Незаконнорожденный Бог — воистину Бог воплощенный.
Найдя крамолу в биографии матери Мессии, отцы церкви не допустили в канон и повествование о первых годах жизни Иисуса, ибо евангелие детства (Евангелие Фомы) совсем иным образом рисует образ мальчика: о добре и незлобливости здесь нет и речи. Оказывается, Спаситель с малолетья отличался крутым характером:
«После этого Иисус снова шел через поселение, и мальчик подбежал и толкнул Его в плечо. Иисус рассердился и сказал ему: ты никуда не пойдешь дальше, и ребенок тотчас упал и умер». После этого родители умершего мальчика пришли жаловаться в отцу Иосифу, в результате чего пятилетний Иисус наслал на жалобщиков проклятье и они ослепли, а также рассерженно выговорил отцу: «…ты поступаешь не разумно».
Некий учитель по имени Закхей сам вызвался обучить мальчика грамоте, однако во время первого же занятия был перебит Иисусом: «Как ты, которые не знаешь, что такое альфа, можешь учить других, что такое бета. Лицемер! Сначала, если ты знаешь, научи, что такое альфа, и тогда мы поверим тебе о бете». Учитель испугался и поспешил вернуть вундеркинда отцу, повинившись в своей несостоятельности как учителя, на что «дитя рассмеялось громко».
Подобная же незавидная участь постигает и второго учителя Христа, но уже в более тяжелой форме. Иисус снова перебивает учителя тем же софизмом, виртуозом по части которых он сделался в зрелом возрасте. «И учитель рассердился и ударил Его по голове. И мальчик почувствовал боль и проклял его, и тот бездыханный упал на землю». Наблюдая все эти «чудеса» будущего целителя, Иосиф говорит его матери: «Не пуская Его за дверь, ибо каждый, кто вызывает Его гнев, умирает». Красноречивое высказывание, не правда ли? Такое, безусловно, не может быть признано богооткровенным. Иисус в данной версии тоже совершает благие дела, лечит людей, но интонации повествования, манеры мальчика, его суровые высказывания — как все непривычно для людей, приученных к классическому благопристойному Новому Завету!
Судьба Евангелия от Фомы также оказалась предрешенной.
№ 6
Много нового открывается для нас в гностических евангелиях, изначально рассчитанных на узкую категорию читателей. «Гнозис» — значит «знание», а раз знание, то, естественно, не для всех, так было задумано в этой истории.
Наиболее мистическое из них — Апокриф Иоанна. Пересыпанное тайноведческой терминологией, совершенно непохожее на традиционные канонические евангелия, оно призвано приобщить нас к проблемам, непригодным для ума тех, кому обещается Царствие Небесное. Хитроумные спекуляции Иоанна поначалу раздражают нарочитостью. Пронойя, архонт, протоархонт, троевидная Протенойа и многое другое есть здесь. Но если отбросить всю эту мутную заумь, некоторые любопытные факты все же проступают.
Некие «архонты» создали семь сил, пятой из них является Саваоф с обличьем дракона. Саваоф — наш старый знакомый: на фасаде многих православных храмов до сих пор можно разглядеть картинку с изображением человека в белых одеждах и надписью под ним: «Се Господь наш — Саваоф». Дальше некий «Иалдабаоф» (и не выговоришь) имел множество личин, будучи под ними всеми, так что он может перенять личину у них всех, по воле своей. Будучи среди серафимов, он отделил им от своего огня. Вследствие этого он стал господином над ними из-за силы славы, которая была у него от света его матери. Вследствие этого он назвал себя Богом. Но он не был послушен месту, откуда он произошел. И он смешал с властями, которые были у него, семь сил в своей мысли. И когда он сказал, это случилось. И он дал имя каждой силе.
Теперь все понятно: некий Иалдабаоф создал семь других сил, одной из которых является Саваоф — который, как известно, является Богом для нас. «Господь — Саваоф». И над Господом есть, оказывается, свой Господь — для присмотру. Все семь сил получили надел: первая — благо, вторая провидение, третья — божественность, четвертая — господство, пятая (наш Саваоф) — царство, шестая — ревность, седьмая мудрость.
Раздав наделы, Иалдабаоф собрал вокруг себя ангелов и сказал: «Я, я — Бог ревнитель, и нет другого Бога, кроме меня». Но, объявив это, он показал ангелам, которые были около него, что есть другой Бог. Ведь если не было другого, к кому он мог ревновать?
Теперь в общем видна вся иерархия божественного заговора, а в многобожии признался сам творец Бога Единого, вернее тот, кто им сделался.
