Читать интересную книгу Так держать, Дживз! - Пэлем Вудхауз

— Вне всяких сомнений, сэр.

— Ну, так знай, я пригрел змею на своей груди. Как ты думаешь, что сделал Тяпа?

— Не могу сказать, сэр.

— Тогда я тебе скажу. Однажды вечером после обеда, — дело было в «Трутне», — он предложил мне заключить пари, что я не переберусь на другой конец бассейна по кольцам, свисавшим с потолка. Я, естественно, согласился и заскользил по воздуху с ловкостью акробата, но, добравшись до последнего кольца, обнаружил, что этот враг рода человеческого зацепил его за крюк в стене, таким образом оставив меня висеть над водой без всякой надежды попасть на берег к моим родным и близким. Мне ничего не оставалось делать, как пуститься вплавь. Тяпа сказал мне, что надул таким образом не одного парня; и, можешь мне поверить, Дживз, если я не поквитаюсь с ним, я себе этого никогда не прощу. Сам понимаешь, в Скелдингзе, как в любом загородном доме, мне представится для этого куча возможностей.

— Я вас понял, сэр.

Знаете, по его манере держаться было видно, что он не проявил должного понимания и не сочувствует мне по-настоящему, поэтому, несмотря на деликатность вопроса, я раскрыл перед ним все карты.

— А сейчас, Дживз, я назову тебе самую важную причину, по которой я решил провести рождество в Скелдингзе. Дживз, — сказал я, невольно краснея и делая глоток доброго, старого чая для бодрости духа, — дело в том, что я влюбился.

— Вот как, сэр?

— Ты видел мисс Роберту Уикхэм?

— Да, сэр.

— Ну, вот.

Я сделал паузу, давая Дживзу время на размышления.

— Пока мы будем гостить в Скелдингзе, Дживз, — произнёс я примерно через минуту, — тебе наверняка часто придётся общаться со служанкой мисс Уикхэм. Будь с ней поразговорчивее.

— Сэр?

— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Скажи ей, какой я славный парень. Намекни, что я человек необычный. Она наверняка передаст это своей госпоже. Не забудь отметить мою сердечную доброту и обязательно упомяни, что я один из лучших игроков в теннис среди завсегдатаев «Трутня». Чем больше ты будешь меня нахваливать, тем лучше. Реклама ещё никому не мешала.

— Слушаюсь, сэр. Но…

— Что «но»?

— Видите ли, сэр…

— Когда ты прекратишь говорить «Видите ли, сэр» своим дурацким тоном? Я уже делал тебе замечание по этому поводу, Дживз. От дурных привычек надо избавляться. Проследи за собой. Так что ты хотел мне сказать?

— Вряд ли я могу осмелиться…

— Валяй, Дживз. Мы всегда рады тебя выслушать. Говори, не бойся.

— Я лишь хотел заметить, сэр, что мисс Уикхэм, простите меня за вольность, неподходящая…

— Дживз, — холодно произнёс я, — если ты собираешься сказать хоть одно слово против мисс Уикхэм, не советую тебе делать этого в моём присутствии.

— Слушаюсь, сэр.

— И в присутствии других тоже. Почему ты взъелся на мисс Уикхэм?

— О, сэр!

— Я настаиваю, Дживз. Не виляй. Ты взбрыкнул, услышав о мисс Уикхэм, и я желаю знать, почему.

— Мне пришло в голову, сэр, что для джентльмена вашего склада мисс Уикхэм неподходящая пара.

— В каком это смысле «для джентльмена моего склада»?

— Видите ли, сэр…

— Дживз!

— Прошу прощенья, сэр. Выражение вырвалось у меня невольно. Я лишь хотел воспроизвести…

— Чего ты хотел?

— Я лишь хотел выразить свои взгляды, которыми вы заинтересовались…

— Я ими не интересовался.

— У меня сложилось мнение, сэр, что вы пожелали выслушать моё мнение по данному вопросу.

— Вот как? Что ж, послушаем.

— Слушаюсь, сэр. В двух словах, если позволите, сэр; хотя мисс Уикхэм очаровательная молодая леди…

— Так держать, Дживз! Вот теперь ты попал в самую точку. Какие глаза!

— Да, сэр.

— Какие волосы!

— Совершенно верно, сэр.

— Я уж не говорю о espieglerie. Кстати, я правильно употребил это слово?

— Да, сэр.

— Ну, хорошо, Дживз. Продолжай.

— Мисс Уикхэм безусловно обладает всеми достоинствами, которые вы перечислили, сэр. Тем не менее, рассматривая её в качестве жены для такого джентльмена, как вы, я пришёл к выводу, что она вам не пара. С моей точки зрения, мисс Уикхэм не очень серьёзно относится к жизни. Она слишком непостоянна и легкомысленна. Джентльмен, который захочет стать мужем мисс Уикхэм, должен обладать железным характером и властной натурой.

— Вот именно!

— Я бы поостерёгся рекомендовать кому бы то ни было в спутницы жизни молодую леди с огненно-рыжими волосами, сэр. Рыжеволосые, сэр, очень опасны.

