Читать интересную книгу Семейная педагогика. Воспитание ребенка в любви, свободе и творчестве - Юрий Азаров

– Как? Научить любить? Разве это возможно? – спрашивает меня Спок.

– А разве нельзя научить?

– Конечно, нельзя научить, потому что ребенок сам, через свой опыт, должен приобрести эти свойства.

– Правильно. Известную педагогическую формулу можно было бы выразить так: «Человек является творцом и своего собственного воспитания, и самого себя».

– Это формула? – спрашивает Спок: ему очень пришлось по душе это положение.

– Педагогическая авторитарность как раз и начинается там, где на этом основополагающем принципе ставится крест. Все реакционеры всегда и всюду были сторонниками авторитарного воспитания. Что думает по этому поводу мистер Спок?

– Похоже, что так.

И Спок рассказывает, как он прочел однажды своему противнику слова о том, что нельзя судить о воспитанности по тому, как ребенок ест или сидит за столом, на что этот сторонник жесткого воспитания заметил: «Вот с этого как раз и начинается распущенность и безнравственность». Спок смеется и продолжает:

– Тогда я сказал, что эти слова принадлежат Сократу! Но для него Сократ не авторитет…

22. Преодолевать в самих себе страсть к насилию – это задача не только сегодняшних поколений, но и будущих

Так называемый гомо советикус в педагогике – это неуемное чванство, высокомерие, презрение к слабым и нравственный деспотизм.

Мне очень хотелось поделиться со Споком мыслью о том, что психологические корни авторитарности таятся в чрезмерном честолюбии взрослых, в абсолютизации своей власти, в непонимании прекрасной природы детства. Но Спок будто почувствовал мое намерение, сам заговорил примерно о том же:

– Эти люди (имеются в виду авторитаристы. – Ю. А.) сами в чем-то неполноценны. Они видят в каждом ребенке потенциального преступника, потому что сами являются сформировавшимися преступниками. Они подсознательно завидуют молодежи. И этот мотив зависти приводит их к агрессивным выступлениям против любых частных действий молодого поколения.

Психологические корни авторитарности таятся в чрезмерном честолюбии взрослых, в абсолютизации своей власти, в непонимании прекрасной природы детства.

Меня поразила мысль о зависти авторитаристов к молодому поколению. Это интересное, хотя совсем не новое объяснение причин и источников авторитарности. Аналогичную мысль высказал и Лев Толстой, подвергая критике существующие в царской России методы воздействия на детей. «Воспитание есть возведенное в принцип стремление к нравственному деспотизму, – писал он. – Воспитание есть – я не скажу – выражение дурной стороны человеческой природы, – но явление, доказывающее неразвитость человеческой мысли и потому не могущее быть положительным основанием разумной человеческой деятельности – науки. <…> Воспитание есть стремление одного человека сделать другого таким же, каков он сам (стремление бедного отнять богатство у богатого, чувство зависти старого при взгляде на свежую и сильную молодежь, – чувство зависти, возведенное в принцип и теорию). Я убежден, что воспитатель только потому может с таким жаром заниматься воспитанием ребенка, что в основе этого стремления лежит зависть к чистоте ребенка и желание сделать его похожим на себя, то есть больше испорченным».

23. Научиться распознавать семейные авторитарные тенденции – одно из важнейших условий нормального человеческого воспитания

Стремясь как-то подытожить беседу, я задал Споку вопрос в несколько более развернутой форме:

– Гуманистическое воспитание противоречит авторитарной социальной системе, где, как правило, немало демагогов, воров и грабителей, лжецов и проходимцев. Реакционеры всех видов заинтересованы в воспитании частичного человека, функционера, всесторонним образом приспособленного к системе. Это, в общем-то, вы показали довольно обстоятельно. Но есть еще и другая сторона – психолого-педагогическая. Как воспитывать сильную личность, практического, целеустремленного человека, способного противостоять злу, обеспечить свою семью и воспитание детей? Как преодолеть авторитарность в поведении воспитателя?

Я знаю о том, что Бенджамин Спок интересуется проблемами преодоления авторитарности не только в семейном воспитании, но и в условиях школы и, если можно так сказать, во внешкольной работе. Его старший сын Джон – директор уникального детского музея игр в Бостоне.

