Читать интересную книгу Одиссея (пер. В.А. Жуковского) - "Гомер"

Песнь десятая

Скоро на остров Эолию прибыли мы; обитаетГиппотов сын там, Эол благородный, богами любимый.Остров плавучий его неприступною медной стеноюВесь обнесен; берега ж подымаются гладким утесом.Там от супруги двенадцать детей родилося Эолу, 5 Шесть дочерей светлоликих и шесть сыновей многосильных.Вырастив их, сыновьям дочерей он в супружество отдал. [64 ]Днем с благородным отцом и заботливой матерью вместеВсе за трапезой, уставленной яствами, сладко пируютВ зале они, благовонной от запаха пищи и пеньем 10 Флейт оглашаемой; ночью же, каждый с своею супругой,Спят на резных, дорогими коврами покрытых кроватях.В град их прибывши, мы в дом их богатый вступили; там целыйМесяц Эол угощал нас радушно и с жадностью слушалПовесть о Трое, о битвах аргивян, о их возвращенье; 15 Все любопытный заставил меня рассказать по порядку.Но напоследок, когда обратился я, в путь изготовясь,С просьбой к нему отпустить нас, на то согласясь благосклонно,Дал он мне сшитый из кожи быка девятигодовогоМех с заключенными в нем буреносными ветрами; был он 20 Их господином, по воле Крониона Дия, и всех ихМог возбуждать иль обуздывать, как приходило желанье.Мех на просторном моем корабле он серебряной нитьюТуго стянул, чтоб ни малого быть не могло дуновеньяВетров; Зефиру лишь дал повеленье дыханьем попутным 25 Нас в кораблях по водам провожать; но домой возвратитьсяДий не судил нам: своей безрассудностью все мы погибли.Девять мы суток и денно и нощно свой путь совершали;Вдруг на десятые сутки явился нам берег отчизны.Был он уж близко; на нем все огни уж могли различить мы. 30 В это мгновенье в глубокий я сон погрузился, понежеПравил до тех пор кормилом один, никому не желаяВверить его, чтоб успешней достигнуть отчизны любезной.Спутники тою порой завели разговор; полагалиВсе, что с собою имел серебра я и золота много, 35 Мне на прощание данных царем благородным Эолом.Глядя друг на друга, так рассуждали они меж собою:«Боги! Как всюду его одного уважают и любятЛюди, какую бы землю и чье бы жилище ни вздумалОн посетить. Уж и в Трое он много сокровищ от разных 40 Собрал добыч; мы одно претерпели, один совершилиПуть с ним – а в дом свой должны возвратиться с пустыми руками.Так и Эол; лишь ему одному он богатый подарокСделал; посмотрим же, что им так плотно завязано в этомМехе: уж верно найдем серебра там и золота много». 45 Так говорили одни; их одобрили все остальные.Мех был развязан, и шумно исторглися ветры на волю;Бурю воздвигнув, они с кораблями их, громко рыдавших,Снова от брега отчизны умчали в открытое море.Я пробудился и долго умом колебался, не зная, 50 Что мне избрать, самого ли себя уничтожить, в пучинуБросясь, иль, молча судьбе покорясь, меж живыми остаться.Я покорился судьбе и на дне корабля, завернувшисьВ мантию, тихо лежал. К Эолийскому острову сноваБурею наши суда принесло. Все товарищи с плачем 55 Вышли на твердую землю; запасшись водой ключевою,Наскоро легкий обед мы у быстрых судов совершили.Свой удовольствовав голод едой и питьем, я с собоюВзял одного из товарищей наших с глашатаем; прямоК дому Эола царя мы пошли и его там застали 60 Вместе с женой и со всеми детьми за семейным обедом.В двери палаты вступив, я с своими людьми на порогеСел; изумилась царева семья; все воскликнули вместе:«Ты ль, Одиссей? Не зловредный ли демон к тебе прикоснулся?Здесь мы не всё ль учредили, чтоб ты беспрепятственно прибыл 65 В землю отцов иль в иную какую желанную землю?»Так говорили они; с сокрушеньем души отвечал я:«Сон роковой и безумие спутников мне приключилиБедствие злое; друзья, помогите; вам это возможно».