— Дживз, — сказал я, — ты несёшь чушь.

— Да, сэр.

— Ахинею.

— Да, сэр.

— Чепуху на постном масле.

— Да, сэр.

— Да, сэр… Я хотел сказать, да, Дживз. Это всё. Можешь идти.

Я свысока на него посмотрел и допил остатки чая.

* * *

Мне не часто удаётся доказать Дживзу, что он ошибается, но уже к обеду мне представилась такая возможность, и я не преминул ею воспользоваться.

— Не забыл, о чём мы говорили утром, Дживз? — спросил я, выходя из ванной и наблюдая, как он колдует над моей рубашкой. — Я буду рад, если ты уделишь мне минутку внимания. Хочу тебя предупредить, что после моего сообщения ты почувствуешь себя самым последним глупцом на свете.

— Вот как, сэр?

— Да, Дживз. Ты почувствуешь себя глупее некуда. Может, это научит тебя в будущем сначала думать, а потом высказываться по поводу характера той или иной особы. Утром, если мне не изменяет память, ты утверждал, что мисс Уикхэм легкомысленна, непостоянна и относится к жизни несерьёзно. Я прав?

— Вполне, сэр.

— В таком случае то, что я тебе сейчас скажу, заставит тебя пойти на попятную. После ленча мы с мисс Уикхэм решили побродить по саду, и во время прогулки я рассказал ей, как Тяпа Глоссоп надул меня с плавательным бассейном в «Трутне». Она ловила каждое моё слово, Дживз, и переживала за меня изо всех сил.

— Вот как, сэр?

— Слушала со слезами на глазах. И это ещё не всё. Я не успел закончить свой рассказ, а она уже предложила мне самый шикарный, самый потрясающий, самый толковый план мести. Надеюсь, теперь Тяпа не забудет меня до седых волос.

— Приятные новости, сэр.

— Вот-вот. Приятнее не бывает. Оказывается, Дживз, в школе для девочек, где училась мисс Уикхэм, большинству учениц приходилось время от времени учить уму-разуму несознательных особ, отколовшихся от их дружного коллектива. Знаешь, что они делали?

— Нет, сэр.

— Они брали длинную палку, Дживз, и — слушай меня внимательно — привязывали к концу палки штопальную иглу. Затем, глубокой ночью, они проникали в комнату, где спала выдавшая их праведница, и сквозь одеяло протыкали иглой её грелку. Девочки куда толковее мальчиков в делах такого рода, Дживз. В моей доброй, старой школе мы иногда выливали на кого-нибудь ночью кувшин воды, но нам никогда не приходило в голову, что тех же результатов можно добиться с помощью научного метода. Итак, Дживз, как видишь, мисс Уикхэм предложила этот замечательный план, а ты посмел назвать её легкомысленной и несерьёзной. Любая девушка, которая способна в мгновение ока подсказать такую блестящую идею, не может не быть идеальной спутницей жизни. Короче говоря, Дживз, после обеда жди меня в этой комнате с длинной, крепкой палкой, к концу которой будет привязана штопальная игла.

— Видите ли, сэр…

Я поднял руку.

— Дживз, — сказал я, — ни слова больше. Одну палку и одну штопальную, добрую, старую, острую иглу к одиннадцати тридцати в эту комнату. Будь любезен, не задерживайся.

— Слушаюсь, сэр.

— Ты, случайно, не знаешь, где спит Тяпа?

— Я могу выяснить, сэр.

— Выясни, Дживз.

Через несколько минут он вернулся с необходимой мне информацией.

— Мистер Глоссоп занимает Крепостную комнату, сэр.

— Где это?

— Вторая дверь этажом ниже, сэр.

— Прекрасно, Дживз. Ты вдел запонки в воротничок?

— Да, сэр.

— А в манжеты?

— Да, сэр.

— В таком случае давай сюда рубашку.

* * *

Чем больше я думал об этом предприятии, тем больше оно мне нравилось. По натуре я человек не мстительный, но я чувствовал, — как чувствовал бы любой на моём месте, — что если парням вроде Тяпы спускать подобные проделки с рук, рано или поздно наша цивилизация погибнет. Задача, которую я перед собой поставил, была достаточно трудной и требовала жертв, так как мне предстояло дождаться глубокой ночи, а затем идти по холодному коридору, но я твёрдо решил выполнить свой долг перед человечеством. Мы, Вустеры, не прятались за чужие спины даже во времена крестовых походов.

Сегодня был сочельник, поэтому неудивительно, что все веселились на славу. После обеда деревенский хор спел рождественский гимн под окнами, затем кто-то предложил потанцевать; в общем, мы шикарно провели время, и я вернулся к себе около часа ночи. Учитывая все обстоятельства, я не сомневался, что раньше половины третьего никто не угомонится, и только твёрдая решимость выполнить задуманное помешала мне завалиться в постель и уснуть сном младенца. Я уже не тот, что был раньше, и по ночам предпочитаю спать.