Читать интересную книгу В двух шагах от дома (СИ) - Моррис Кэт

— Я достаточно умна, чтобы не связываться с такими, как ты, — холодно произнесла Кассия. — Так что лучше готовься. На этот раз пощады тебе не будет.

Беглец повернулся к охотнице, театрально поклонился и с деланной беспомощностью развел руками:

— Как тебе будет угодно, драгоценная Кассия. В конце концов, кто я такой, чтобы тебе возражать!

Какое-то время оба молчали: Кассия — пытаясь примириться с гибелью своих подчиненных, Андри — сосредоточенно отмеривая травы для очередной порции отвара и опуская их в кипящий котелок.

Охотнице стало неловко. Андри Мак Глейс, несомненно, был мятежником и закоренелым преступником. Но сегодня он почему-то спас ей жизнь, хотя мог бы бросить умирать там, внизу, от холода и удушья. И тогда у него наверняка получилось бы спрятаться — искать охотницу с отрядом начали бы далеко не сразу. Наконец, девушка решила загладить неловкость и нарушила тишину:

— Андри, чей это дом?

Маг помедлил с ответом:

— Ничей. Он пустует уже лет двадцать.

— И ты все это время знал о нем?

— Конечно, — безразлично пожал плечами маг, — Мы с тобой в Инверрэри, леди Кассия. А кто же в Марссонте не знает про Инверрэри?

И тут Кассия вдруг поняла, что же все это время беспокоило ее. Место, где они оказались, совсем не напоминало какой-то спрятанный в лесах охотничий домик. Скорее, это было простое и грубое деревенское жилище. Они были в деревне, но за окнами не было слышно обычного сельского шума. Не лаяли собаки, не ржали лошади, не мычали коровы. Не разговаривали люди. Единственными звуками, которые слышала девушка, были звуки дома — скрип половиц, потрескивающий огонь, булькающий котелок, и ветер, завывающий в печной трубе. Снаружи царило безмолвие.

— Что ты хочешь этим сказать? — настороженно спросила Кассия.

Андри повернулся к ней, чтобы ответить, но не успел. Их беседу прервал гулкий колокольный звон. Удар был всего один. Но звук одинокого колокола висел над домом еще долго, пока, наконец, постепенно не затих. Беглец и охотница вздрогнули и с тревогой посмотрели друг на друга.

— Эта деревня давно заброшена, — медленно произнес Андри. — Я видел старую колокольню. Колокола на ней нет. Он валяется рядом, расколотый, без языка.

— Послышалось, — твердо сказала Кассия. — Нам обоим надо отдохнуть.

— Согласен, — кивнул беглец. — Завтра сходим и посмотрим, что там происходит.

***

…Того-Кто-Наблюдает разбудило странное, будоражащее ощущение. Он не испытывал ничего похожего уже очень давно. Ощущение бившей ключом жизненной энергии и ярких, сильных эмоций — странного сочетания надежды, досады и глубокого отчаяния. Почувствовать что-то подобное после долгой тишины, которую, как ему казалось, боялись нарушать даже случайные обитатели леса, единственные живые существа, которые, впрочем, тоже редко сюда заглядывали, было и радостно, и страшно одновременно. Как будто в давно опустевшую холодную деревню вновь вернулись люди.

Тот-Кто-Наблюдает тихо выбрался из своего укрытия и сразу же зажмурился от ослепительно белого снега, укрывающего все вокруг. День был пасмурным, но ему, привыкшему к постоянной кромешной темноте, даже этот тусклый дневной свет больно резал глаза. Какое-то время он стоял, давая глазам привыкнуть, щурился и вытирал непрошеные слезы.

Постояв какое-то время и поняв, что глазам уже совсем не так больно, Тот-Кто-Наблюдает решил подняться повыше и, утопая едва ли не по пояс в глубоком снегу, отправился к старой церкви. Полуразрушенный храм стоял высоко на склоне, и оттуда было видно все, что происходит в деревне, расположившейся у его подножия.

Когда он увидел, что происходит внизу, у него перехватило дыхание от страха и восторга. В деревне действительно оказался человек. Молодой парень. Раненый в ногу, с небрежно затянутой на бедре повязкой. Он был всего один, но его чувства пылали, как палящие солнечные лучи в самый разгар лета. Боль, ужас, страдание, отчаяние. Они были такими сильными, что захлестнули с головой и Того-Кто-Наблюдает. Он едва не захлебнулся.

