чтобы он перестал командовать ею.
— Ты такой властный.
Он рассмеялся над ее фразой, возвращаясь к своему обычному состоянию.
— Я бы не был таким, если бы ты перестала бороться со мной.
— Извини, что я не такая послушная, как та девушка, которая залезала и вылезала из твоего окна ради тебя. — Лейк уставилась на него, и ей показалось, что она снова увидела гнев в его глазах.
— Я не знаю, почему у тебя есть причина злиться из-за этого.
— Мы знаем, что ты не послушная, потому что ты не можешь следовать гребаным правилам.
— К черту правила и к черту осиальных! Они совершенно несправедливы и сексисты. Когда мне исполнится восемнадцать, они не будут иметь надо мной никакой власти, потому что я уйду. — Она смотрела, как он крепко сжимает руль, и появилась догадка, что тот может сломаться.
Черт, это была словестное извержение! Она действительно не хотела этого произносить.
— Кто дал тебе таблетки? — Спокойно спросил он.
Лейк глубоко вздохнула.
— Моя мама, и мне нужно их вернуть, Винсент.
— А твой отец знает?
Она подумала, что именно туда он и направлялся.
— Верни их, и я тебе все расскажу.
Винсент полез в карман и вытащил их, позволив ей взглянуть на них.
— Нет, он не знает. Ты ведь не собираешься ему рассказывать, правда?
— Я подумаю об этом, — холодно сказал он.
Лейк выхватила их у него из рук после небольшой борьбы. Она с трудом сглотнула, когда увидела впереди «Волшебные кексы». Она всерьез принимала мысль о том, чтобы попросить его высадить ее там, но по тому, как проходила поездка на машине, она знала, что он этого не сделает. Поэтому она быстро дала ему остальные указания, как добраться до ее дома, который, к счастью, был не далеко.
Когда в машине снова воцарилась тишина, она услышала вздох Винсента, что заставило ее повернуть голову. Он хотел ей что-то сказать, и это только заставляло ее нервничать.
— Эм, тот, что справа, — проинструктировала она, закусив губу.
— Срань господня, ты здесь живешь? Я не знал, что твоя мама вышла замуж за кого-то богатого, — сказал он, проезжая по длинной частной подъездной дорожке.
К сожалению.
Она взглянула на дорогой дом, расположенный в престижном районе города. Именно поэтому она не хотела, чтобы он видел дом ее матери, потому что, глядя на озеро, вы бы об этом не догадались. Для всех остальных она выглядела бедной. Как мусор из трейлера.
Она попыталась фальшиво рассмеяться.
— Ага.
Она услышала ещё один вздох Винсента.
— Послушай, Лейк, я совершил ошибку прошлой ночью, поцеловав тебя.
Сердце Лейк начало выпрыгивать из груди.
— Так вот почему ты хотел отвезти меня домой?
Когда он не ответил, она получила свой ответ. Лейк могла бы поклясться, что в этот момент ее сердце разбилось. Не плачь при нем. Не плачь при нём.
— Лейк, я сожалею…
— Не стоит. Это я должна извиниться за то, что позволила тебе получить мой первый поцелуй. — Она хотела убедиться, что он понимает, что это значит для нее.
Она была готова убраться отсюда к чертовой матери, поэтому распахнула свою дверцу, собираясь выпрыгнуть наружу.
— Подожди. — Винсент схватил ее за руку, прежде чем она смогла убежать.
Лейк уставилась на его руку, что сжимала её, затем встретилась с его глазами, молясь, чтобы он сказал что-нибудь, что могло бы улучшить ситуацию.
— Ты не сказала Адалин, не так ли?
Если ее сердце не было разбито раньше, то официально это произошло именно сейчас.
Она вырвала свою руку из его хватки, не отводя взгляда.
— Нет, потому что, насколько я понимаю, ничего, черт возьми, не произошло, чтобы рассказывать об этом. — Лейк вышла из машины и захлопнула дверцу, придя к единственному выводу.
Винсент Витале мертв для неё.
ГЛАВА 8
Беги. Беги, пока можешь
— Черт! — Винсент сжал руль настолько сильно, на сколько только мог, чтобы напомнить себе о том, что нужно, черт возьми, остаться в машине и не преследовать ее.
Когда Лейк вошла в дом, он неохотно начал съезжать с дорожки. Что-то внутри него говорило, что он только что совершил самую большую ошибку в своей жизни. В последнее время он совершал ошибку за ошибкой, и каждая была связана с Лейк.
Он не знал, как, черт побери, произошел этот провал. Да, я знаю. Лейк просто изящно двигала своей задницей. Это, в свою очередь, вызвало у него похотливое желание, но он боролся, пока не нашел те противозачаточные таблетки. Тогда он был в ярости.
Должен ли он был так разозлиться? Скорее всего, нет. И всë это было только потому, что возникла ревность, ведь кто-то мог трахнуть ее вместо него. Что? Черт возьми, нет, я бы не трахнул её!
Двигаемся дальше.
Обсуждение темы таблеток с Лейк привело к тому, что ей пришлось разозлиться и показать ему, кто она на самом деле, что только сделало его член тверже. Итак, он поцеловал ее. И это было ошибкой.
Он сказал ей не двигаться, потому что был уверен, что если она прикоснется к нему, пути назад не будет, и будь он проклят, если она вправду дернула его за волосы. Черт, он даже не предполагал, что она собирается поцеловать его в ответ, но эта мелочь каким-то образом заставила его член взорваться.
Вот почему я сказал ей уйти. И в этом была его ещё одна настоящая ошибка.
Винсент совершил еще одну ошибку, позвонив девушке из «Яда», с просьбой приехать, но даже после он сходил с ума. Если бы кто-то не снял его напряжение, он бы поднялся наверх и показал Лейк, что значит трахаться.
Она, конечно, увидела уход той девушки. Это беспокоило его, злило, но он не был уверен почему. Каждая девушка знала, что он трахался со всеми подряд, так почему его волновало то, что и Лейк была в курсе?
Их шутливая перепалка во время завтрака заставила его почувствовать, что он желает еë. Он не хотел, чтобы веселье заканчивалось, и решился отвезти её домой. Он знал, что поездка будет такой же увлекательной, хотя и не догадывался, что настолько. Однако все пошло насмарку, когда она сказала: «Мне исполнится восемнадцать, и они не будут иметь надо мной никакой власти, потому что я уйду».
Именно тогда он понял, что все,