Так я сказал, умоляющим словом смягчить их надеясь. 70 Все замолчали они; но отец мне ответствовал с гневом:«Прочь, недостойный! Немедля мой остров покинь; неприличноНам под защиту свою принимать человека, которыйТак очевидно бессмертным, блаженным богам ненавистен.Прочь! Ненавистный блаженным богам и для нас ненавистен». 75 Кончив, меня он, рыдавшего жалобно, из дому выслал.Далее поплыли мы в сокрушении сердца великом.Люди мои, утомяся от гребли, утратили бодрость,Помощи всякой лишенные собственным жалким безумством.Денно и нощно шесть суток носясь по водам, на седьмые 80 Прибыли мы к многовратному граду в стране лестригонов,Ламосу. [65 ] Там, возвращаяся с поля, пастух вызываетНа поле выйти другого; легко б несонливый работникПлату двойную там мог получать, выгоняя пастисяДнем белорунных баранов, а ночью быков криворогих: 85 Ибо там паства дневная с ночною сближается паствой. [66 ]В славную пристань вошли мы: ее образуют утесы,Круто с обеих сторон подымаясь и сдвинувшись подлеУстья великими, друг против друга из темныя бездныМоря торчащими камнями, вход и исход заграждая. 90 Люди мои, с кораблями в просторную пристань проникнув,Их утвердили в ее глубине и связали, у берега теснымРядом поставив: там волн никогда ни великих, ни малыхНет, там равниною гладкою лоно морское сияет.Я же свой черный корабль поместил в отдаленье от прочих, 95 Около устья, канатом его привязав под утесом.После взошел на утес и стоял там, кругом озираясь:Не было видно нигде ни быков, ни работников в поле;Изредка только, взвиваяся, дым от земли подымался.Двух расторопнейших самых товарищей наших я выбрал 100 (Третий был с ними глашатай) и сведать послал их, к каким мыЛюдям, вкушающим хлеб на земле плодоносной, достигли?Гладкая скоро дорога представилась им, по которойВ город дрова на возах с окружающих гор доставлялись.Сильная дева им встретилась там; за водою с кувшином 105 За город вышла она; лестригон Антифат был отец ей;Встретились с нею они при ключе Артакийском, в которомЧерпали светлую воду все, жившие в городе близком.К ней подошедши, они ей сказали: «Желаем узнать мы,Дева, кто властвует здешним народом и здешней страною?» 110 Дом Антифата, отца своего, им она указала.В дом тот высокий вступивши, они там супругу владыкиВстретили, ростом с великую гору, – они ужаснулись.Та же велела скорей из собранья царя АнтифатаВызвать; и он, прибежав, на погибель товарищей наших, 115 Жадно схватил одного и сожрал; то увидя, другиеБросились в бегство и быстро к судам возвратилися; он жеНачал ужасно кричать и встревожил весь город; на громкийКрик отовсюду сбежалась толпа лестригонов могучих;Много сбежалося их, великанам, не людям подобных. 120 С крути утесов они через силу подъемные камниСтали бросать; на судах поднялася тревога – ужасныйКрик убиваемых, треск от крушенья снастей; тут злосчастныхСпутников наших, как рыб, нанизали на колья и в городВсех унесли на съеденье. В то время как бедственно гибли 125 В пристани спутники, острый я меч обнажил и, отсекшиКрепкий канат, на котором стоял мой корабль темноносый,Людям, собравшимся в ужасе, молча кивнул головою,Их побуждая всей силой на весла налечь, чтоб избегнуть.Близкой беды: устрашенные дружно ударили в весла. 130 Мимо стремнистых утесов в открытое море успешноВыплыл корабль мой; другие же все невозвратно погибли.Далее поплыли мы, в сокрушенье великом о милыхМертвых, но радуясь в сердце, что сами спаслися от смерти.Мы напоследок достигли до острова Эй. Издавна 135 Сладкоречивая, светлокудрявая там обитаетДева Цирцея, богиня, сестра кознодея Ээта.