— Девушка! — кто-то крикнул, я проигнорировала.
— Девушка!
Блин, теперь я уверена, что это ко мне обращаются. Надеть наушники обратно и сделать вид, что я не слышу?
— Блондинка с шикарной фигурой, — я улыбнулась.
Так уж и быть, помогу чем смогу. С невинным выражением лица обернулась. Передо мной стоял мужчина, лет сорока пяти с пивным животиком и ярко рыжими волосами.
Сняла очки и приподняла вверх бровь. Говоря всем своим видом, чего тебе надо.
— О нет! — закричал этот… Морковка и подтащил один из стульев к моему шезлонгу.
— Почему ты плачешь? — с таким участием в голосе спросил, что я растерялась.
Мы что знакомы?
— Анри, Анри! Иди скорей сюда!
Я не успела ничего сказать, как к нам подошел второй мужчина. Вот тогда-то рот мой и открылся, но не для того чтобы что-то произнести. В немом восхищении. Таких красавчиков я видела только на обложках глянцевых журналов. Это что, шесть кубиков пресса на его животе? И почему я думаю о том, что на них можно натереть сыр? И тут же, как по команде, втянула живот и выпятила вперед свою скудную единичку. Так и знала, что надо надевать пуш-ап.
— Анри, дорогой, посмотри на ее глаза! Они потрясающие и она плачет! — снова заговорил Морковка и мне с силой пришлось закрыть рот, чтобы не пересох.
— Почему ты плакал? — на ломанном английском произнес этот Аполлон.
Какой акцент. Стоп! Дорогой?! Еще раз внимательно посмотрела на эту странную парочку и тут мой гей-радар начал пищать. Все ясно.
— Это называется гетерохромия, — ответила, — и я не плачу.
— Oui, — ответил пресс, — но ты влажная, не сухая.
Я выпятила вперед губы… Даже не знаю, что на это ответить.
Рыжеволосый засмеялся.
— Анри только познает наш язык. Я — Люк.
— Стелла, — представилась я.
— Мы хотели, чтобы ты нас сфотографировала, но когда я подошел ближе, то увидел, как ты плачешь…
Люк не договорил предложение до конца, оно повисло в воздухе. Это что для драматичности?
— Уже не плачу, все нормально… — я тоже так умею.
— Мы приехали отмечать годовщину отношений. Вместе уже год. А ты тут с кем? — легко, как с хорошей знакомой завязал разговор Морковка. Его божественный спутник жизни тоже сел на стул, и они взялись за руки. Мило.
— Я здесь одна, — как можно холоднее ответила.
Чего прицепились? Мое время жалости к себе еще не закончилось.
— Ох, дорогая… — со вселенской печалью произнес Люк.
А Анри сидел и хмурился, видимо, пытался понять, о чем мы говорим. Момент, когда до него дошло все сказанное, отразился на его лице. Такой забавный.
— Ты должен быть с нами. Мы не оставляем тебя одну, — уверенно сказал, от чего мышцы на его груди стали еще больше. Да не пялюсь я, просто зрение у меня хорошее.
— Точно, — подтвердил рыжий, — мы не оставим тебя одну!
За что? И как теперь прикажите от них избавиться?
— Спасибо, ребята, — сказала я осторожно, — но у меня все распланировано. Мне не будет скучно.
Как можно убедительней ответила. Отчасти это правда. Наверное, большую часть времени я проведу в номере, лопая сладкое и глядя всякие сопливые фильмы.
— Тогда позволь угостить тебя хотя бы коктейлем и тогда мы поверим, что все в порядке.
После минуты раздумий сказал Люк. И смотрит на меня своими голубыми глазами, а Анри зелеными. Как тут не согласиться.
— Думаю, один коктейль не помешает моему плотному расписанию.
Естественно одним коктейлем не обошлось. Если поначалу я к ним отнеслась скептически и поскорее хотела избавиться, то с все большим количеством алкоголя в крови понимала, какие они классные.