– Это такой замечательный музей, где на детей никто не кричит, где ребятишки могут все трогать руками, скажем, залезть в вигвам и смолоть муку из кукурузы, как это делали аборигены, – поясняет Спок. – Вот этот антиавторитарный принцип должен пронизывать все воспитание и в школе, и вне ее.

И мы начинаем говорить о некоторых нюансах преодоления авторитарности; не все же объясняется влиянием среды, есть еще и общие психологические правила, основанные на законах развития детства.

Порой педагога-авторитариста, замечаю я, внешне нелегко отличить от подлинного мастера, гуманного в своих целях, результатах, способах их достижения. Эта трудность кроется не только в изощренности почерка авторитариста и даже не в блистательной манере исполнения педагогических приемов. Трудно распознать авторитарную технологию еще и потому, что авторитарист-виртуоз все усилия направляет не на демонстрацию своей силы, а на то, чтобы скрыть ее. Там, где подлинное мастерство мучительно ищет ответ на вопрос, какое действие лучше применять, чтобы поднять человека, авторитарист решает просто и быстро. Ведь куда легче разрушить, смять, принизить. Для педагога-авторитариста система отношений подобна тонкой и прочной сети, которую даже не он, а сами дети набрасывают на себя. Он руководит этим процессом самозапутывания. Если подлинный мастер все время думает над тем, чтобы система отношений помогала развитию задатков и способностей ребят, творческих созидательных сил в детском коллективе, то педагог-авторитарист до предела сужает сферу самостоятельной деятельности, поощряя лишь ту, которая способствует утверждению авторитаризма, бессловесному послушанию, разобщению в среде детей.

Преодоление авторитарности – одно из главных условий научного, подлинно авторитетного педагогического руководства. И здесь главное – высокая культура воспитателя, его способность выработать в себе четкое, не допускающее никаких отклонений, примесей, опошлений, искажений научное педагогическое мировоззрение; ясная позиция в подходе к детской самодеятельности и к своей собственной роли в ней. Суть этой позиции в том, чтобы уметь заметить рядом с собой и поддержать нравственные силы, сделать все для их утверждения и развития (а эти силы всегда есть в детском коллективе, в педагогическом коллективе, в нас самих, в окружающей школу социальной среде)… Таким образом, заключаю я, единственный способ преодоления авторитарных элементов – это широкое развитие демократических начал, воспитание гражданственности и человечности. Только при таких условиях может вырасти хороший семьянин и хороший гражданин.

Бенджамин Спок соглашается с моими доводами и приводит пример в пользу гуманистического воспитания:

– Я служил во время войны в морском флоте в качестве врача-психиатра. Наши главные усилия были направлены не на избавление людей от страха, а на выявление людей, подходящих к службе в этом трудном роде войск. Два года у нас ушло на то, что мы выявляли мелких преступников, которые всегда были и плохими солдатами. У них не было ответственности ни перед флотом, ни перед родиной. Хорошими солдатами оказывались те, кто был и хорошим гражданином, и добрым человеком, которые приобрели ранее опыт уважения к своим учителям и к родителям.

Сильная личность, по Споку, – это те парни, которые и сейчас выступают против войны, те, которые и сейчас борются против дискриминации цветного населения, против любой социальной несправедливости.

Конечно, эта борьба сложна, поскольку молодежи приходится выступать и против своих близких, родных, знакомых: очень многие родители были возмущены своими детьми, которые отказались служить в армии и тем самым испортили себе карьеру.

– Какой же вывод? – спрашиваю я.

– Менять надо всю систему, – отвечает Бенджамин Спок.

– Конечно же, кроме социальных проблем, есть еще и проблемы сугубо психолого-педагогические, – говорю я. – Как воспитать счастливого человека – один из труднейших вопросов.

– Несомненно, – отвечает Спок, и мы долго обсуждаем с ним, насколько индивидуальны представления людей о счастье, насколько эти представления зависят от традиций и культуры того общества и того окружения, в котором сформирован воспитатель, в котором живет и воспитывается современный ребенок.