Был их родителем Гелиос, бог, озаряющий смертных;Мать же была их прекрасная дочь Океанова, Перса.К брегу крутому пристав с кораблем, потаенно вошли мы 140 В тихую пристань: дорогу нам бог указал благосклонный.На берег вышед, на нем мы остались два дня и две ночи,В силах своих изнуренные, с тяжкой печалию сердца.Третий нам день привела светозарнокудрявая Эос.Взявши копье и двуострый свой меч опоясав, пошел я 145 С места, где был наш корабль, на утесистый берег, чтоб сведать,Где мы? Не встречу ль людей? Не послышится ль чей-нибудь голос?Став на вершине утеса, я взором окинул окрестность.Дым, от земли путеносной вдали восходящий, увиделЯ за широко разросшимся лесом в жилище Цирцеи. 150 Долго рассудком и сердцем колеблясь, не знал я, идти лиК месту тому мне, где дым от земли подымался багровый?Дело обдумав, уверился я наконец, что удобнейБыло сначала на брег, где стоял наш корабль, возвратиться,Там отобедать с людьми и, надежнейших выбрав, отправить 155 Их за вестями. Когда ж к кораблю своему подходил я,Сжалился благостный бог надо мной, одиноким: навстречуМне он оленя богаторогатого, тучного выслал;Пажить лесную покинув, к студеной реке с несказаннойЖаждой бежал он, измученный зноем полдневного солнца. 160 Меткое бросив копье, поразил я бегущего зверяВ спину:, ее проколовши насквозь, острием на другой бокВышло копье; застонав, он упал, и душа отлетела.Ногу уперши в убитого, вынул копье я из раны,Подле него на земле положил и немедля болотных 165 Гибких тростинок нарвал, чтоб веревку в три локтя длиноюСвить, переплетши тростинки и плотно скрутив их. ВеревкуСвивши, связал я оленю тяжелому длинные ноги;Между ногами просунувши голову, взял я на плечиНошу и с нею пошел к кораблю, на копье опираясь; 170 Просто ж ее на плечах я не мог бы одною рукоюСнесть: был чрезмерно огромен олень. Перед судном на землюБросил его я, людей разбудил и, приветствовав всех их,Так им сказал: «Ободритесь, товарищи, в область АидаПрежде, пока не наступит наш день роковой, не сойдем мы; 175 Станем же ныне (едой наш корабль запасен изобильно)Пищей себя веселить, прогоняя мучительный голод».Было немедля мое повеленье исполнено; снявшиВерхние платья, они собрались у бесплодного моря;Всех их олень изумил, несказанно великий и тучный; 180 Очи свои удовольствовав сладостным зреньем, умылиРуки они и поспешно обед приготовили вкусный.Целый мы день до вечернего сумрака, сидя на бреге,Ели прекрасное мясо и сладким вином утешались;Солнце тем временем село, и тьма наступила ночная; 185 Все мы заснули под говором волн, ударяющих в берег.Вышла из мрака младая с перстами пурпурными Эос.Спутников верных своих на совет пригласив, я сказал им:«Спутники верные, слушайте то, что скажу вам, печальный:Нам неизвестно, где запад лежит, где является Эос; 190 Где светоносный под землю спускается Гелиос, где онНа небо всходит; должны мы теперь совокупно размыслить,Можно ли чем от беды нам спастися; я думаю, нечем.С этой крутой высоты я окрестность окинул глазами:Остров, безбрежною бездной морской, как венцом, окруженный, 195 Плоско на влаге лежащий, увидел я; дым подымалсяГусто вдали из широкорастущего, темного леса».Так я сказал; в их груди сокрушилося милое сердце:В память пришли им и злой лестригон Антифат, и надменныйСилой своею циклоп Полифем, людоед святотатный; 200 Громко они застонали, обильным потоком пролившиСлезы, – напрасно: от слез и от стонов их не было пользы.Тут разделить я решился товарищей меднообутыхНа две дружины; одною дружиной начальствовал сам я;Избран вождем был дружины другой Еврилох благородный. 205 Жеребьи в медноокованном шлеме потом потрясли мы –Вынулся жеребий твердому сердцем вождю Еврилоху.