Читать интересную книгу Современный попаданец - Пьер Ясенев

– Да, ты, кто такой, моча кобылья? – орал Питер одному из мужиков, сидевших рядом, когда тот попросил Питера сильно не кричать. Питер не замечал себя, он рассказывал Александру о своей нелёгкой жизни, повышая голос и, порой, срываясь на возмущённый крик.

– Да, да… Овец нестриженный. Ты чего ему сказал? – подвякивал Александр.

– Иди сюда, коровья лепёшка. Я сейчас тебе в морду дам! – вставая из-за стола, с особым недовольствием проговорил мужик, которого оскорбил Питер.

Питер не стал задерживаться и поднялся, и сразу началось такое. Сперва драка шла между Питером и мужиком, а потом в неё постепенно втянулись все. Александр был один из первых. Он, видя, что Питер заломил мужику руки, крикнул:

– Разойдиииись!!!

Разогнался и по подлому ударил мужика ногой со спины. Такого надругательства над своим другом не выдержали сотрапезники мужика и, поднявшись, кинулись на Александра. Другие сидевшие, видя, что драка становится несправедливой, а стороны неравносильными, поднялись и встали на защиту Александра и Питера, а дальше сработала цепная реакция, и понеслось, покатилось и поехало, как говорится, кто во что горазд. Александр очнулся на следующее утро на каком-то сеновале. Рядом храпел Питер. Сашка, немного приподнявшись, тут же упал, сильная головная боль не позволила молодцу встать во весь рост. Похмелье было жёстким! Пока он валялся, страдая от головной боли, он исследовал себя на наличие других болей и прислушивался к своим ощущениям, после чего он понял, что тело всё болит от побоев и нет, даже, одного зуба, а в карманах остался всего лишь один серебряный пфенинг и пару медяков.

– Нет, так бухать больше не буду, – подумал огорчённо Александр, сожалея о содеянном.

Питер проснулся, на удивление, бодрячком и отпоил водой Александра, потом только он разузнал, где они находятся. Оказалось, что они добрались до следующей деревни, к которой и направлялись. Александр поднялся, аж, к вечеру, это обстоятельство не позволило им двигаться на ночь глядя, и они заночевали опять в этой деревне. Сашка пытался вспомнить, что произошло в трактире, но не мог. В этом ему помог Питер. Он рассказал, что после драки стали искать, кто возместит ущерб, вот и отыгрались на них: у Сашки выгребли почти все деньги, а Питер сам отдал два серебряных, выторговав взамен поездку на телеге в соседнюю деревню. Сам Питер это узнал у того, кто их привёз на повозке. Нанятый извозчик ему поведал всё обстоятельно и даже прибавил в конце рассказа:

– Эх, давненько так не гуляли!

– Ага! Давненько… – печально подтвердил Питер, жалея о двух утраченных пфенингах.

Следующие дни для путешественников прошли как-то обыденно. Дорога, постой, дорога и снова постой. Зато потом произошло следующее. Сашка до сих пор вспоминал с замиранием сердца об одном прекрасном событии. В одной из деревушек ему на глаза попалась с золотыми кудряшками красавица Эльза. Он долго ею любовался, не собираясь уходить из этой деревни, пока та не ответит ему взаимностью. Питеру пришлось Сашку тащить оттуда, в прямом смысле этого слова, но удалось сделать это только на третий день и то с силой. У шестнадцатилетнего подростка так взыграли гормоны, что Питер только сокрушался о его силе, когда тот упирался ногами в землю, пытаясь остаться. А потом их путь продолжился без особых приключений. Сашка страдал от неразделённой любви и шёл, всё думая о той прелестнице и только молча вздыхая, как телёнок, понюхавший цветок. Питер его не трогал, а только жалел, что связался с этим нищебродом, но бросать этого пацана уже не собирался, потому что они с каждым днём приближались к заветному Франкфурту. И этот долгожданный день настал. Сашка даже пришёл в себя, увидев этот необычный город.

Оторвавшись от его созерцания, Питер и Александр двинулись к нему. Приближаясь к самому городу, Питер, предвкушал для себя новую жизнь, которую он тщательно ранее запланировал в ярких красках, и продолжал думать о скорейшем её воплощении, а Сашка неожиданно для себя вспомнил, вдруг, про задание, утратив все мысли и желания об Эльзе. Он старался до мельчайших подробностей вспоминать всё, что ему говорил умирающий рыцарь, но все почему-то его воспоминания были только про пивную бочку, а самое главное – имя и что нужно передать, так и не приходило на ум.

Глава 20. Цель достигнута

У ворот города их попросили оплатить пошлину стоявшие стражи. Пошлина была не такой большой, поэтому прошли во врата они без труда. Зато потом растерялись. Питер, почесав затылок, неуверенно проговорил:

– Ну, чего, пойдём искать моего родственника, что ли?

