Читать интересную книгу Смывая волной - Р. С. Болдт

бледнее, чем его загорелая кожа.

— Никаких признаков усиления покраснения или раздражения. — Он проговаривает это себе под нос, как будто мысленно записывает это.

Моя грудь сжимается от боли, когда он накладывает новую повязку, область вокруг раны все еще болезненна. Доктор Кинг переводит взгляд на мои глаза, хотя я не издала ни звука.

— Ты просто напряглась из-за меня.

Его пронизывающий взгляд впивается в меня, как будто он пытается определить каждый нюанс моей боли.

Я тщательно подбираю слова.

— Это немного… чувствительно, вот и все.

Мужчина кладет кончики своих пальцев на мой локоть, но большим пальцем делает два медленных движения по моей коже, словно молча предлагая утешение.

Закрепив свежую повязку и вернув на место мой халат, он снова поднимает глаза на меня.

— Как думаешь, ты сможешь снова встать, чтобы я мог проверить остальные травмы? Это не займет много времени.

Глубокие карие глаза с золотыми прожилками смотрят на меня так, что я чувствую прилив решимости. Я смогу это сделать. Как он и сказал, мое тело может исцелиться. Мне просто нужно терпеть дискомфорт.

Я киваю, поджимая губы, и принимаю его предложение стабильности. Положив руки на его плечи, обхватываю пальцами его бицепсы, собираясь с силами, и осторожно ставлю босые ноги на пол.

— Не торопись.

Его дыхание касается моего виска, как только я выпрямляюсь. Мои ноги дрожат, поэтому продолжаю держаться за него, и он не делает никаких движений, чтобы поторопить меня. Он просто терпеливо стоит рядом.

— Потихоньку.

«Я могу это сделать. Я могу это сделать». Мой внутренний голос побуждает меня встать прямее и опереться о край каталки. Как будто мои мышцы работают по заученной памяти, я принимаю стойку, ноги на ширине бедер.

Путешествую по нему взглядом, от линии щетины вдоль его челюсти и обрамления губ до простой хлопчатобумажной футболки, которая облегает его крепкий торс и спускается по мускулистым предплечьям. Без сомнения, доктор Кинг — привлекательный мужчина, высокий, стройный и мускулистый. Мое внимание привлекают его руки, которые, несмотря на мозоли и мелкие шрамы, обращаются со мной очень бережно.

Когда он поднимает мой халат, отводя его в сторону, чтобы осмотреть раны возле бедра, я забираю у него ткань. Доктор Кинг переводит взгляд на меня.

— Я могу подержать его, чтобы у тебя были свободны обе руки.

Он кивает в знак благодарности и продолжает осматривать рану.

— Все хорошо заживает. Никаких признаков инфекции.

Меня охватывает облегчение, но вместе с ним приходит осознание того, что он нежно держит меня за верхнюю часть бедра, а другой рукой придерживает противоположное бедро. И легкий шорох от его прикосновения… О, черт.

Доктор Кинг заканчивает обрабатывать мои раны и отступает. Я отпускаю свой халат, позволяя ему упасть и снова прикрыть меня. То открываю, то закрываю рот, раздумывая, стоит ли мне быть достаточно дерзкой, чтобы попросить еще об одной вещи.

— Давай уложим тебя обратно в постель и устроим поудобнее.

Как только я поднимаю глаза и встречаюсь с ним взглядом, он приподнимает бровь.

— Что случилось? У тебя сильная боль?

Глава 11

ДОКТОР ЛИАМ КИНГ

Я сканирую ее черты, прежде чем ищу на ее теле признаки того, откуда исходит боль, но ничего не нахожу.

Она все еще держится так же, как и вначале, и ничто не выдает ее. Поэтому я не могу понять, что ее беспокоит.

Женщина облизывает губы. «Она нервничает. Но почему?»

Она молча откидывается на каталку, и я автоматически протягиваю руку, чтобы поддержать ее. Я помогаю ей лечь, подложив подушки под спину, и она медленно выдыхает.

— Доктор Кинг? У меня… — Она замолкает с явной нерешительностью, но затем решительно поднимает подбородок. — У меня вопрос.

Я отвечаю медленно, осторожно.

— Хорошо.

Женщина открывает рот, прежде чем захлопнуть его, складывая губы в тонкую линию. Как раз тогда, когда я ожидаю, что она отмахнется от своего вопроса, та выдает его в стремительном порыве.

— Знаю, что уже просила сделать все возможное, чтобы помочь мне, но чувствую, что мои ноги и под мышки становятся как у мохнатого мамонта, и я просто подумала… — Она резко останавливается, как будто у нее закончился запал, и краснеет.

А потом поспешно, но тихо, добавляет:

— Я хотела узнать, не мог бы ты помочь мне побриться?

Как только она задает свой вопрос, на ее щеках вспыхивает яркий румянец. И к черту все, если я не нахожу это чертовски очаровательным.

«Очаровательным? Господи. Что, блядь, со мной не так?»

Она просит меня побрить ей ноги и под мышки. Я сжимаю пальцы в кулаки, эта идея искушает меня так, как я и не думал, что это возможно.

— То есть, мне жаль. — Женщина запинается на словах, щеки заливаются более густым румянцем. — Это глупая девчачья затея, и, — она издает едва слышный смешок, — это не совсем входит в твои должностные обязанности, так что просто забудь об этом.

Ее попытка улыбнуться царапает по мне, как самая грубая наждачная бумага.

— Все в порядке.

«Что?»

— Что? — Она повторяет мою внутреннюю реакцию, голубые глаза расширены от удивления.

«Христос Всемогущий».

Я крепко сжимаю челюсть и перевожу свое внимание, быстро собирая все принадлежности, потом бормочу:

— Дай мне минуту, чтобы все убрать.

— О. Вау. Спасибо, доктор Кинг.

Я крепче сжимаю губы, чтобы удержаться от того, чтобы не ляпнуть: «Лиам». Чтобы не раздуть еще большее дерьмо, услышав мое имя на ее губах.

Почему это вообще имеет значение, почему меня это искушает, не имеет ни малейшего смысла. А это значит, что мне нужно быть более осторожным, чем когда-либо.

Мои движения лаконичны и быстры. Я беру свежую бритву и старый тюбик с кремом для бритья, прежде чем вымыть и наполнить теплой водой судно. Положив все эти предметы на столик рядом с ее кроватью, я лаконично приказываю.

— Не пытайся перенапрягать руку, если это слишком больно. И скажи мне, если я причиню тебе какой-либо дискомфорт.

Мышцы напрягаются под моей кожей, я тянусь к ее руке и осторожно поднимаю ее. Когда она делает неглубокий вдох, я в тревоге устремляю взгляд к ней, но ее взгляд прикован к бритве.

Она произносит слова медленно, с нотками удивления.

— Ты можешь просто воспользоваться теплой водой.

Голубые глаза переходят на мои, и она сосредоточенно хмурит брови.

— Я просто… вспомнила об этом. Что раньше я брилась просто под теплой водой в душе.

Я сжимаю пальцы вокруг бритвы, пластик впивается в кожу.

— Что-нибудь еще?

«Например, как, черт возьми, ты докатилась до такого состояния?»

Взгляд