В путь собрался он, и с ним двадцать два из товарищей наших.С плачем они удалились, оставя нас, горем объятых.Скоро они за горами увидели крепкий Цирцеин 210 Дом, сгроможденный из тесаных камней на месте открытом.Около дома толпилися горные львы и лесныеВолки: питьем очарованным их укротила Цирцея.Вместо того чтоб напасть на пришельцев, они подбежалиК ним миролюбно и, их окруживши, махали хвостами. 215 Как к своему господину, хвостами махая, собакиЛастятся – им же всегда он приносит остатки обеда, –Так остролапые львы и шершавые волки к пришельцамЛастились. Их появленьем они, приведенные в ужас,К дому прекраснокудрявой богини Цирцеи поспешно 220 Все устремились. Там голосом звонко-приятным богиняПела, сидя за широкой, прекрасной, божественно тонкойТканью, какая из рук лишь богини бессмертной выходит.К спутникам тут обратяся, Политос, мужей предводитель,Мне меж другими вернейший, любезнейший друг мой, сказал им: 225 «Слышите ль голос приятный, товарищи? Кто-то, за тканьюСидя, поет там, гармонией всю наполняя окрестность.Кто же? Богиня иль смертная? Голос скорей подадим ей».Так он сказал им; они закричали, чтоб вызвать певицу.Вышла немедля она и, блестящую дверь растворивши, 230 В дом пригласила вступить их; забыв осторожность, вступилиВсе; Еврилох лишь один назади, усомнившись, остался.Чином гостей посадивши на кресла и стулья, ЦирцеяСмеси из сыра и меду с ячменной мукой и с прамнейскимСветлым вином подала им, подсыпав волшебного зелья 235 В чашу, чтоб память у них об отчизне пропала; когда жеЕю был подан, а ими отведан напиток, ударомБыстрым жезла загнала чародейка в свиную закутуВсех; очутился там каждый с щетинистой кожей, с свиноюМордой и с хрюком свиным, не утратив, однако, рассудка. 240 Плачущих всех заперла их в закуте волшебница, бросивИм желудей, и свидины, и буковых диких ореховВ пищу, к которой так лакомы свиньи, любящие рыломЗемлю копать. К кораблю Еврилох прибежал той пороюС вестью плачевной о бедствии, спутников наших постигшем. 245 Долго не мог, сколь ни силился, слова сказать он, могучимГорем проникнутый в сердце; слезами наполнены былиОчи его, и душа в нем терзалась от скорби; когда жеВсе мы его в изумленье великом расспрашивать стали,Так рассказал он мне повесть о бедствии посланных наших: 250 «Лес перешедши, как ты повелел, Одиссей многославный,Скоро мы там за горами увидели крепкий ЦирцеинДом, сгроможденный из тесаных камней на месте открытом.В нем, мы услышали, пела прекрасно певица, за тканьюСидя, не знаю, богиня иль смертная. Тотчас мы голос 255 Подали; вышла она и, блестящую дверь растворивши,В дом нас вступить пригласила; забыв осторожность, вступилиВсе; я остался один назади, предузнавши погибель;Все там исчезли они, и обратно никто уж не вышел.Долго я ждал; напоследок ушел, ничего не узнавши». 260 Так он сказал; и немедля, надев на плечо среброгвоздный,Медный, двуострый мой меч и схвативши свой туго согбенныйЛук, я велел Еврилоху меня проводить, возвратившисьТой же дорогой со мною; но он, на колена в великомСтрахе упав, мне с рыданием бросил крылатое слово: 265 «Нет, повелитель, позволь за тобой не ходить мне; уверенЯ, что ни сам ты назад не придешь, ни других не воротишьСпутников наших; советую лучше, как можно скорее,Бегством спасаться, иль все мы ужасного дня не минуем».Так говорил Еврилох, и, ему отвечая, сказал я: 270 «Друг Еврилох, принуждать я тебя не хочу; оставайсяЗдесь, при моем корабле, утешаться питьем и едою;Я же пойду; непреклонной нужде покориться мне должно».С сими словами пошел я от моря, корабль там оставив.