Читать интересную книгу Слепое Озеро - Роберт Уилсон

Субъект достиг поверхности и направился к промышленному зданию, где проводил каждый день.

Маргерит смотрела, забыв про требующие внимания документы. Наблюдателем как таковым она не была, кроме того, маловероятно, что она заметит нечто важное и при этом ускользнувшее от внимания пяти профильных комитетов. Ей надлежало сводить вместе результаты чужих наблюдений, а не наблюдать самой. Однако это может подождать как минимум до обеда. Карантин означал, что ее отчеты все равно не выйдут за пределы комплекса. Так что можно и посмотреть.

И помечтать, если захочется.

Пообедала она в кафетерии в западном крыле «Плазы», заметив там секретаршу Рэя, Сью Сэмпел, которая расплачивалась за кофе. Маргерит разговаривала со Сью всего раз или два, но ей уже сейчас было ее жаль. Как Рэй обращается со своими сотрудниками, она знала прекрасно. Даже в Кроссбэнке под его руководством мало кто задерживался надолго. Сью наверняка подала заявление на перевод куда-нибудь еще, а если нет, то скоро подаст. Маргерит помахала ей рукой, та рассеянно кивнула в ответ.

После обеда Маргерит наконец-то взялась за документы. В частности, проверила довольно интересный отчет начальника группы физиологии, который прогнал тысячу часов видео через графический процессор, отметив подвижные части тела Субъекта и проведя корреляцию их поведения со временем суток и ситуацией. Подобный подход позволил получить на удивление большое количество важных данных; теперь их следует отправить другим департаментам в форме срочного информационного бюллетеня. Его придется написать самой, а к работе привлечь Боба Корсо и Фелицию Каваками из департамента физиологии, когда те вернутся с конференции в Канкуне.

Видео Субъекта оставалось на стенной панели, и, поднимая голову от собственной работы, Маргерит могла видеть, как Субъект выполняет свою. Место, где Субъект работал, почти наверняка было фабрикой. Он стоял у пьедестала внутри огромного зала без окон, освещенный направленным с потолка прожектором. Вокруг были сотни других таких же аборигенов, и на них падали такие же лучи, подобно фосфоресцирующим столбам в мрачной пещере. Субъект брал какие-то модули (цилиндрические объекты неизвестного пока назначения) из ведерка на самом краю светового столба и вставлял их в диски, где для этой цели уже были проделаны отверстия. Диски поднимались откуда-то из пьедестала на платформе и вновь опускались обратно, когда сборка завершалась. Цикл повторялся примерно каждые десять минут. Назвать подобную работу монотонной, подумала Маргерит, все равно что вообще ничего не сказать.

И тем не менее что-то привлекло ее внимание.

Поскольку Субъект был сейчас более или менее неподвижен, камера развернулась, чтобы показать его спереди. Сейчас она видела лицо Субъекта, резко очерченное падающим сверху светом. Если лицо – правильное слово. Некоторые называли его «жутким»; первоначальный шок был вызван тем, что люди узнавали определенные его части (скажем, глаза, сидящие в костяных глазницах, пусть даже совершенно белые), а другие (например, челюсти) напоминали о насекомых. Однако с этим первым впечатлением от черт лица можно было со временем научиться справляться; куда сложнее было то, что ничего другого, кроме черт, увидеть не удавалось. Не было выражения. Самой природой люди предназначены для того, чтобы читать в лицах человеческие эмоции; опытный исследователь способен читать выражение на мордах обезьян или волков. На лице Субъекта было ничего не прочесть.

А вот в руках…

Это действительно были руки, и они пугающе напоминали человеческие. Длинные гибкие пальцы числом три, «большой» же палец представлял собой неподвижный костяной выступ, торчащий из запястья. Однако ничего непонятного в руках не было. Можно было без малейшего труда вообразить, как эти руки что-то держат. То, как они быстро двигаются, тоже выглядело совершенно естественным.

Маргерит не сводила глаз с занятых работой рук.

Они что, дрожат?

Маргерит казалось, что у Субъекта дрожат руки.

Она набросала короткое сообщение для Физиологии:

«Дрожь в руках у Субъекта? По-моему, да (3:30 сегодня днем, прямая трансляция). Что думаете? М.».

Потом вернулась к собственной работе. Почему-то стучать по клавишам было приятнее, когда над головой висит изображение Субъекта. Словно они работают вдвоем. Словно она не одна. Словно у нее появился друг.

По дороге домой она забрала Тесс из школы.

После физкультуры Тесс всегда возвращалась домой либо с неправильно застегнутыми пуговицами, либо в расшнурованной обуви. Вот и сегодня. Однако Тесс была необычно тихой – сжалась на сиденье в комочек, чтобы укрыться от осеннего холода, – и Маргерит не стала отчитывать ее за одежду.

– У тебя все в порядке?