Сильно хромая, незнакомец метался от дома к дому, открывал двери, заходил внутрь, выходил и снова брел от дома к дому, изредка беспокойно поглядывая на дорогу, по которой пришел. Наверное, что-то искал. Может быть, его? Эта мысль испугала Того-Кто-Наблюдает, и он уже был готов вернуться в свою темноту, сжаться там в комочек и сидеть тихо-тихо, пока незнакомец не уйдет. Но любопытство мучило Того-Кто-Наблюдает. Надо было узнать точно. Прячась за деревьями, наблюдающий спустился по склону и подобрался поближе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Неизвестный мужчина его не заметил, настолько был увлечен поисками. Человек пытался найти укрытие и, наконец, обнаружил его — невысокий каменный одноэтажный дом почти на самой окраине — единственный, у которого еще не провалилась крыша. Незнакомец открыл дверь и начал обустраиваться — вытряхнул из сундуков все уцелевшие теплые вещи и разложил на столе и на лавках. Потом принес дров, которые хранились рядом с домом под навесом, дрожащими от волнения руками развел огонь в очаге. Это была настоящая магия. Тот-Кто-Наблюдает точно знал, что дрова сырые, а огнива в руках незнакомца он не видел.

Затем незнакомый парень набрал в котелок снега и подвесил над уже успевшим жарко разгореться пламенем. Это удивило Того-Кто-Следит: мужчина знал, что из обоих местных колодцев нельзя пить.

Тому-Кто-Наблюдает передалось волнение неожиданного гостя. Чувства буквально захлестывали незнакомца, накатывали волнами — безысходность, боль, досада, отчаяние… Наблюдатель вдруг понял, что случилась какая-то беда. И когда незнакомец, наконец, вышел из дома, Тот-Кто-Наблюдает на безопасном расстоянии, скрываясь за деревьями и сугробами, последовал за неизвестным.

А беда и в самом деле случилась. Незнакомец сломал тонкое длинное деревце, очистил его от веток и спустился в ущелье настолько быстро, насколько позволяла хромота. А потом он осторожно бродил по снегу, изредка останавливаясь, и прислушиваясь. Иногда он громко, что было силы, выкрикивал чьи-то имена и потом замирал, пытаясь услышать ответ. Наконец, лицо человека озарилось неподдельной радостью, и он начал изо всех сил копать снег голыми руками. Ни лопаты, ни даже рукавиц у него не было. Наконец, мужчина извлек из снега тело.

Это была женщина. Незнакомец приник к ее груди ухом. Потом неизвестный вдруг облегченно вздохнул, быстро скинул с себя плащ и, завернув в него свою находку, поспешно, забывая о боли в раненой ноге, понес безжизненное тело наверх, в дом.

Через некоторое время незнакомец снова спустился в ущелье, на этот раз в руках он держал лопату. Но, сколько мужчина ни звал и ни искал кого-то еще, у него ничего не выходило. Несколько раз человек принимался копать, но потом, всматриваясь в снег, с досадой махал рукой и шел дальше.

Тот-Кто-Наблюдает увидел, что, ища что-то глубоко в снегу, незнакомец не замечает ничего вокруг, и смог подобраться поближе. К своему ужасу, наблюдатель смог хорошо рассмотреть, что именно искал человек. Из-под снега на незнакомца и на Того-Кто-Наблюдает, смотрели мертвые, посиневшие человеческие лица и оскаленные в предсмертном ужасе лошадиные морды.

Наблюдатель отшатнулся и заплакал, но человек почему-то не услышал его. Незнакомец и сам был очень расстроен гибелью людей и тем, что не смог их спасти. Мужчина пытался закрыть мертвые глаза и всадникам, и лошадям, и что-то тихо шептал. Тот-Кто-Наблюдает расслышал, что это была заупокойная молитва Единому.

Незнакомец ходил так несколько часов, пока не начало темнеть, потом снова поднялся в деревню.

Тот-Кто-Наблюдает вернулся за ним. Прильнув снаружи к окну, он завороженно смотрел, как горит огонь, как незнакомец варит что-то в котелке. Потом мужчина и женщина разговаривали друг с другом, совершенно не замечая, что на них в окно смотрит кто-то третий. Это было очень уютно. Внутри Того-Кто-Наблюдает, шевельнулось что-то неуловимое, какие-то старые, давно стершиеся воспоминания. Но он, как ни старался, не мог уловить, что это было. На глазах наблюдателя снова выступили слезы, на этот раз это были слезы досады. Не замечая их, он продолжал, как завороженный, смотреть в окно.