Интересно, обо мне тут вообще кто-то помнит? Я попыталась пошевелиться, чтобы привлечь к себе внимание, пока эти двое не вцепились друг другу в горло. Вышло, мягко говоря, неловко. Оказалось, что Эдвин меня совсем на край положил, и едва пошевелившись, я рухнула вниз.
Но упасть на пол мне не дали сильные мужские руки, которые снова крепко обхватили меня.
– Я тебе не дам дополнительных синяков себе наставить! – зло прошептал мужчина на ухо. – Позже я тебе и не такое устрою, Тьмой клянусь! Но не сейчас…
– Мистер Макей, я понимаю, что девушка красива, но все же прошу положить ее на кушетку. Свои ухаживания сможете продолжить после того, как мы приведем бедняжку в форму, – строго сказала лекарь.
Эдвин возмущенно зашипел и едва не швырнул меня назад на постель. Это было больно. Чтобы не застонать, мне пришлось стиснуть зубы изо всех сил.
Ни за что не покажу ему, что мне плохо!
Тем временем лекарь выпроводила все еще препирающихся профессоров за пределы больничной палаты. Оставила только Эдвина, как виновника моей травмы.
Затем меня напоили чем-то терпким. Лекарь присела на мою постель, взяла за одну руку, а вторую велела держать Эдвину.
А потом случилась магия. Тьма вокруг меня ожила, закружилась и спустя несколько минут рассеялась.
Я обнаружила себя в светлом помещении. В ногах сидела маленькая пожилая женщина. Ее волосы были убраны под серую косынку, глаза лучились добротой, и вся она была какой-то теплой и мягкой.
А затем взгляд мой скользнул к Эдвину Макею. Тому не нашлось места, чтобы присесть, поэтому он стоял у моей постели на коленях и держал за левую руку. Его зрачки расширились, дыхание сбилось. Выглядел он встревоженным, наверное, наказания опасался. Я мазнула по нему взглядом и хотела отвернуться. Пусть не думает, что я заинтересовалась им.
– Очухалась, – зло бросил он, и по его красивому благородному лицу скользнула гримаса презрения.
Мне стало ужасно обидно, но я постаралась не подать виду.
– Мистер Макей, вы можете быть свободны, – сказала лекарь строго.
Молодого человека не нужно было уговаривать. Одним изящным движением он поднялся с колен, крутанулся на пятках и выскочил за дверь.
4.2
Я с облегчением выдохнула, когда за Эдвином Макеем закрылась дверь. Очень неудобно получилось, и я не хотела создавать проблем этому красавчику. А получилось, что не успев переступить порог академии, нажила себе врага. Даже представить страшно, как именно он мне мстить собрался.
Я откинулась на подушку, пытаясь понять, как себя чувствую. Голова уже почти не кружилась. Физически я была в порядке, а вот моральное состояние оставляло желать лучшего.
– Еще часок полежи, ужин сюда попрошу тебе подать, а на ночь уже к себе пойдешь, – сказала лекарь, оставив меня одну за ширмой.
Через некоторое время она вернулась, вкатив тележку с легким ужином.
– Придется несколько дней на диете побыть, – улыбнулась она, – так быстрее восстановишься. И не забывай побольше спать и поменьше переживать и предаваться унынию. Тебе повезло, что все так хорошо закончилось.
Но поразмышлять о степени моего везения и оценить качество ужина мне не дали.
Не прошло и нескольких минут, как вихрь под названием “Лилия Триж” влетел в лазарет. Не обратив внимания на замечания лекаря, которая пыталась напомнить, что время посещения окончено, она ворвалась в мою палату, отодвинула ширму и присела на соседнюю кровать.
Есть в присутствии преподавателя было неловко, и я поспешила отложить ложку.
– Ты нарушила правила поведения учащегося в академии! – со злостью бросила она мне. – Ты подвергла опасности себя и подруг! Что скажет ректор?!
Я хотела было возразить, что идти гулять была не моя идея, и в кусты эти нас Дебора потащила, но даже слова в свою защиту вставить не смогла. От несправедливости обвинений в носу защипало.
