Он понимал слишком много.
Мои пальцы становятся тёплыми.
Как естественно, что все наши дети здесь.
Ведь всё может случиться. Мы ещё ничего толком не знаем. Наш дар наследуется, он может проявиться в семь лет, в десять. В двенадцать, как у у Золушкиной Розы. Наши дети должны быть готовы.
Слишком больно и страшно не знать, что делать с собой. Ещё хуже — чувствовать одиночество и чуждость. Этого больше не будет.
Интернат теперь не узнать. В новом корпусе учатся сейчас шестьдесят пять юных чародеев с самыми разными задатками. При взаимодействии у ребят внезапно открываются странные способности, каких раньше никто и вообразить не мог. Трое малышей левитируют. Трёхлетняя внучка Ванечки каким-то образом выбирается из запертых помещений — она ещё ничего не может толком объяснить, но не телепортация ли это? Чародеи ищут пути в прошлое, будущее и космос.
Есть ощущение, что найдут.
В старом корпусе дети не живут. Здесь останавливаются гости и живут воспоминания.
— А вот и сюрприз! — весело сообщает Зоя, распахивая дверь.
Кроме прочих сверхспособностей Зоя властна ещё и над временем: она почти не меняется, даже её аккуратно уложенные и никогда не крашенные волосы не седеют. Она, улыбаясь, обнимает за плечи Евгению.
— Жека! — визжит Золушка, как в детстве.
Юлия обнимает подругу. Несколько секунд они обе — в прожекторном луче.
Нет, Жека снова не вышла замуж. Ей опять надоело. Ей никогда не надоедают только архивы. К выпускному классу она нашла область, включающую её прожектор на полную мощность: архивные бумаги разного рода тайных канцелярий, протоколы допросов, доносы, письма, приложенные к закрытым делам… Подпись под каким-нибудь протоколом погружает её в чужую реальность на часы.
Жека — эксперт с мировым именем по части архивов, спорных дел, тайных расследований и прочих мрачных загадок. Человек, который находит ответы.
Научное сообщество дивится её фантастической интуиции, подсказывающей, где искать, с невероятной точностью. Жека даже не заикается о своих методах: она не доверяет ортодоксам.
И дельно: стоит заикнуться, как её норовят обозвать мракобесом. Она ещё студенткой доверилась обожаемому профессору — и даже тщательно собранные доказательства ей не помогли. «Вам повезло, милочка, а вы выводите из этого какие-то завиральные теории», — сказал он и разбил Жеке сердце.
— Из Москвы, Женечка? — спрашивает Майя.
Жека кивает:
— Переписка Василия Долгорукого, совершенно удивительные бумаги.
— Спорим, Жеку оторвали от них силой? — улыбается Юлия.
— Новый год, Юлька, — хихикает Жека.
Золушка зажигает маленькую серебряную ёлку и выключает лампу. В гостиной — уютнейший мерцающий сумрак. Галка и Роза тащат пирог, а Ванька — поднос с чайником, сахарницей, молочником и прочими инструментами праздника. Мелюзга суетится вокруг.
И в тот момент, когда все заняты пирогом, внутренний прожектор Юльки вспыхивает звёздным каким-то огнём.
Она оборачивается — и видит Рудольфа, стоящего в тени у дверного косяка. С новым шрамом на скуле. В старом, любимом Юлькой свитере. Рудольф держит на руках живого и плюшевого щенка бульдога.
К нему сразу кидаются все. И перед тем, как обнять Рудольфа, Юлька выдыхает — и гасит сияние внутри. Потом. Всё — потом.
Всё равно она успела узнать главное.
Рудольф — надолго. А щенок — Федя.
Был ли Рудольф в собственном прошлом, был ли по ту сторону, или смерти нет вовсе — Юлька собирается спросить уже после боя курантов. Пусть лучше он расскажет сам.