Поразителен и другой факт. Когда Иоанн передает, как создавался Адам, рассуждая о страстях, он вдруг неожиданно ссылается на откровенно «вражескую» идеологию — «Книгу Зороастра» — как на первоисточник! Это как нельзя лучше подтверждает прямые заимствования создателей Ветхого и Нового Заветов у зороастризма, о чем мы уже говорили выше. Многие чудеса открываются при чтении апокрифов, но таких мы и не ожидали. Творцы Единого Бога наглядно показывают и как создавали его, и одновременно указывают на существование иного Бога.
Дальше на нас буквально обрушиваются новые неожиданности. Оказывается, не Адам был прародителем, а некий «протоархонт осквернил Еву и он родил с ней двух сыновей; первый и второй Элохим и Яхве, Элохим с медвежьей мордой, Яхве с кошачьей мордой. Один был праведный, другой неправедный. Яхве он поставил над огнем и ветром, Элохима же он поставил над водой и землей. И их он назвал именами Каин и Авель из хитрости. И по сей день осталось соитие, идущее от протоархонта. И он посеял жажду к порождению в той, кто принадлежит Адаму. И он произвел через соитие порождение в образе тел, и он наделил их своим духом обманчивым. И он учредил над начальствами двух архонтов, так что они могли править над могилой».
Теперь вспомним, что Яхве — это племенной Бог Израиля, а Элохиму поклонялся Моисей, когда начал утверждать Единобожие на практике. Наконец все встало на свои места. А архонт и протоархонт — это нечто наподобие должностей или, судя по дисциплине, даже нечто вроде воинских званий во всей структуре заговора. Они и «могилы стерегут», и чужих жен оскверняют согласно должностным обязанностям, потому что сам праотец не может этого. Мало того, когда первый архонт узнал, что они возвышены более, чем он в вышине, и мыслят лучше, чем он, то он пожелал схватить их мысль, не зная, что они выше его в мысли и что он не сможет схватить их. Он держал совет со своими властями, теми, что его силы, и они вместе совершили прелюбодеяние с Софией, (ужас! и с ней тоже! да еще скопом!) и они породили постыдную судьбу, то есть последнюю из оков изменчивых: она такая, что (в ней) все изменчиво. И она тягостна и сильна, та, с которой соединены Боги и ангелы (опять единобожники проговорились о многих Богах), и демоны, и все роды по сей день. Ибо от этой судьбы происходят всякое бесчестие, и насилие, и злословие, и оковы забвения, и незнание, и всякая тяжкая заповедь, и тяжкие грехи, и великие страхи. И, таким образом, все творение стало слепым, дабы они не могли познать Бога, который надо всеми ними. И из-за оков забвения их грехи утаены. Ведь они связаны мерами, временами, обстоятельствами, между тем, как судьба господствует надо всем.
Теперь Иоанн ясно объяснил, как Вами будут править. Вспомните все богословские увещевания «покориться судьбе». Отныне Вы знаете — зачем. Остается лишь посочувствовать наивности целого цеха русских философов-богословов, так долго рассуждавших о «пречистой Софии».
Все в этой мерзкой истории происходит из осквернения: и первые люди, и судьба, и воплощенный Бог Иисус, который, впрочем, все это знал: «И это было дано ему (Иоанну) втайне, и тотчас он скрылся от него. И он пошел к своим соученикам и объявил им то, что Спаситель сказал ему».
Удачно справился с ролью просветителя и евангелист Фома, который начинает подготовку читателей с самого начала: «Это тайные слова, которые сказал Иисус дивой и которые записал Дидим Иуда Фома». Помимо общих мест, привычных для божественных уст Спасителя, попадаются и обескураживающие речи профессионального революционера, которым он, очевидно, выучился у ессеев, ибо вдруг начинает казаться, что это говорит уже совсем другой человек.
«Я бросил огонь в мир, и вот я охраняю его, пока он не запылает».
«Может быть, люди думают, что я пришел бросить мир в мир, и они не знают, что я пришел бросить на землю разделения, огонь, меч, войну. Ибо пятеро будут в доме: трое будут против двоих и двое против троих. Отец против сына и сын против отца; и они будут стоять как единственные».
«Я разрушу этот дом, и нет никого, кто сможет построить его еще раз».
Уничтожитель природных религий язычников, он, конечно же, знал, что говорил, и две тысячи лет после этого чудовищного религиозного эксперимента доказали правоту его слов. Разделения, огонь, меч, война, отец против сына — как еще короче охарактеризовать историю христианства?
Есть здесь и общие места, связанные с пропуском в Царствие Небесное.