– Как можно так злостно наплевать на запреты и пойти в тренировочную зону без сопровождения опытного мага, да еще и подойти к площадке с огневой стороны?! – женщина продолжала сыпать обвинениями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И тут мне так обидно стало, что я вспомнила на минуточку, что хоть я тут и юная девица, но внутри-то вполне себе опытная дама, которая и с продавцами может поругаться, вернув просрочку, и хамку в регистратуре поликлиники на место поставить, и даже в паспортном столе после моего ухода работницы до вечера чаи не гоняют, а работают.
– Профессор Триж, – вставила я, когда она сделала паузу, чтобы перевести дух и собраться с силами для новой порции обвинений, – простите, что невольно нарушила распорядок академии, но не могли бы вы подсказать, где я могу ознакомиться с полным списком запретов, прав и обязанностей студентов, чтобы в будущем такого не повторилось?
Говорила я совершенно спокойным голосом, чем удивила собеседницу, ожидавшую, что я тут сейчас разрыдаюсь.
– Завтра на первой лекции вы получите полный список и распишетесь в том, что обязуетесь следовать правилам, – ответила профессор уже спокойнее.
Я поняла, что это мой шанс.
– То есть сегодня, когда мы пошли на прогулку, мы не знали об этих запретах, ведь о них нам скажут только завтра? – напирала я, пока не увидела смятение в глазах педагога.
Но она решительно отбросила все сомнения.
– Обычно первокурсницы сидят по своим комнатам и никуда не ходят, – уверенно сказала Лилия Триж.
Но я решила не отступать. Потому что отчисление грозило мне смертью.
– Но ведь прогулки не были под запретом? – уточнила я, – Мы не нарушили этим правил?
Мой голос становился увереннее, сильнее. Я поняла, что права, и смогу добиться справедливости. Все знают, что незнание законов не освобождает от ответственности, но может быть смягчающим фактором. Теперь можно было надеяться на то, что меня не отчислят из академии еще до начала занятий.
Только бы профессор Триж встала на мою сторону!
4.3
– Нет, прогулки не запрещены, но… – все же дала заднюю профессор.
– Но вы хотите наказать первокурсницу, утомленную после вступительного экзамена за то, что она вышла прогуляться и, не встретив ни одного запрещающего знака или указателя, вышла из парка не с той стороны и оказалась под ударом более опытного мага?
Я села прямо и смело смотрела в глаза педагога. Она задумалась, но так просто сдаваться не собиралась. Этой тигрице нужен был враг, чтобы порвать его на мелкие кусочки. С облегчением я поняла, что теперь этим врагом была уже не я.
– Профессор Кайрус, конечно же, тоже не прав! – вскочила она и принялась мерить палату шагами. – Он совершенно расслабился, зная, что его нунгалины дисциплинированы и не сделают ничего, выходящего за рамки обозначенных правил. Для него, как и для всех великих князей, обычные девушки – лишь расходный материал!
Профессор Триж снова закипала, но на этот раз ее гнев был направлен на боевого мага, а не на студентку-первокурсницу. И что-то мне подсказывало, что было в этом противостоянии двух профессоров нечто личное. Вот пусть между собой и разбираются!
– Увы, наказания тебе все равно не избежать, Аниша, – смягчилась профессор, – но будь спокойна, из академии тебя не отчислят.
Это стало лучшей новостью за сегодняшний день. Ну, разве что сам факт зачисления в академию меня порадовал.
Профессор удалилась из лазарета так же стремительно, как вошла. А я, наконец, добралась до ужина, остывшего и почти безвкусного. Но каким же прекрасным он мне показался!
Лишь поздно вечером лекарь, которую звали Рея Доулд, отпустила меня к себе. И лишь выйдя в пустынный коридор, я поняла, что понятия не имею куда идти, ведь меня принесли сюда на руках с улицы, а зрение у меня было повреждено магическим воздействием Эдвина Макея. Вспомнив высокомерного юношу, я даже ногой топнула от злости.
И чуть не рассмеялась. С каких пор это я стала такой эмоциональной? Неужели молодой организм и гормоны дают о себе знать?