— Забирай, нет здесь ничего…
Поручик оделся, по очереди окинул всех тяжелым взглядом и вышел из каюты. Очутившись на палубе, он какое-то время стоял возле борта, изображая равнодушного наблюдателя, и только немного успокоившись, пошел к себе. Однако уже на трапе его остановил матрос, карауливший у дверей:
— Извините, пан Тешевский, приказано не впускать…
Скорее всего этот матрос и сам не знал в чем дело, потому чувствовал себя неуверенно. Поняв его состояние, поручик дружески улыбнулся и вновь поднялся на палубу. Там он тихо огляделся и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, осторожно постучал в окно собственной каюты. Как он и надеялся, Тереза мгновенно открыла створку и испуганно схватила Яна за руку.
Поручик молча приложил палец к губам, а потом на ощупь расстегнул пуговички ее платья. Еще раз оглянувшись, он вытащил пакет, сунул его в карман и сразу отступил дальше к борту. Потом, встретившись с Терезой глазами, отрицательно покачал головой. Девушка хотела что-то спросить, но в эту минуту на палубе показался капитан Чолак, который в сопровождении все тех же трех матросов направился к Тешевскому.
Поравнявшись с поручиком, капитан криво усмехнулся:
— Ты, Ян, погуляй тут немного…
Оглянувшись на сопровождавших его матросов, Чолак задержался у входа, и спросил караульного:
— Не разговаривали?
— Нет, капитан.
— Добро, — мимоходом бросил Чолак и ступил на трап.
В каюте капитан сначала оглянулся на матросов и только потом грубо предложил Терезе.
— Раздевайся!
— Что? — девушка ошарашенно уставилась на Чолака. — Как это так, раздевайся?
— Просто… Давай сюда сумку, вещи… Все остальное.
— Да вы что, с ума сошли? — начала было Тереза, отыскивая растерянным взглядом Яна, однако Чолак не дал ей опомниться и приказал матросам:
— Давайте, парни! Быстренько…
Пряча похотливые усмешки, матросы подскочили к Терезе. Сразу же затрещали крючки, застежки, и Тереза, наконец уяснив, что с нее и вправду стягивают платье, отчаянно закричала:
— Ян! Ян!!
Услышав этот перепуганный выкрик, поручик, который до той поры спокойно стоял на палубе, рванулся в каюту, однако дорогу ему преградил матрос, карауливший двери. Откуда-то сами собой сразу возникли другие, и на ступеньках трапа началась свалка. Треск и топот на трапе вынудили Чолака занервничать, и он, наскоро ощупав рубашку Терезы, швырнул ее девушке.
— На, прикройся!
Тереза, кое-как замотавшись в оставленную ей одежду, следила за Чолаком перепуганными глазами. Наконец в дверях возник матрос, ездивший с Чолаком на берег. Мгновенно оценив обстановку, он криво усмехнулся и произнес:
— Капитан, мы уже знаем, что надо… Обещаю, Буду пройдем тихо.
— Хорошо… — Чолак вернул Терезе вконец измятое платье и через плечо кинул ухмыляющимся матросам. — Все, парни. Марш на палубу!
* * *
Опершись на фальшборт локтями, поручик тупо смотрел на воду. Рядом молча жалась Тереза, когда с носа долетали выкрики вахтенного, она вздрагивала. Позади них, у нактоуза, отсвечивал фонарь рулевого, а тут, на корме, было темно, и лодка, тянувшаяся на буксире за судном, едва виднелась, зато на обоих берегах, четко определявшихся речными отблесками, то и дело показывались проплывающие огоньки.
Легкий деревянный стук вывел Яна из оцепенения. Решение возникло сразу. Поручик подтолкнул Терезу и приказал:
— Лезь в лодку! Быстро.
Яну показалось, что Тереза ждала именно этих слов. По крайней мере, она, без единого вопроса, не колеблясь, перелезла фальшборт и, улучив момент, спрыгнула в лодку. Поручик тоже не заставил себя ждать. Он достал нож, осторожно перерезал буксир и, ложась на днище, притянул Терезу к себе.
— Заметить могут…
Лодка быстро отставала от судна. Неожиданно послышался легкий хлопок, и где-то снизу зажурчала вода. Сначала беглецы не обратили на это внимания, но когда вода начала быстро заполнять лодку, поручик спохватился и принялся лихорадочно искать черпак или другую посудину. Ничего подходящего не попадалось. Тем временем лодка ощутимо начала погружаться. Поручик все еще не терял надежды отыскать хоть что-нибудь и прекратил попытки только после того, как не на шутку перепугавшаяся Тереза пискнула:
— Янчику, мне ж до берега не доплыть… Я плохо плаваю!
— Доплывем, не бойся…
Поняв, что остаться на плаву не удастся, поручик попробовал оторвать хотя бы доску от сиденья, но из этого тоже ничего не вышло. Тогда он, бросив напрасные попытки, снял пиджак, вынул оттуда портмоне и вместе с пакетом запихнул под шляпу Терезе. Опасаясь, что в воде шляпка может свалиться, он распустил ленты и, обмотав их вокруг головы подруги, завязал в крепкий узел под подбородком.
— Зачем это, Янчику? — уверенность поручика придала девушке бодрости, и она, покрутив головой, чтоб проверить, не помешает ли ей такой «тюрбан», спросила: — А там что?
— Деньги, глупенькая. Как только это корыто потонет, хватайся за мои плечи. Только шею не перехвати, а то ненароком придушишь. Когда поплывем, подгребай ногами, чтоб помочь. Поняла?
— Так, так… — Тереза закивала головой, и болтавшиеся сверху концы лент смешно запрыгали. — Поняла…
— Вот и хорошо. И не бойся, выплывем. Тут недалеко.
Долго ждать не пришлось. Уже через минуту лодка плавно ушла у них из под ног, и поручик поплыл, загребая руками по-морскому, и в такт этим гребкам позади него, словно поплавок, заколыхалась над водой незаметная в темени серая шляпка Терезы.
Казалось, береговые огоньки мигали теперь еще дальше, однако поручик упрямо плыл к левому берегу. Когда он наконец-то коснулся ногами дна, сил у него почти не осталось. Поэтому, прежде чем куда-то идти, они долго лежали на песке.
Потом ночная прохлада стала ощутимой, и поручик, превозмогая себя, поднялся и помог Терезе встать. Они доплелись до какой-то скирды, где, уже окончательно потеряв силы, Ян повалился на разрытую кем-то солому. Так он лежал минуты три, а когда поднял голову, то увидел, что Тереза, не снимая с себя мокрого платья, пытается преодолеть мелко бившую ее дрожь, подтягивая облепленные сырой тканью колени к подбородку, все еще подвязанному шляпными лентами.
— С тобой… Что? — поручик приподнялся на локтях.
— Что?… Ты еще спрашиваешь, что? — губы Терезы тряслись от обиды и холода. — Свадебное путешествие!… Кольца!… Друзья!… И самый лучший друг — капитан Чолак! Да я… Да я все еще чувствую, как они раздевали меня!…
Содрогаясь от рыданий, девушка рванула узел под подбородком, стянула шляпку с головы и швырнула ее в лицо Тешевскому.