Утвердясь в сих мыслях, и призвав на помощь Чернобога, подошел он смело к Жабе, дабы сорвать ее с Камня. Лягушка усмотрев его намерение, начала ужасным образом дуться, и бросая на него пламенные свои взгляды, устрашала его изблеванием на него яда, которым она вся была наполнена. Сие несколько было его поостановило, но Белый его Дух, приставленный к нему для побуждения на добрые дела, умножая в нем сожаление, возбуждал его к бесстрашному исполнению его предприятия. Воспаленный поощрением его Вельдюз, бросился без страха на Жабу, и схватив ее тащил с камня, за который она весьма крепко держалась. Сколько употреблял Полочанин силы на сорвание ее, столько она его грызла и зияла на него пламенем для отогнания его. Однако же Вельдюз сколько ни был ею терзаем, не оставлял ее: а наконец ополчася всеми силами, сорвал ее с камня. Тогда лягушка, превратись в превеликого слона, вскричала к нему преужасным голосом: ты победил, несчастный! и разрушил очарование сего Персиянина, и его подданных, но за то сам претерпишь месть от моего повелителя лютейшую сто крат его наказания. Окончив сии слова слон, схватил его своим хоботом, и помчался с ним весьма быстро.
Великодушный Вельдюз, хотя Я! обманулся в своем мнении, что спася другого уменьшит свое несчастье, однако ж не каялся, что избавил Государя с целым его владением от вечного стона: и соглашался охотно потерять исвою жизнь за спасение многих несчастных. Едва сие он подумал, как услышал следующие слова, снисшедшие от пламенного облака: Злоба привлекает наказание, а добрые дела награждение; и в самое то время слон исчез, а он очутился в прекрасной долине, которая усыпана была благовонными цветами, и окружена плодоносными деревьями. При виде сего приятного позорища страх его исчез, и наступила радость: пал он на колени, и приносил благодарность свою всем Богам; а наиболее тому, который его, столь чудесным образом, исторгнул из челюстей смерти.
По принесении своей молитвы, сел он под дерево для отдохновения, наслаждался притом оного плодами: вскоре после того застиг его сон, ибо солнце склонилось тогда уже к морю. Отдохновение его продолжалось спокойно до самой зари, и уже Феб начал показывать блистательные свои лучи, как он почувствовал, что нечто за пазухой у него шевелится; проснувшись от того увидел он, что это кролик, который искал у него спасения от волка, гнавшегося за ним, и бывшего от них уже неподалеку. Храбрый Вельдюз, почувствовав к сему малому зверьку сожаление, встал тотчас, и вознамерился его защищать; но не имея оружия, принужден был схватить камень, который по счастью ему попался. Оным поразил он столь сильно хищного зверя, что растянулся тот мертв перед его ногами. В то самое время избавленный кролик превратился в прекрасную девицу, которая имела зеленые волосы, а платье лазоревого цвета. Я чрезвычайно много тобою одолжена, великодушный иностранец! сказала она Полоцкому Князю: и подщусь за услугу твою тебе заплатить, представив тебя моей тетке, которая неподалеку отсюда живет, она волшебница, и может услужишь тебе при нужном случае. Я уже довольно заплачен, сударыня, ответствовал ей удивленный превращением её Вельдюз, услужив такой прекрасной особе какова ты, и почту себе за большое одолжение, ежели ты удостоишь мне сказать, кому я имел счастье помочь, смертной или Богине; ибо по виду твоему нельзя тебя инако сочесть, как бессмертную.
Ты не совсем ошибся, отвечала она: я Наяда, Нимфа недалеко текущего отсюда источника, а этот волк, от которого ты меня избавил, был Сатир здешних лесов. Ты сам ведаешь, продолжала она, сколь сии животные влюбчивы. Этот урод беспокоил не токмо одну меня, но и всех моих подруг своею любовью; однако ж ни одной из нас не мог прельстить гнусною своею харею; все его презирали, и ругались козлиными его прелестями. Это столько его рассердило, что он определил достать то силою, чего не мог получить по склонности. Я была из всех та несчастная, над которой вздумал он оказать свое свирепство. Завсегда искал он случая найти меня одну; что ему и удалось было сегодня, но храбрая твоя рука спасла меня от его наглости. По сих словах Нимфа начала было снова благодарить Вельдюзя, но он просил ее досказать её приключение, на что она в угодность его и согласилась.
Сегодня проснувшись я, продолжала она, против обыкновенного очень рано, вздумала прогуляться пользуясь утренним воздухом, как сей мерзкий Сатир, который беспрестанно меня караулил, дав мне удалиться от моего источника, напал на меня нечаянно. Я дерзость его заплатив наперед пощечиной, решила от него спасаться бегством; а чтоб лучше от него скрыться, приняла я на себя вид кролика, и бросилась в кустарник. Но Леший приметив мою хитрость, и превратясь и сам в волка, погнался за мною; и конечно б меня поймал, если б помощь твоя не предускорила его дерзости.
Я очень рад, сударыня, сказал ей Вельдюз по окончании ее повести, найти случай, тебе услужить; только дивлюсь, какая сила помогла мне лишить жизни сего Полубога. Я и сама этому дивилась, присовокупила Нимфа; да и теперь сего не постигаю. Потом подумав несколько спросила у Вельдюзя, не имеет ли он при себе какой вещи, которая силу его умножает. Нет, ни какой, ответствовал Полочанин: Постой! вскричала она увидев на руке его перстень: покажи мне свою руку. Вот он то тебе помог, продолжала она указывая на перстень, где ты его достал? От матери моей, ответствовал Князь. Он мой прежде был, сказала Нимфа осматривая его прилежно. Я не скажу тебе, продолжала она закрасневшись, откуда я его получила; а скажу только то, что играя в нашем источнике с моими подругами, сронила я его с руки. В самое то время пришли к нам на берег промышленики искать жемчужных раковин, кои в источнике нашем родятся, они видно нашед мой перстень продали; который переходя из рук в руки, достался напоследок твоей матушке. Я бы от тебя стала его требовать, если б ты не услужил мне столь много, ибо перстень сей кроме того, что подает чрезвычайную силу тем, которые им владеют, имеет еще и другое дарование. Обороти его к ладони своей камнем, продолжала она. Вельдюз ей повиновался: и в самое то время увидел перед собой крылатого коня, который его спрашивал, куда прикажет он ему себя везти. Никуда теперь, ответствовала ему Нимфа, прося притом Полоцкого Князя, чтоб он опять поворотил камнем кверху: что когда была учинено; то конь снова стал невидим.