Той же порой, как, в святую долину спустяся, уж был я 275 Близко высокого дома волшебницы хитрой Цирцеи,Эрмий с жезлом золотым пред глазами моими, нежданный,Стал, заступив мне дорогу; пленительный образ имел онЮноши с девственным пухом на свежих ланитах, в прекрасномМладости цвете. Мне ласково руку подавши, сказал он: 280 «Стой, злополучный, куда по горам ты бредешь одиноко,Здешнего края не ведая? Люди твои у Цирцеи;Всех обратила в свиней чародейка и в хлев заперла свой.Их ты избавить спешишь; но и сам, опасаюсь, оттудаЦел не уйдешь; и с тобою случится, что с ними случилось. 285 Слушай, однако: тебя от беды я великой избавитьСредство имею; дам зелье тебе; ты в жилище ЦирцеиСмело поди с ним; оно охранит от ужасного часа.Я же тебе расскажу о волшебствах коварной богини:Пойло она приготовит и зелья в то пойло подсыплет. 290 Но над тобой не подействуют чары; чудесное средство,Данное мною, их силу разрушит. Послушай; как скороМощным жезлом чародейным Цирцея к тебе прикоснется,Острый свой меч обнажив, на нее устремись ты немедля,Быстро, как будто ее умертвить вознамерясь; в испуге 295 Станет на ложе с собою тебя призывать чародейка –Ты не подумай отречься от ложа богини: избавишьСпутников, будешь и сам гостелюбно богинею принят.Только потребуй, чтоб прежде она поклялася великойКлятвой, что вредного замысла против тебя не имеет: 300 Иначе мужество, ею расслабленный, все ты утратишь».С сими словами растенье мне подал божественный Эрмий,Вырвав его из земли и природу его объяснив мне:Корень был черный, подобен был цвет молоку белизною;305 Моли [67 ] его называют бессмертные; людям опасноС корнем его вырывать из земли, но богам все возможно.Эрмий, подав мне растенье, на светлый Олимп удалился.Я же пошел вдоль лесистого острова к дому Цирцеи,Многими, сердце мое волновавшими, мыслями полный.Став перед дверью прекраснокудрявой богини, я громко 310 Начал ее вызывать; и, услышав мой голос, немедляВышла она, отворила блестящие двери и в дом дружелюбноМне предложила вступить; с сокрушением сердца вступил я.Введши в покои меня и на стул посадив среброгвоздныйРедкой работы (для ног же была там скамейка), богиня 315 В чашу златую влила для меня свой напиток; но прежде,Злое замыслив, подсыпала зелье в него; и когда онЕю был подан, а мною безвредно отведан, свершилаЧару она, дав удар мне жезлом и сказав мне такоеСлово: «Иди и свиньею валяйся в закуте с другими». 320 Я же свой меч изощренный извлек и его, подбежав к ней,Поднял, как будто ее умертвить вознамерившись; громкоВскрикнув, она от меча увернулась и, с плачем великимСжавши колена мои, мне крылатое бросила слово:«Кто ты? Откуда? Каких ты родителей? Где обитаешь? 325 Я в изумленье; питья моего ты отведал и не былИм превращен; а доселе никто не избег чародейства,Даже и тот, кто, не пив, лишь губами к питью прикасался.Сердце железное бьется в груди у тебя; и, конечно,Ты Одиссей, многохитростный муж, о котором давно мне 330 Эрмий, носитель жезла золотого, сказал, что сюда онБудет, на черном плывя корабле от разрушенной Трои.Вдвинь же в ножны медноострый свой меч и со мноюЛоже мое раздели: сочетавшись любовью на сладкомЛоже, друг другу доверчиво сердце свое мы откроем». 335 Так говорила богиня, и так, отвечая, сказал я:«Как же могу, о Цирцея, твоим быть доверчивым другом,Если в свиней обратила моих ты сопутников? Мне же,Гибельный, верно, замысля обман, ты теперь предлагаешьЛоже с тобой разделить, затворившись в твоей почивальне, – 340 Там у меня, безоружного, мужество все ты похитишь.Нет, не надейся, чтоб ложе твое разделил я с тобоюПрежде, покуда сама ты, богиня, не дашь мне великойКлятвы, что вредного замысла против меня не имеешь».