На данный момент эта раса защищена законом, посягательство на их жизнь карается смертной казнью! Но многим закон не писан, и дриады вынуждены скрываться. Или маскироваться под представителей других рас, что не так уж и сложно, ведь внешне и по ауре они очень схожи с эльфийками. Безусловно, проще было бы совсем из леса не высовываться, но и им нужно образование.
Итак, вернёмся к нашему делу. Десять месяцев назад в академии магии было обнаружено тело эльфийки с вырезанным сердцем, почему-то находящееся под заклинанием «Стазис». Наши доблестные, но не слишком умные стражи правопорядка, приехавшие на место преступления, не стали долго гадать, зачем убийца так заморочился и... сняли заклятие. Тело тут же исчезло, будто его и не было! Вот тогда-то до присутствующих наконец дошло, кем является жертва на самом деле.
Распутать убийство по горячим следам не удалось, да и по остывшим тоже... Причём, девять раз! Да, с тех пор каждый месяц в ночь полной луны убивают одну дриаду. Разумеется, всё в той же академии и за это время не обнаружено ни единой зацепки. Но в прошлом месяце на следователя свалилась невероятная удача: прямо возле ещё неостывшего тела был пойман парень, человек, четверокурсник с факультета целительства. Мотив нашли быстро: у парня смертельно больна мать, и он таким образом пытался спасти ей жизнь. То, что сердце-семя при пацане обнаружено не было, никого не остановило и его с чистой совестью бросили в казематы, передав дело в суд.
Заметив, что я отложил в сторону последний лист, миссис Бруенор сбиваясь и путаясь в словах, зачастила:
– Он не виноват! Лени мальчик хороший, он спасти меня хотел, но не таким образом. Никогда бы он не смог убить, даже ради матери. Помогите, прошу вас!
– Простите, а господин Нимрас кем вам приходится и что здесь делает? – выжидающе посмотрел я на демонёнка.
– Мы с Лени учились на одном факультете. Понимаете, в ту ночь я шёл из... женского общежития и увидел в коридоре лежащую на полу девушку, а также склонившуюся над ней фигуру в чёрном балахоне. Я, как это называется? В общем, страшно стало, и я спрятался в нише. Потом послышались шаги и этот, в балахоне, убежал, а в коридоре появился Луин. Я подумал, что он сам позовёт кого-нибудь на помощь и невидимо вернулся к своей подружке.
– Незаметно, – поправил я машинально.
– Извините, господин Сифиус, я плохо знаю ваш язык и иногда путаю слова.
– Сирион!
– Я так и сказал! – обиженно надулся демон.
– Почему ты столько времени молчал?
– Говорю же: страшно было!
– А сейчас чего решил поделиться наболевшим? – спросил я язвительно, почему-то этот паренёк меня изрядно раздражает!
– Так друзья посовещались!
– Посоветовали.
Не обращая внимания на мою попытку научить оболтуса правильно изъясняться, демон продолжил:
– Говорят, что если я не расскажу, Луина казнят за просто так!
– Ни за что! – одёрнул и только потом сообразил... – Хочешь сказать, о том, что ты являешься свидетелем убийства, знает вся академия?!
– Нет, парней пятнадцать, да шесть девчонок! – ответил он невозмутимо.
Я едва не застонал от такой непроходимой тупости и желания отвесить сопляку подзатыльник. Видимо, поняв, что демонёнок хорошенько поднял мне нервы, в разговор вмешалась миссис Бруенор:
– Энед пришёл ко мне, – махнула она рукой на парня. – Я не знала, что мне делать с этой информацией и побежала к соседу, господину Олирису. Он же тоже следователь, а тот что вёл дело об убийстве дриад со мной бы и разговаривать не стал, он абсолютно уверен в виновности моего мальчика. А Олирис выслушал и отправил к вам. Даже копии материалов дела как-то достал и просил на словах передать, что не советует вам в это ввязываться, – промямлила дама чуть слышно.
Наверное, тяжело говорить такое тому, кого считаешь единственной надеждой на спасение сына. Честность миссис Бруенор меня восхитила...
– Отчего же? – ответ я и сам знал, но хотелось проверить, насколько честна эта женщина.
