Казаки, расчувствовавшись, предложили Перепелкину прострелить живот или голову, для полноты картины. Но он скромно отказался. Но без ранений не обошлось. Один из наркоманов запнулся и столкнул Перепелкина с крыльца. Перепелкин разбил себе лоб и рассек бровь о металлическую урну. Налицо было нападение на представителя власти.
На заставу раненный Перепелкин вернулся с пойманной вооруженной бандой наркоторговцев–контрабандистов по предварительному сговору.
Перепелкин загремел в госпиталь и в газетах с телевидением. Герою пограничнику присвоили внеочередное звание и наградили медалью. Это стало основой нашей крепкой дружбы на все оставшееся время.
Тем временем наш внезапный праздник на объекте набирал обороты.
Все радовались, смеялись, шутили, рассказывали анекдоты, поднимали тосты за скорейшее выздоровление Иваныча, вспоминали всякие истории происходившие на нашем строительстве. Здесь уже не было монтажников и прорабов, начальников и подчиненных, здесь были только победители — виновники торжества. Потом мы запели. В Белгородском филиале нашей конторы пение за столом было особой фишкой. Я не привык к такому, но все равно в знакомых мне местах с удовольствием подтягивал, пусть фальшиво, зато с душой.
На площадку на полной скорости выскочил мой авенсис. Твою ж мать! Серега, наверное, решил выполнить полицейский разворот перед толпой. Урод дебильный! Я его в бетон закатаю, если он мне машину угробит. Покрышки новые будет покупать. Серега опять позволял себе лишнее. Позер недоделаный!
Машина неслась с бешеной скоростью по плавной дуге. С очень большой скоростью. Здесь же бетонные плиты, а не гладкий асфальт!!! Машина перевернуться может. Вдруг на входе в занос с громким хлопком лопнуло колесо. Машина кубарем полетела в нашу сторону. Бля–я-я–я!!!
Я успел кинуться в сторону и оттолкнул нашего старшего прораба Костю. Машина боком влетела в гущу празднующих сдачу объекта людей с грохотом, треском и жутким хрустом. Наставленные вокруг столы обломками полетели в стороны.
Крики ужаса и боли. О шума и грохота заложило уши. Казалось, что я попал в другую реальность. Окровавленные люди валялись на бетонных плитах, как поломанные куклы. Авенсис лежал на боку под углом в сорок пять градусов, смяв стену прорабской, колеса беспомощно крутились на задранном к верху днище. Я кинулся к машине. Из разбитого окна я попытался вытащить за шиворот Серегу. Ремни безопасности в машине были отстегнуты, и подушки не сработали. Я хотел его разорвать собственными руками, но тут же понял, что он мертвый. Искореженная оконная решетка пробила лобовое стекло, и проломила водителю грудь до самого позвоночника. Решетка так и торчала в груди Сергея. От водителя несло водкой.
Началась невообразимая беготня. Кинулись проверять, кто в каком состоянии, старались сразу помочь пострадавшим. Погибших тоже хватало.
Нет, только без паники. Нужно все поставить под контроль. Прекратить бестолковую беготню. Встряхнуть людей нужно.
— Всем стоять! Хер ли носитесь, — начал орать я. — Ты и ты берите уносите мертвых в штаб. Перепелкин, разбери кто погиб. Да не трогай ты его, вдруг у него позвоночник сломан! Лаптев, бегом в село за скорой. Мухой! Одна нога здесь — другая там.
Не допустить паники, не навредить раненым, удрать погибших с глаз долой, что бы люди не пугались. Самым адекватным оказался именно контрабас–пограничник. Он деловито осматривал раненых. Еще молодцом оказался врач, обслуживающий нашу стройку. Молодой врач по фамилии Осина подрабатывал у нас на строке, подписывая акты медосмотра, путевые листы и представляя собой медицинский пункт, необходимый нам по нормам об охране труда. Появлялся он у нас регулярно, вот и в этот раз его очередной визит оказался очень кстати. Медики сбивался с ног, затягивая жгутами конечности, фиксируя переломы, останавливая кровь, накладывая повязки.
Мы отнесли погибших под навес за строительный штаб. Семь погибших вместе с Серегой. Больше двадцати человек ранены. Пятеро совсем тяжелых. Наш пограничник капитан Перепелкин притащил из машины армейские полевые фельдшерские наборы.
Сеня сидел задницей на плитах и плакал. Никогда не видел его таким. Я присел рядом на корточки. Совсем не знаю зачем.
— Божечки мои, — запричитал директор филиала Мережко. — Да как же так?
Из‑за строительного штаба вышел мой водитель. На груди красовалось громадное кровавое пятно. Сквозь разорванную толстовку была видна большая дырка в груди. Я всякое видел в том чеченском котле, но не мог водила с таким ранением быть живым. Грудь разворочена.
Сергей шатающейся дерганой деревянной походкой шел в нашу сторону. Голова вся в крови. Залитые кровью руки медленно поднимались вперед. Наверное, он что‑то говорил. Челюсть его двигалась, рот открывался и закрывался. Но слышно ничего не было, вокруг стоял шум и крики. Ему кинулись на встречу один из медиков и двое сотрудников из нашего Белгородского филиала.
Я встал на ноги и зашагал в его сторону. Как я мог не понять, что он жив? Как медик мог признать его мертвым?
Тем временем медик самым первым подскочил к Сергею. Он что‑то кричал и маячил руками, но водила его не слышал. Он просто своим шагом китайской заводной игрушки шел к человеку в белом халате. Они встретились, и водитель вцепился в него руками. Обнимаются они что ли?
Медик заорал так, что перекрыл весь шум в строительном городке. Сергей опрокинул его на плиты, они катались в пыли и грязи. Двое строителей пытались их разнять. Серега рвал медика зубами как собака. Один из строителей тащил его за волосы, пытаясь оторвать от врача, но он не реагировал. Когда строитель попытался, захватив Сергея за шею, отвернуть его голову в сторону, водила вцепился ему в пальцы. Строитель заорал не хуже врача и задергал руку, пытаясь высвободить пальцы из челюстей Сергея. Наконец он вырвал руки изо рта ожившего водителя. Отскочив в сторону, укушенный согнулся пополам, прижав покалеченную руку к животу. За это время второй строитель сумел высвободить врача из хвата бешеного водителя. К ним уже подбежали два пограничника. Врача оттащили в сторону. Его коллега повел его к машине скорой помощи. Все лицо медика было изодрано в клочья. Ничего себе. Водитель стал медленно подниматься с бетонных плит. Ему что‑то кричали. Но он не обращал внимание. Водитель шагнул в сторону ближайшего человека и схватил его за плече. Мужик заорал, что есть мочи, и вырвался из захвата. Сергей умудрился укусить другого человека. Погранец сбил водителя на землю ударом приклада. Остальные кинулись скручивать бешеного водилу. Кто‑то догадался сунуть ему в рот шапку. Творилось что‑то совсем непонятное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});