Сашка, продолжая вспоминать своё задание и не вслушиваясь в слова Питера, кивнул, соглашаясь. И тут он вспомнил про золотую бляху, которую ещё тогда спрятал в своих мешковидных ботинках. Ассоциативное мышление, словно, этого и ждало: поток воспоминаний хлынул рекой в его голову. Он сразу же вспомнил, что надо найти западную церковь, а там, как раз, через два дома и должен был жить Вили-пивная бочка, которому и надо передать эту бляху, при этом ещё нужно было передать и на словах, что это от Фридриха Краунца. Тут память опять сделала кульбит, и Александр нахмурившись, стал вспоминать:

– А что же ещё должен сказать я?

Он только ухватился за хвост своих воспоминаний, как в его голове, вроде, вот-вот опять стали всплывать нужные слова, но Питер перебил поток его мыслей, сказав Александру в самое ухо:

– Пошли, кажись, вспомнил, где он живёт.

– Кто он? – от внезапного испуга спросил Александр.

– Как кто? Мой родственник. Помнишь, зачем мы шли во Франкфурт? – ответил Питер и, заподозрив, что Александр хочет увильнуть от работы счетовода, напомнил ему про их договорённость:

– А, ну, да, да. – поспешно ответил Александр, пытаясь зацепить ускользнувшее воспоминание, но оно улетело и, похоже, навсегда, потому что пока они шли по улочкам, Сашка не вспомнил больше ни единого слова, сказанного умирающим рыцарем.

Родственника Питера нашли через пять часов блуждания по одним и тем же улочкам. Казначей Альфред Брайтх встретил их радушно и пригласил в свой дом. Сашке Альфред напомнил зажиревшего борова, которого он видел в одной из деревень. Заплывшие жиром бока, маленькие глазки, тройной подбородок – всё это походило на того порося. Александру, правда, не хватало жизненного опыта. Он из-за этого не разглядел сущность местного казначея, которая была очень и очень порочной, лживой и коварной. Когда Сашка стал посмеиваться от вида Альфреда, тот сразу же решил отомстить мальчишке при первой возможности за эти насмешки, при этом оставаясь радушным хозяином.

– Что привело тебя, мой родственничек, сюда, какими такими судьбами? – спросил Альфред после званного обеда.

– Понимаете, Альфред, помните вы говорили мне, если я обучусь счёту, то могу прийти к вам, а вы меня устроите на службу к себе, в казначейство? – промямлил Питер. Он смущался каждый раз при виде своего богатого родственника.

– Помню. – благочестиво подтвердил Альфред. Он уже понял, что нужно этому пройдохе Питеру, родственничку по линии жены. Если бы не она, он уже давно вышвырнул бы этого деревенского бездельника на улицу, а так пришлось привечать его со всеми почестями. Конечно же, он уже сто раз пожалел о своём обещании, которое дал Питеру года два назад на свадьбе своей дочери.

– Так я научился этому ремеслу, – проблеял Питер.

– Очень хорошо! Сейчас проверим! – сказал Альфред и позвал слугу.

Слуга явился незамедлительно и, получив приказ принести письменные принадлежности, ушёл сейчас же выполнять. Питеру стало совсем не по себе как-то, не совсем как-то уютно, и он, прекрасно понимая, что его могут сейчас выставить за дверь за этот обман, проговорил:

– Альфред, но сперва проверь Акселя.

– Зачем? – удивлённо спросил Альфред.

– Понимаете, уважаемый Альфред, он же меня и обучал этому счёту.

– Вот, хитрец, хочет сперва мальчишку подставить, чтобы самому остаться чистеньким, – подумал Альфред, но ничего так и не сказал, дожидаясь письменных принадлежностей и бумаги от своего слуги.

Глава 21. Калькулятор

Желаемое слуга принёс быстро. Альфред неторопливо передал бумагу с перьями и чернилами Акселю. Сашка принял переданное, не доумевая, как пользоваться перьями и чернилами. На бумаге ему приходилось писать, но это было совсем давно, и писал он тогда шариковой ручкой или карандашом, к тому же бить по клавишам и щёлкать мышкой ему было куда привычнее. Повертев в руках перо, он проговорил:

– Я готов!

Альфред, глядя на этого пацана, не верил, что тот умеет писать или считать, но то, как он держал перо, было уже ясно, что в какой-то степени этот предмет ему был знаком, поэтому Альфред, не ожидая чуда, задал первый вопрос:

– Сколько будет пять монет и ещё тринадцать?

Сашка, даже не решая задачу на бумаге, быстро ответил:

– Восемнадцать.