Джон присел на корточки и коснулся ее колена. Колготки порвались, и его ладонь обожгла ей кожу. Он поднял на нее глаза.
Лора вздохнула. Нет, это дурной знак! И ничего не изменилось: стоило ей побыть в его обществе пять минут — и все опять не слава Богу! Хотя в данный момент Джон именно там, где бы она и хотела его видеть, — стоит перед ней на коленях.
Впрочем, обольщаться не стоит: он смотрит на ее коленку точно так же, как смотрел бы на поранившуюся корову. Со знанием дела и отстраненно.
— Ничего страшного, — промямлила она. — Подумаешь, ссадина... Сейчас заклею пластырем, и все.
— Нет, так дело не пойдет! — Он поднялся и слегка натянул поводок. Рекс тут же подошел и сел рядом, всем своим видом изображая смирение. — Здесь полно скотины, так что почва кишит микробами. Надо обработать рану антисептиком.
Нет, нет и нет! Все это никоим образом не соответствует ее плану.
— Говорю вам, все в порядке! — пробормотала Лора. — И не надо мне ничего обрабатывать...
— Нет уж, окажите мне такую любезность!
Не отпуская Рекса, Джон открыл ее машину, достал дорожную сумку, повесил на одно плечо, а на другое забросил камеру.
— Я сама донесу, — предложила Лора. Он отстранился и тоном, не терпящим возражений, возразил:
— Нет, я.
И как только Кэтлин умудрилась вырасти самостоятельной при таком-то братце? Удивительно, что он ее не подавил. И неудивительно, что Кэтлин из протеста выбрала себе в приятели именно Роберта — полную противоположность Джону, — длинноволосого, с мягким характером, артистичного...
Джон шел к дому, ведя Рекса, тот подобострастно заглядывал ему в глаза, а Лора ковыляла следом, глядя ему в спину, и вид Джона сзади будил в ней мысли, далекие от работы.
— Сначала я хотел поселить вас во флигеле, где живут мои работники, — сказал он, открывая дверь черного хода и пропуская ее вперед. — Но потом передумал. Рауди говорил, вы пробудете у меня с неделю. Это так?
— Да, самое большее неделю, — сдержанным тоном ответила она. — Так что флигель меня вполне устроит.
— Нет, располагайтесь в комнате моей сестренки, — сказал Джон тоном человека, не привыкшего к тому, чтобы его решения оспаривались.
Лора предпочла бы поселиться во флигеле: по долгу службы ей не раз приходилось ночевать черт знает где, так что ложной стыдливостью она не страдала. Но, услышав «сестренка», она смягчилась. Казалось, Джон на миг сбросил свой панцирь и показал свою истинную сущность. А если она станет жить с ним под одной крышей, у нее будет больше возможностей узнать его поближе. Что необходимо, раз она хочет сделать хорошие фотографии.
Джон привязал пса к наружной ручке двери и вслед за Лорой вошел в дом.
— Ванная вон там, — не слишком любезным тоном сообщил он, опуская ее сумку на пол. — Переодевайтесь, а я пойду за аптечкой.
— Спасибо, — буркнула Лора, хотя ей очень хотелось послать его к черту, подняла сумку, вошла в ванную и закрыла дверь.
Сняла рваные колготки и осмотрела ободранную коленку. Нет, это просто смешно! Два года она была фотокорреспондентом в зоне военных действий и не получила ни единой царапинки.
Лора посмотрела в зеркало. Ну и видок! Костюм перепачкан, макияж смазался, волосы дыбом... Ладно! Как известно, главное — первое впечатление. Остается надеяться, что второе не перечеркнуло первое.
Она сняла костюм и переоделась в джинсы и тенниску. Если она хочет вылечиться от джономании, прихорашиваться перед этим суперменом незачем. Она покосилась в зеркало. Но и пугалом ходить ни к чему. Лора причесалась и подправила макияж.
Когда Лора вышла из ванной, Джон возился с аптечкой на кухне. И даже не поднял на нее глаз.
А здесь все как и прежде... Чисто, опрятно, функционально и никаких изысков.
Лора вспомнила, как четыре года назад они с Кэтлин затеяли сготовить пиццу и навели жуткий беспорядок на кухне. Неожиданно туда заявился Джон — чертовски злой и чертовски соблазнительный — и устроил им грандиозный разнос. Правда потом сменил гнев на милость: сказал, что пицца очень вкусно пахнет и он ждет не дождется, когда она будет готова...
— С вами все в порядке?
Лора вздрогнула, пробуждаясь от воспоминаний, и, встретив его взгляд, сказала:
— Все в порядке. Я же говорила, всего лишь ссадина...
— Садитесь, мисс Троттер. — Джон выдвинул ей стул.
— Зовите меня Лора.
И она села.
— Предпочитаю мисс Троттер.
Он опустился на колени, поставил на пол аптечку и закатал штанину ее джинсов. Судя по его лицу, он и не заметил, что она переоделась, а Лора ухватилась за спинку стула, словно опасаясь, что стул вот-вот взлетит.
— Мистер Томпсон, а не могли бы вы в таком случае называть меня миз Троттер?
— Как вам будет угодно. — Он пожал плечами, поднял на нее насмешливые глаза и хотел съязвить по поводу всех этих феминистских заморочек, но, заметив побелевшие костяшки ее пальцев на спинке стула, передумал. — Не бойтесь, я не сделаю вам больно.
— Спасибо, я не боюсь, — промямлила она ни жива ни мертва.
Господи, что же с ней будет, когда он до нее дотронется?! Лора смотрела на его склоненную голову, на густые светло-русые волосы, на сильные ловкие пальцы... Какие у него красивые руки! Руки мужчины, привыкшего к физическому труду, но при этом такие...
Джон одной рукой чуть приподнял ее ногу, а другой обработал ранку тампоном с антисептиком, и на какой-то миг Лора утратила способность внятно формулировать мысли. Мысли уступили место чувствам, и чувствам столь сильным, что она не на шутку перепугалась.
— Ну, вот и все! — сказал он и подул на ссадину, как будто она маленькая девочка. — Теперь, миз Троттер, до свадьбы точно заживет.
Лора прикрыла глаза, и в голове промелькнула безумная мысль: наклониться и прижать его голову к груди. Она распахнула глаза: Джон отрезал кусок бинта, сложил в несколько раз и приложил к ранке.
Прикосновения его пальцев снова обожгли кожу, заставив бешено стучать сердце, и Лора снова зажмурилась.
— Готово! — Джон закрепил бинт пластырем, опустил штанину и поднялся.
А Лора не знала, радоваться ей или огорчаться, что все кончилось. Как озарение пришла мысль: а ведь она впервые в жизни испытала столь сильное чувственное наслаждение от прикосновений мужчины! Остается лишь уронить слезу на себя любимую...
— Спасибо, — пробормотала она и тоже встала, отерев влажные ладони о джинсы. — Только напрасно вы так беспокоились. Это совершенно излишне. Со мной все в порядке.
— А я, миз Троттер, беспокоился о себе! — с саркастической усмешкой возразил Джон. — Не хватало еще, чтобы вы у меня тут разболелись. Мне с вами нянькаться некогда.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});