Читать интересную книгу Эксельсиор. Вакуумный дебют - Юрий Шотки

только корабли оказались на оперативном просторе, они включили полный ход, скрывать свои намерения было бессмысленно: орбитальная задача, в начальных условиях которой значится удалённый уголок системы, два боевых корабля и транспорт с секретным грузом, имеет только одно решение. Когда курсы кораблей выровнялись по направлению к транспорту, сразу заработали линейные орудия, сила перетекания электричества в магнетизм ускорила десяток зарядов, которые хищной стаей стремительно направились в сторону транспорта.

Преимущество линейных орудий в скорости снарядов, расстояние от атакующей группы до цели они пролетали меньше чем за четверть секунды, а это была ещё не предельная мощность пушек, её пришлось понизить, чтобы на такой малой дистанции снаряды успевали навестись на конкретные цели. Дело в том, что если чисто кинетически поражать силуэт противника, то в вакууме довольно сложно нанести существенные повреждения — заряды пролетают корабль навылет причиняя сравнительно скромный ущерб. Чтобы таким образом поразить что-то существенное, нужно точно попасть в жизненно-важный узел, а если намерен полностью повредить груз, требуется нарушить структурную целостность отсека корабля, для чего нужно выпустить сотни и даже тысячи кинетических снарядов, поэтому разумнее использовать другие поражающие факторы: экспансивный взрыв, плазму, осколки или ТЯН. Термоядерная начинка в данном случае сразу отпадает, то-то крейсер Талоса имел разрешение только на десять зарядов ТЯН, носить больше чем положено — огромный риск, если оружейная инспекция обнаружит «лишний» заряд, это автоматически означает конфискацию корабля, полный трибунал экипажа и лишение всех квалификаций, нарушение оружейного протокола самое страшное системное преступление, ничто в системе не карается так сильно и не преследуется так тщательно. Линейный снаряд сравнительно легко отклонить от траектории, а если он промахнулся, то его уже невозможно вернуть обратно, конечно заманчиво издалека выпустить десяток линейных ТЯН, но это недостаточно надёжный вариант. Для такого плана атаки симуляция показывала не больше пятнадцати процентов успеха миссии, две дополнительных боеголовки от эсминца Клевера повышали шансы лишь на два процента. Итого семнадцать. Мало.

Беглые вспышки первых попаданий пробежались по корпусу цели, это были комплексные осколочные и плазмо-кинетические удары, оптимальный вариант для повреждения узлов корабля. Крейсер Талоса целился в противоторпедные оружейные точки транспорта, целями эсминца поддержки были реакторные отсеки. Основной идеей атаки было снижение общей противоторпедной обороны или, проще говоря ПТО, противника, тогда для защиты от атакующих торпед ламеры будут вынуждены использовать свои перехватывающие торпеды, а когда все торпедные конвейеры транспорта будут задействованы на оборону, им нечем будет контратаковать нападающих. При таком раскладе ударная группа может не расходовать силы на оборону, а бросить все ресурсы на массированную атаку и полностью завладеть инициативой.

Прошла минута, между противниками осталось менее тысячи километров, оружейные конвейеры начали выплёвывать поблескивающие металлом торпеды, эти снаряды намеренно не пытались скрывать, не покрывали стелс-покрытием, ведь их предназначение насытить ПТО транспорта, это её обед. Транспорт был очень ограничен в манёвре, для длинного корпуса любая коррекция тангажа или рыскания приводит к огромным нагрузкам на силовую раму, в доступном остатке лишь продольное ускорение и крен. В таких условиях конфигурация из двух торпед гарантировано поражает точечную цель на корпусе с одного захода, да при любом возможном манёвре уклонения, но это когда ПТО подавлена. Большинство ударных торпед были направлены на узлы ПТО и реакторы, но иногда к ним подмешивали контрольные залпы, целью которых были отсеки с секретным грузом, из десяти контрольных пусков два уже достигли цели, целевым показателем была треть контрольных попаданий, после чего атака перейдёт в заключительную фазу.

— Плюс один! — передал Клевер, это означало что в тактическую конфигурацию был включён новый противник, эсминец сопровождения имел разведмодификацию, в их спарке он был глазами, когда ударный крейсер был кулаком.

— Арта! Мостик! — Талос передал управление боем своему канониру, сам принялся изучать новые вводные.

В шестидесяти семи тысячах километров от них, небольшой рейдер начал ускорение для выхода из Паутинного кольца Амальтеи, судя по всему рейдер имел превосходную стелс подготовку, его удалось засечь лишь по мерно-вакуумному возмущению от плетельного ускорителя. Вектор ускорения гостя выводил его на орбиту сближения, очевидно, что он намерен включится в сражение, что же, с мыслью: «Кто не с ними, тот против нас», — Талос пометил нового участника как враждебную цель. Однако с такого расстояния незнакомец не мог повлиять на исход боя, даже для дальней линейной атаки следовало сблизиться, действия рейдера выглядели как глупый жест отчаянья. В свою очередь Талос никогда не верил в глупость своих врагов, поэтому принял меры.

— Клев, выпусти встречный комплекс ПЛО, встань в проекцию, — это были стандартные меры против линейной атаки: три торпеды с огневыми точками в авангарде для отклонения линейных снарядов, а силуэт эсминца прикроет крейсер. Конечно, коррекция огневого расписания затянет атаку, но осторожность прежде всего.

— Так далеко же! Давай сначала добьем! — проблема с Клевером была в его везучести, когда постоянно везёт, это расслабляет и притупляет бдительность, даже на себе Талос временами ощущал расхолаживающее действие ауры удачи напарника и боролся с этим как мог.

— Это приказ!

— Есть! — эсминец начал смену позиции.

— Мостик взял! — капитан снова принял управление на себя, Арта справлялась идеально, даже слишком идеально, под её управлением атака принимала оптимальные очертания, это часто не нравилось Талосу, капитан считал это недостатком. Из всех вариантов оптимален только один, а это делает тебя предсказуемым, то есть уязвимым. Лёгким возмущением капитан разрушил стройные ряды своих торпед, впрочем это было у них с Артой своеобразной игрой, девушка вносит в атаку гармонию, а Талос служит небрежным орудием хаоса.

Схватка перешла в стабильную стадию, конвейеры выпускали торпеды одну за другой, пусть транспорт воспользовался небольшой задержкой ритма, чтобы немного восстановить оборону, но перейти к контратаке у него не было возможности, всполохи попаданий регулярно расцветали на его корпусе, а помощь была слишком далеко.

На мгновение все сенсоры ослепли, где-то рядом произошла вспышка термоядерного взрыва, Талос боялся себе признаться, что «где-то», это со стороны эсминца, так и есть, вместо знакомого во всех деталях силуэта — небрежная клякса разлетающихся осколков.

«Клев? Как же так? Куда делась твоя удача?» — кричали мысли капитана, глаза затуманились и сами собою выхватили лицо Арты, мраморное, без тени улыбки. Безжалостный техинт занёс в бортжурнал титр: «Паника капитана длилась 98 сотых секунды».

Собрав себя в узел Талос пытался понять, что произошло, рейдер слишком далеко, на такой дистанции любой его выстрел, гарантировано сбивается, у транспорта не было возможности выпустить такую торпеду незаметно, все его действия тщательно фиксируются, мистическая термоядерная боеголовка словно