– Угу, – пробормотала Тесс.

– Я слышала, видеоканал так и не восстановился. Видео сегодня опять не будет.

– Мы же по понедельникам смотрим «Солнечный город»!

– Не сегодня, радость моя.

– Ну, у меня книжка есть, – обнадежила ее Тесс.

– Вот и хорошо. А что за книжка?

– Про астрономию.

Дома, пока Тесс играла в комнате, Маргерит приготовила ужин: купленные в местном супермаркете замороженные кусочки курицы. Не слишком изысканно, зато питательно, а главное – не требует чрезмерного напряжения кулинарных талантов. Блюдо с курицей вращалось в микроволновке, когда зазвонил телефон.

Маргерит нашарила трубку в кармане блузки.

– Алло.

– Доктор Хаузер?

– Да.

– Прошу прощения за поздний звонок. Это Берни Флейшер – классный руководитель Тессы.

– Точно. – Маргерит попыталась отогнать внезапное беспокойство. – Мы с вами познакомились в сентябре.

– Я только хотел спросить, не найдется ли у вас на этой неделе времени, чтобы заглянуть в школу для беседы.

– У Тесс какие-то проблемы?

– Я бы не назвал это проблемами. Просто хотелось обсудить с вами пару вопросов. Подробности лучше отложить до встречи.

Маргерит договорилась с ним насчет даты и сунула телефон обратно в карман.

Ради бога, думала она, ради бога, только бы не опять.

Шесть

В среду уроки закончились рано.

Последний звонок прозвенел в час тридцать, после этого учителя отправились на какое-то там собрание. Все утро с ними был классный руководитель. Мистер Флейшер говорил про болота, про разных птиц и животных, которые там живут. Тесс, пусть даже большую часть времени она смотрела в окно, слушала очень внимательно. Слепое озеро (само озеро, не город) оказалось очень увлекательной темой, во всяком случае в изложении мистера Флейшера. Он рассказал про ледник, покрывавший эту часть континента много тысяч лет назад. Уже одно это звучало увлекательно. Конечно, Тесс и раньше слышала про ледниковый период, но ей как-то не приходило в голову, что все происходило прямо здесь. Что земля, на которой стоит школа, была некогда скрыта под чудовищного веса ледяным панцирем. Что продвигаясь вперед, ледник толкал перед собой камни и почву, подобно огромному плугу, а когда отступил, борозды и впадины заполнились талой водой.

Было облачно и прохладно, но не так чтобы совсем противно и без дождя. Тесс, у которой впереди был целый день, подобный неоткрытому еще подарку, решила сходить на болота, на само Слепое озеро. Встретив на игровой площадке Эди Герундт, Тесс спросила, не хочет ли та с ней. Эди, занятая игрой в мяч на веревочке, нахмурилась и что-то пробормотала. Тесс пожала плечами и пошла одна.

Лед, сказал мистер Флейшер, был здесь десять тысяч лет назад. Лето за летом, десять тысяч раз, и одно холоднее другого, если представить, что время потекло в обратную сторону, к ледниковому периоду. И еще десять тысяч зим, которые в конце концов превратятся в одну сплошную зиму. Любопытно, как оно все выглядело, когда сделалось теплее, и ледник наконец стал отступать, открывая под собой землю («ледниковую морену», сказал мистер Флейшер, или «стиральную доску», хотя это вообще непонятно что). Принесенная издалека почва забивала собой каменные долины, окрашивала грязью вновь появившиеся реки, ложилась в основание болот. Наверное, тогда все вокруг пахло весной, подумала Тесс. Сплошная весна много лет подряд, запахи грязи, гнили и новой жизни.

Выходит, задолго до ледникового периода была глобальная осень? Как сейчас, отметила Тесс, по утрам иней, а когда идешь в школу, видно собственное дыхание.

Она знала, что дорога к болоту лежит там, где кончаются тротуары, не меньше километра к востоку, мимо башен Глазной Впадины, а потом через невысокий холм. Эди Герундт говорила, что зимой там катаются на санках, вот только ребята постарше все время норовят в тебя врезаться, поэтому ходить кататься лучше с кем-то из взрослых.

Сначала Тесс шла вдоль дороги без тротуаров, которая вела от домиков города на восток в сторону зданий Глазной Впадины, а потом сворачивала в сторону. В Глазной Впадине Тесс не была никогда, хотя в Кроссбэнке их класс водили в аналогичное здание на экскурсию. Сказать по правде, Ока она побаивалась. Мама сказала, там все как в Кроссбэнке – точная копия, – а Тесс там ничего не понравилось. Ни коридоры без окон, ни огромные стойки с БЭК-кольцами, ни шумные «кривонасосы», которые их охлаждают. Тем более миссис Флевеллинг, ее тогдашняя учительница, не уставала повторять: «Мы пока не очень понимаем, как все рабо- тает».