Так я сказал, и Цирцея богами великими стала 345 Клясться; когда ж поклялася и клятву свою совершила,С нею в ее почивальне я лег на прекрасное ложе.Тою порою заботились в светлых покоях четыреДевы, служанки проворные, всё учреждавшие в доме;Все они дочери были потоков, и рощ, [68 ] и священных 350 Рек, в необъятное лоно глубокого моря бегущих.Дева одна, положивши на кресла подушки, постлалаПышные сверху ковры, на ковры ж полотняные ткани.К каждым креслам другая серебряный чудной работыСтол пододвинула с хлебом в златых драгоценных корзинах. 355 Третья смешала в кратере серебряной воду с медвяным,Сладким вином; на столы же поставила кубки златые.Светлой воды принесла напоследок четвертая дева:Яркий огонь разложив под треножным котлом, вскипятилаВоду она; вскипятивши же воду в котле, осторожно 360 Стала сама, из котла подливая воды вскипяченнойВ свежую воду, плеча орошать мне и голову теплойВлагой: и тем прекратилось томившее дух расслабленьеТела. Когда ж и омыт я, и чистым натерт был елеем,Легкий надевши хитон и косматую мантию, с девой 365 В светлый покой я вступил, и она к среброгвоздным, богатымКреслам меня проводила, – была там для ног и скамейка.Тут принесла на лохани серебряной руки умыть мнеПолный студеной воды золотой рукомойник рабыня,Гладкий потом пододвинула стол; на него положила 370 Хлеб домовитая ключница с разным съестным, из запаса,Выданным ею охотно, и стала меня дружелюбноПотчевать вкусною пищей; но пища была мне противна.Думой объятый, сидел я с недобрым предчувствием в сердце.Видя, что думой объятый сижу и что к лакомой пище 375 Рук не хочу протянуть я, печалью объятый, Цирцея,Близко ко мне подошедши, крылатое бросила слово:«Что у тебя на душе, Одиссей? Отчего так унылоЗдесь ты сидишь, как немой, ни еды, ни питья не вкушая?Или еще ты страшишься какого коварства? Напрасен 380 Страх твой; ты слышал, тебе поклялась я великою клятвой».Так говорила богиня, и так, отвечая, сказал я:«О Цирцея, какой же, пристойность и правду любящий,Муж согласится себя утешать и питьем и едоюПрежде, пока не увидит своими глазами спасенья 385 Спутников? Если желаешь, чтоб пищи твоей я коснулся,Спутников дай мне спасенье своими глазами увидеть».Так я сказал, и немедля с жезлом из покоев ЦирцеяВышла, к закуте свиной подошла и, ее отворивши,Их, превращенных в свиней девятигодовалых, оттуда 390 Вывела; стали они перед нею; она ж, обошед ихВсех, почередно помазала каждого мазью, и разомСпала с их тела щетина, его покрывавшая густоС самых тех пор, как Цирцея дала им волшебного зелья;Прежний свой вид возвратив, во мгновенье все стали моложе, 395 Силами крепче, красивей лицом и возвышенней станом;Все во мгновенье узнали меня и ко мне протянулиРадостно руки; потом зарыдали от скорби; их воплемДом огласился; проникнула жалость и в душу Цирцеи.Близко ко мне подошедши, богиня богинь мне сказала: 400 «О Лаэртид, многохитростный муж, Одиссей благородный,Медлить не должно; поди на песчаное взморье и вернымСпутникам всем совокупно втащить повели на зыбучийБерег корабль твой; потом, все богатства и снасти в пещереСкрыв и товарищей взявши с собою, сюда возвратися». 405 Так мне сказала, и я покорился ей мужеским сердцем.Шагом поспешным пришед к кораблю на песчаное взморье,Близ корабля я на бреге нашел всех товарищей верных,Стонущих громко, из глаз изобильные слезы лиющих.Как запертые в закутах телята, увидя идущих 410 С паствы коров, напитавшихся сочной травой луговою,Все им навстречу бегут, из заград вырывался тесных,Все окружают, мыча, возвратившихся с пажити маток:Так побежали толпою, увидя меня издалека,Спутники все мне навстречу; и сильно проникла их сердце 415 Радость, как будто б в родную они возвратились Итаку,В наше отечество милое, где родились и цвели мы.