десерт.
Обдумывая план, она надела куртку и направилась к дому Пичс, пригласить ее и Феликса. Феликс до сих пор был загадкой. Лия видела его только однажды. Он все еще выздоравливал после инсульта. Феликс был высокий и худой, с седыми волосами, закрывающими воротник рубашки, и говорил на английском языке выпускника государственной школы. Она удивлялась, что заставило его выбрать такой мистический путь, и хотела познакомиться с ним поближе.
Выйдя за калитку, она увидела незнакомого мужчину за тридцать, с вьющимися каштановыми волосами, одетого в джинсы, темно-синий свитер и объемную кожаную куртку. Он нес дорожную сумку и камеру на плече и направлялся к бунгало, но, увидев ее, остановился.
— Вы Бен? — спросила она, подходя к нему, и он широко улыбнулся.
Это была такая улыбка, которая освещала все лицо, и согревала того, кому она предназначалась. Он был загорелым, и его волосы требовали стрижки. Он поставил сумку и пожал ее руку, достаточно крепко, чтобы можно было почувствовать характер, вызывающий доверие.
— Лия? Пичс сейчас рассказывала, что вы обаятельная и талантливая и пишете книгу, которая станет бестселлером.
Лия застенчиво улыбнулась.
— Разве Пичс скажет о ком-нибудь плохо? Вы обаятельный, талантливый и смелый военный корреспондент, переезжающий из одной зоны военных действий в другую, рассказывая людям правду?
— Не совсем, — улыбнулся Бен, и Лия поняла, что они станут друзьями. И, может быть, больше, подумала она, чувствуя, как румянец заливает ее щеки. — Я фотожурналист, и это не значит освещение только военных действий, Пичс все перепутала.
— Откуда вы сейчас? — спросила она.
— Косово, — сказал он. — Наблюдал, как город восстанавливается из руин. Очень позитивно, есть надежда на будущее.
Она кивнула, но не могла думать ни о чем более умном, чем свои надежды относительно него.
— Вы надолго? — спросила она, стараясь усмирить маленьких бабочек, кружившихся где-то в груди, стесняя ее дыхание.
— На несколько недель. Мне нравится здешняя зима.
Лия чувствовала неловкость, она уже не знала, что сказать, но еще не хотела уходить. Бен, похоже, чувствовал себя в своей тарелке и ничего не замечал.