– Посмотрим, – сказал Стюарт и встал со стула. – Ну, ты почитай все это, поработай. Как-нибудь поездим с тобой по долине, покажу все, на что стоит посмотреть.
– Спасибо, Стюарт.
Аннабет проводила его до двери. Потом она села в кресло и углубилась в чтение семейной хроники.
– Аннабет! Она вздрогнула.
Джозеф неслышно вошел в комнату. Он увидел, что Аннабет увлечена чтением какой-то тетради, и сначала хотел уйти. Но он пришел извиниться перед ней.
Аннабет вздохнула, отложила в сторону записи Эмили Дотан и вопросительно взглянула на Джозефа. Тот не знал, с чего начать.
– Я видел здесь Стюарта… – Аннабет молчала.
Джозеф судорожно подбирал слова, не сводя с нее глаз. Она была так женственна, красива сегодня. И печальна.
– О черт, Энни. Я бы хотел…
Аннабет встала.
– Давай пройдемся, Джозеф.
Они пошли по тропинке. Аннабет засунула руки в карманы куртки, согреваясь.
– Я читала дневник Эмили Дотан, жены первого Дотана, приехавшего сюда в прошлом веке.
Джозеф почти не слышал.
– Аннабет, я насчет субботы… этой ярмарки…
Она не повернулась к нему.
– А, брось, не надо.
– Нет. Последние три года я веду себя с людьми бессовестно, срываю свою злость и обиду на других. Но мне все сходит с рук. Никто не устыдит меня, потому что жалеют. Мне не надо жалости, но я уже привык играть на этом.
– Жалость? Из-за Кэролайн? – спросила Аннабет.
– Нет. Из-за Кайли.
– Кайли?
– Это моя дочь. Ей исполнилось четыре года за день до того, как ты приехала. Я не видел ее три с половиной года. С тех пор как Кэролайн увезла ее, я не могу общаться с детьми. Я смотрю на них и думаю о Кайли. И страдаю, что ее нет со мной. Поэтому я и сорвался тогда в субботу. Ты звала меня к детям…
Сердце Аннабет наполнилось состраданием.
– Джозеф, а где она сейчас? – спросила Аннабет осторожно.
– Не знаю. Оставив меня, Кэролайн поехала в Литтл Рок к родителям и там стала оформлять развод. Мы согласовали с ней все формальности и оговорили, что я буду часто встречаться с Кайли. Но когда я приехал в Литтл Рок на следующий уик-энд после развода, их там уже не было.
– И ее родители не сказали тебе, где она?
– Они утверждали, что не знают. А может, и в самом деле не знали. Она и от них была способна улизнуть, как и от меня. Но через месяц они тоже уехали. Не оставив адреса.
– А твой адвокат ничего не мог сделать? Джозеф тяжело вздохнул.
– Ты же видела ферму, дом и все хозяйство. У меня не было денег на адвоката. Мы ничего не делили, поэтому был один юрист – адвокат Кэролайн. Я ходил к нему, но безрезультатно. Он работал на них. Сказал, что даже если бы он знал, где находится Кэролайн, то мог только посоветовать ей самой известить меня. Надо было нанять себе адвоката. Но я был занят уборкой урожая. Я не имел ни времени, ни денег. Даже не знал, как это делается.
– Боже мой, Джозеф! Я так тебе сочувствую! – сказала Аннабет.
– Теперь ты понимаешь, как для меня тяжело было оказаться среди детей в субботу.
– Может, когда-нибудь Кэролайн передумает? – Ей хотелось найти слова утешения. – Ведь когда Кайли подрастет и спросит, где ее отец, Кэролайн придется объясниться с ней.
Аннабет – оптимистка. Когда-то он тоже верил и надеялся. Каждое утро он вставал с надеждой на то, что вот-вот появится Кэролайн с Кайли, а вечером падал духом. Утром просыпался с новой надеждой. А потом осталась пустота.
– Не будет этого, – сказал он уверенно. – Кэролайн обвела меня вокруг пальца. Успокоила меня, что все будет нормально и я смогу видеться с дочерью, а потом увезла Кайли. Кэролайн вычеркнула меня из своей жизни раз и навсегда.
– Но люди не исчезают, Джозеф. Где-то ведь они живут: и Кэролайн, и Кайли, и родители. Кто-нибудь знает, где они и как их найти. Ты ведь можешь хоть что-нибудь сделать!
– Ради Бога, Аннабет. Был бы я таким, если бы существовал способ найти их! Я бы отдал все на свете, чтобы только вернуть Кайли.
Аннабет не сразу решилась спросить:
– Даже свою ферму?
Джозеф горько усмехнулся.
– Хочешь сказать, что я мог бы продать свою ферму и на эти деньги искать их? Может быть, и так. Но сейчас не те времена. За все это дадут полцены. И с чем я останусь? Так есть хоть какой-то доход. Я занят с утра до ночи. Может, у меня и появятся деньги…
– Да, у Кэролайн все ловко получилось. Она наплевала на все: на закон, на тебя – и исчезла. А ты ничего не можешь поделать?
– Выходит так! И хватит об этом. – Некоторое время они молча шли рядом.
– Смотри, – сказала вдруг Аннабет. – Чей-то потерянный носок!
Джозеф улыбнулся.
– Да. Девушка очень спешила.
– Откуда ты знаешь, что это была девушка?
– Ни один парень в этих местах не носит носков розового цвета. Наверное, скинула не только носки.
Аннабет засмеялась.
– Ага. Я поняла. Глухое место в лесу, никто ничего не увидит.
– Слушай, а где развлекается молодежь в твоем городе? – спросил Джозеф.
– Ну, город большой, и трудно найти уединенное место. Но можно. Как правило, на пляже. Песчаные дюны летней ночью – самое тихое пристанище для парочек.
Теперь рассмеялся Джозеф.
Они завернули к мельнице. На солнышке беззаботно грелся Эмерсон.
Джозеф присел рядом с ним и потрепал его за ухом.
– Тебе, кажется, он нравится, – сказала Аннабет. – А почему у тебя, фермера, нет своей собаки? Это не по-американски.
– Если бы я завел себе пса, то все же получше, чем этот. Он бы хорошо мне служил.
Аннабет присела рядом и погладила Эмерсона.
– Он мне тоже служит. Он любит меня. Для тебя так важна внешняя привлекательность? И у животных, и у людей… Наверное, твоя жена была супер-красавицей, да и Кайли, насколько я понимаю, хорошенькая. Ты тоже хорош собой. Но нельзя судить по внешности.
Джозеф смотрел на нее не отрываясь.
– Ты не права, Энни, – сказал он тихо. – Кэролайн просто хорошенькая. Но ты… Ты очень красивая.
Аннабет старалась не смотреть на Джозефа. Тогда он осторожно взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
– Да, ты прекрасна, – повторил Джозеф. – Как весеннее утро. Знаешь, когда уже снег растаял и все вокруг оживает. Смотришь и веришь, что все будет хорошо.
Аннабет улыбнулась.
– Меня еще никто не сравнивал с весенним утром. Здорово!
А Джозефу именно такое утро было необходимо в жизни. И не одно. И чтобы Аннабет была рядом.
Он склонился к Аннабет и коснулся губами ее рта. Это не был еще поцелуй, просто легкое прикосновение. Но Джозеф уже не мог сдержать чувств. Он обнял Аннабет и по-настоящему страстно поцеловал ее. Она ответила ему, и он ощутил, как все чувства ожили в нем. Аннабет пробудила его к жизни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});