Горько заплакав, они мне крылатое бросили слово:«Радостно нам возвращенье твое, повелитель, как будто бВ наше отечество, в нашу Итаку мы вдруг возвратились. 420 Но не скрывайся, скажи, где товарищи? Что их постигло?»Так говорили они, вопрошая; им так отвечал я:«Прежде, друзья, совокупною силой корабль на зыбучийБерег втащите; в пещере потом все богатства и снастиСкройте; потом соберитесь и следуйте смело за мною. 425 К спутникам вас поведу я в святую обитель Цирцеи.Всех их, питьем и едой веселящихся, там вы найдете».Было немедля мое повеленье исполнено ими.Но Еврилох, вопреки мне, хотел удержать их; он смело,Голос возвысив, товарищам бросил крылатое слово: 430 «Стойте; куда вы, безумцы? За ним по следам вы хотитеВ дом чародейки опасной идти? Но она превратит васВсех иль в свиней, иль в шершавых волков, иль в лесных густогривыхЛьвов, чтоб ее стерегли вы жилище; там с вами случитсяТо ж, что случилось в пещере циклопа, куда безрассудно 435 Наши товарищи следом за дерзким вошли Одиссеем.Он, необузданный, был их погибели жалкой виною».Так говорил Еврилох, и меня побуждало уж сердцеМеч длинноострый схватить и его обнаженною медьюГолову с плеч непокорного сбросить на землю, хотя он 440 Был мне и родственник близкий; [69 ] но спутники все, удержавшиРуку мою, обратили ко мне миротворное слово:«Если желаешь, божественный, пусть Еврилох остаетсяУ моря здесь с кораблем и его сторожит неусыпно;Мы же пойдем за тобою в святую обитель Цирцеи». 445 Всех их от моря повел я, корабль наш покинув на бреге;Но Еврилох не остался один с кораблем и за намиСледом пошел, приведенный моими угрозами в трепет.Тою порой остальные товарищи в доме ЦирцеиБаней себя освежили; душистым натершись елеем, 450 В легкий хитон и косматую мантию каждый облекся.Я, возвратись, их нашел за роскошной трапезой сидящих.Свидясь с друзьями и все рассказав о случившемся с ними,Громко они зарыдали, их воплем весь дом огласился.Близко ко мне подошедши, богиня Цирцея сказала: 455 «Царь Одиссей, многохитростный муж, Лаэртид благородный,Все вы свою укротите печаль и от слез воздержитесь;Знаю довольно я, что на водах многорыбного моря,Что на земле от свирепых людей претерпели вы, – гореБросив теперь, наслаждайтесь питьем и едою, покуда 460 В вашей груди не родится то мужество снова, с которымНекогда в путь вы пустились, расставшись с отчизною милой,С вашей суровой Итакою. Ныне в бессилии робком,Все помышляя о странствии бедственном, сердце весельюВы затворяете, – были велики страдания ваши». 465 Так нам сказала, и мы покорились ей мужеским сердцем.С тех пор вседневно, в теченье мы целого годаЕли прекрасное мясо и сладким вином утешались.Но когда наконец обращеньем времен совершен былКруг годовой, миновалися месяцы, дни пролетели, 470 Спутники все приступили ко мне с убедительной речью:«Время, несчастный, тебе о возврате в Итаку подумать,Если угодно богам, чтоб спаслись мы, чтоб мог ты увидетьСветло-богатый свой дом, и отчизну, и милых домашних».Так мне сказали, и я покорился им мужеским сердцем. 475 Весело весь мы тот день до вечернего позднего мракаЕли прекрасное мясо и сладким вином утешались.Солнце тем временем село, и тьма наступила ночная.Спутники все предались в потемневших палатах покою.Я ж, возвратяся к Цирцее, с ней рядом на ложе роскошном 480 Лег, и колена ее обхватил, и богине, склонившейСлух свой ко мне со вниманием, бросил крылатое слово:«О Цирцея, исполни свое обещанье в отчизнуНас возвратить; сокрушается сердце по ней; в сокрушеньеСпутники все приступают ко мне и мою раздирают 485 Душу (когда ты бываешь отсутственна) жалобным плачем».