– Дело находится под особым контролем, и если влезете туда, получите по длинным ушам. Это не мои слова, господина Олириса, – пробубнила она, окончательно смутившись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Усмехнувшись, я взял блокнот, написал адрес своего особняка и протянул демонёнку.
– Если я всё правильно понял, оставаться в академии тебе нельзя, иначе на днях мы получим ещё и труп демона. Сейчас поезжай в общежитие, собери свои вещи, а потом по этому адресу. Искать тебя у меня дома точно никому не придёт в голову, так что поживёшь пока там.
Что касается дела, я берусь за него, но у меня есть одно условие, миссис Бруенор: забудьте, что вы ко мне обращались, не приходите в контору и не пытайтесь со мной встретиться. Будет лучше, если моё участие пока останется в тайне.
Согласно покивав, посетители двинулись на выход. Открыв перед дамой дверь, Энед посмотрел на меня и душевно попрощался:
– До свидания, господин Сифиус!
– Я Сирион! – рявкнул раздражённо.
– Я так и сказал!
С силой стиснув кулаки я задумался: вот на кой чёрт я пригласил его в свой дом, если этот рогатик парой фраз меня до белого каления довёл? Да уж, Сирион, твоя доброта тебя когда-нибудь погубит!
Ладно, с демоном вечером разберусь, если он вообще надумает поселиться в моём особняке, а сейчас ещё две встречи и пора ехать за женой. Ещё как-то выдержать бой с домочадцами предстоит... Не жалеешь ты себя, господин адвокат, одни стрессы! Хотя, Нейечка действительно может удивить и тогда от знакомства моих девочек, вместо стресса, я получу порцию веселья!
10
СИРИОН.
К назначенному часу Нейя уже была готова и когда я, отпустив нанятый экипаж, подошёл к крыльцу её особняка, кучер как раз грузил уже последний сундук в мою карету. К слову их было всего три, что не удивило, моё чудовище в принципе не выглядит пустоголовой девицей, помешанной на тряпках.
Дверь хлопнула и на крыльце появилась супруга, неся сумку, побрякивающую стеклянными флаконами. Заметив, как девушка кренится вбок под тяжестью своей ноши, я, перепрыгивая через две ступени, преодолел разделяющее нас расстояние и забрал из её рук действительно тяжеленную сумку.
– Милая, я чего-то о тебе не знаю? – поинтересовался с невинной улыбкой.
– В каком смысле? – удивлённо вскинула она брови.
– Судя по звукам, в твоей сумке какая-то стеклянная тара... Скажи честно, ты решила прихватить с собой запас бутылок из бара? Никогда бы не подумал, что ты любитель горячительных напитков...
– Ха-ха, очень смешно, господин адвокат! – прошипела она язвительно, сдувая с лица выбившуюся прядь волос. – Тут зелья на все случаи жизни, зельевар я или кто? После твоего рассказа о мгновенном облысении, нужно быть идиоткой, чтобы не подстраховаться. Плюс очистители краски, не вызывающие раздражения кожи, ну и так, ещё кое-что по мелочи!
– Ого! Твоя предусмотрительность меня восхищает, – протянул я уважительно.
– Спасибо, но в твоём одобрении я не нуждаюсь. Лучше отнеси это в карету и всю дорогу не спускай с неё глаз, если что-нибудь разобьётся, я буду ругаться! – гордо вздёрнув подбородок, указала она наманикюренным пальчиком на сумку.
– Как скажете, леди. Слушаю и повинуюсь, моя госпожа! – склонился я в издевательском поклоне.
– Шут гороховый, – буркнула супруга и всё же, впервые за сегодняшний день, одарила меня своей потрясающей улыбкой.
До моего дома мы добирались в нервном напряжении, ибо моя благоверная не сводила глаз со своей волшебной сумки, после каждой кочки заглядывая внутрь и проверяя всё ли цело. В конце концов я не выдержал, проворчав:
– Ну чего ты так суетишься? Разобьётся какой-нибудь флакончик, новое зелье сваришь!
– Не сварю, – ответила она чуть слышно и, покраснев, пояснила: – Я уже шесть лет не занимаюсь зельеварением. После того как перепутала колбы не могу себя заставить. Стоит подойти к столу с ингредиентами и реактивами, такой ужас охватывает, что в ступор впадаю. Вот и занимаюсь теперь только разработкой новых формул, а в жизнь их воплощают уже мои девчонки.