Мы разговорились, оказалось, что Люк живет в Вашингтоне и он очень уважаемый адвокат. Когда в прошлом году отдыхал в Париже, познакомился с Анри, и это была любовь с первого взгляда. Я затаив дыхание слушала рассказ об их любви, столько красок в ней. И моя циничная часть сразу подумала, что Анри с Люком из-за денег, но потом и ей пришлось признать, что это любовь. Любви все равно на банковский счет и кубики пресса. Хотя и то и другое приветствуется. Очень душевные люди, даже жаль, что ночь подошла к концу…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но оказалось, что зря я расстроилась. С самого утра Анри и Люк потащили меня на какую-то экскурсию. Два часа тряслись в автобусе, чтобы поглядеть на какую-то гору. Видимо, они всерьез решили составить мне компанию на время моего пребывания здесь.
Они оставляли меня одну только на время принятия ванны. И на удивление это не раздражало. Я даже была рада их компании. Вечер мы снова провели вместе с коктейлями. Я влюбилась в эти ананасы. Сегодня была ночь моих откровений. Я рассказала про свое детство, родителей и Питера. Про то, что скоро выхожу замуж. Пригласила их на свадьбу, и они клятвенно пообещали приехать. Сказала про платье… Которое так и не нашла. И мне придется выходить замуж в платье, которое мне совершенно не нравится.
— Мама всегда говорила мне, что от правильного платья зависит дальнейшая совместная жизнь. Она верила в то, что платье должно быть идеальным и такими же будут и отношения мужа и жены. Может, это глупо… Но мне хочется найти это #цензура# платье. Это важно для меня, как и эта поездка…
Я замолчала, когда почувствовала, что к горлу подступил ком, который мешал говорить.
— Ох, милая, — произнес Люк с грустью в глазах.
— Мы найти тебе платье, — вытирая слезы, уверенно заявил Анри.
А я засмеялась, стало легче, когда выговорилась.
***
Меня разбудил громкий и настойчивый стук в дверь. Часы показывали семь утра. Боги, я спать легла несколько часов назад. Еле встала с кровати и, зевая, поплелась открывать дверь.
— Одевайся, — без предисловий сказал Люк.
— Куда?
— Мы едем за платьем!
ГЛАВА 8
Уверенность и решимость на лице Люка вселили в меня надежду. Сердце затрепетало внутри. Да, черт возьми, наверное, он прав! Едем за платьем.
— Дай мне полчаса на сборы, — тут же ответила я.
Сон как рукой сняло. Не знаю, может, это алкоголь еще не выветрился из крови или что-то другое… Но я серьезно думала, что найду здесь свадебное платье, даже если оно будет состоять из веток пальмы и половинок кокоса.
Наскоро приняв душ, заплела волосы в две косички, чтобы не мешали. Нанесла на глаза тушь и немного блеска на губы. Критично присмотрелась к лицу и зарычала от злости. Ненавистные веснушки начали появляться на носу! Мелкие противные засранцы. Да и еще похмелье дает о себе знать. Смирившись с появлением этих пятнышек и следами от употребления алкоголя, надела на себя шорты, майку и кеды. Закинула в рюкзак деньги, фотоаппарат, крем от солнца, салфетки, пару бутылочек виски из мини-бара и перцовый баллончик. На всякий случай.
Было такое чувство, что сегодня все изменится. Знаете, когда что-то заставляет тебя глупо улыбаться, а повода нет. Вот у меня сейчас так. Еду в лифте и улыбаюсь как ненормальная. Кабина дзынькнула, когда домчала до первого этажа, я вышла в фойе и сразу же увидела Анри и Люка.
Подошла ближе. Люк выглядел, как и я, помятым. Взлохмаченные рыжие волосы, мятая рубашка в гавайском стиле и шорты цвета хаки. Перевела взгляд на Анри.
— Почему ты выглядишь так, будто тебя отретушировали?!
Где справедливость? Француз выглядел, как модель для пляжной фотосессии. Ни одного намека на две бессонные ночи подряд.
— Потому что я есть прекрасный, — ответил тот со смехом, — и еще мои гены.
— Ой, замолчи, — проворчал Люк, и я поддержала его.
Мы вышли из отеля, нас уже ждало такси. Морковка сел спереди, а мы с Анри сзади.
— Вас вчера мой рассказ так сильно впечатлил? — поинтересовалась, когда мы начали движение.
Люк повернулся на сиденье к нам, настолько, насколько позволял ремень безопасности.
— Да! Как только мы пришли домой, Анри пытался найти в поисковике свадебные салоны на Гавайях, но поисковик его не понимал, он допустил огромное количество ошибок, — тепло улыбнулся мужчина, я тоже улыбнулась и погладила француза по ноге.