Так говорил я, и так, отвечая, сказала богиня:«О Лаэртид, многохитростный муж, Одиссей благородный,В доме своем я тебя поневоле держать не желаю.Прежде, однако, ты должен, с пути уклоняся, проникнуть 490 В область Аида, где властвует страшная с ним Персефона.Душу пророка, слепца, обладавшего разумом зорким,Душу Тиресия фивского должно тебе вопросить там.Разум ему сохранен Персефоной и мертвому; в адеОн лишь с умом; [70 ] все другие безумными тенями веют». 495 Так говорила богиня; во мне растерзалося сердце;Горько заплакал я, сидя на ложе, мне стала противнаЖизнь, и на солнечный свет поглядеть не хотел я, и долгоРвался, и долго, простершись на ложе, рыдал безутешно.Но напоследок, богине ответствуя, так я сказал ей: 500 «Кто ж, о Цирцея, на этом пути провожатым мне будет?В аде еще не бывал с кораблем ни один земнородный».Так вопросил я богиню, и так мне она отвечала:«О Лаэртид, многохитростный муж, Одиссей благородный,Верь, кораблю твоему провожатый найдется; об этом 505 Ты не заботься; но, мачту поставив и парус поднявши,Смело плыви; твой корабль передам я Борею; когда жеТы, Океан в корабле поперек переплывши, достигнешьНизкого брега, где дико растет Персефонин широкийЛес из ракит, свой теряющих плод, и из тополей черных, 510 Вздвинув на брег, под которым шумит Океан водовратный,Черный корабль свой, вступи ты в Аидову мглистую область.Быстро бежит там Пирифлегетон в Ахероново лоноВместе с Коцитом, великою ветвию Стикса; утес тамВиден, и обе под ним многошумно сливаются реки. 515 Слушай теперь, и о том, что скажу, не забудь: под утесомВыкопав яму глубокую, в локоть один шириной и длиною,Три соверши возлияния мертвым, всех вместе призвав их:Первое смесью медвяной, другое вином благовонным,Третье водою и, все пересыпав мукою ячменной, 520 Дай обещанье безжизненно веющим теням усопших:В дом возвратяся, корову, тельцов не имевшую, в жертвуИм принести и в зажженный костер драгоценностей многоБросить, Тиресия ж более прочих уважить, особоЧерного, лучшего в стаде барана ему посвятивши. 525 После (когда обещание дашь многославным умершим)Черную овцу и черного с нею барана, – к ЭребуИх обратив головою, а сам обратясь к Океану, –В жертву теням принеси; и к тебе тут немедля великойПридут толпою отшедшие души умерших; тогда ты 530 Спутникам дай повеленье, содравши с овцы и с барана,Острой зарезанных медью, лежащих в крови перед вами,Кожу, их бросить немедля в огонь и призвать громогласноГрозного бога Аида и страшную с ним Персефону;Сам же ты, острый свой меч обнаживши и с ним перед ямой 535 Сев, запрещай приближаться безжизненным теням усопшихК крови, покуда ответа не даст вопрошенный Тиресий.Скоро и сам он, представ пред тобой, повелитель народов,Скажет тебе, где дорога, и долог ли путь, и успешно льРыбообильного моря путем ты домой возвратишься». 540 Так говорила она; той порой златотронная ЭосВстала; богиня, в хитон и хламиду меня облачивши,Светлосеребряной ризой из тонковоздушныя тканиНежные плечи одела свои, золотым драгоценнымПоясом стан обвила и покров с головы опустила. 545 Я же, чертоги ее перешедши, товарищей верныхВсех разбудил и, приветствие каждому сделав, сказал им:«Время, друзья, вам от сладкого сна пробудиться; покиньтеЛоже; пойдем; нас богиня сама побуждает к отъезду».Так я сказал, и они покорились мне мужеским сердцем. 550 Но и оттуда не мог я отплыть без утраты печальной:Младший из всех на моем корабле, Ельпенор, неотличныйСмелостью в битвах, нещедро умом от богов одоренный,Спать для прохлады ушел на площадку