Читать интересную книгу Непокорный трофей (СИ) - Северная Оксана

Птица встрепенулась, и я заметила небольшое белое пятно в области ее лапок. Присмотрелась. Кусочек бумаги? Или показалось?

На мгновение замерла в нерешительности, а затем направилась к окну не торопясь, чтобы не спугнуть ее. Птица будто только этого и ждала. Вытянула лапку, ожидая пока я избавлю ее от этой ноши, а затем, бросив в мою сторону еще один внимательный взгляд, вылетела в окно.

Негнущимися пальцами развернула бумагу. Короткое послание было на старом языке Лертнании.

«Я вернусь за тобой! Если ты согласна, зажги все огни в своей спальне!»

Сжимая записку в кулаке, будто боясь что она исчезнет, тут же бросилась исполнять просьбу.

И все же у них был план! Теперь я в этом не сомневалась...

Глава 9

Торем

С моря дул штормовой ветер. Трепал шерстяной плащ на плечах стоящего на крепостной стене воина, словно пытался сорвать его. Он был похож на взбалмошную женщину, намеревающуюся закатить скандал своему мужчине. А женщина всегда найдет повод, если желает скандала.

Грозовые тучи надвигались на город. Гасли один за одним огни в окнах горожан, за стенами крепости. Пустели и без того немноголюдные улочки.

В воздухе ощущалась гроза.

Торем замер на крепостной стене, скользя взглядом по опустевшему городу, на который неотвратимо опускались сумерки. Но мысли его были не здесь. Совершенно не здесь.

Они прыгали, как путающий след заяц, то в пиршественный зал, то к разговору с Кнутом, но все время сворачивали к принцессе. И к тому темноволосому гонцу с лицом, как у юной девы. Только слепой не заметил бы в нем благородную кровь. Вот только кто именно явился за Адрианой, прикинувшись простым воином? Не Тобиас точно! А кто тогда?

Торем подавил желание снова обернуться и хоть мельком взглянуть на ее окна. Нет, он не увидит в них ничего. Но все равно хотелось. Зря он поднялся именно на восточную стену.

– Кхм…Торем, – совсем рядом раздался низкий, словно боевой рог, голос Снорри.

– Говори! – разрешил предводитель, даже не обернувшись.

Он слышал, как Снорри поднимался по каменным ступеням на стену. Хоть воин и отличался почти неслышным шагом охотника. Но Торем давно привык, что он слышит лучше и больше, чем обычный человек. Сердцебиение. Дыхание. Треск мелких камушков под подошвами сапог. Иногда, он и правда задумывался о том, что стал больше зверем, чем человеком. С каждый днем он чувствовал это все отчетливей, с каждым неожиданно новым умением.

И это была еще одна сторона подарка ведьмы. Пугающей стороной… Но Торем старался не думать о том, что с ним будет дальше.

– Мы проследили за гонцами, как ты велел, – прогудел Снорри.

– И?

– Они не остались в городе, и даже в деревне не решились оставаться на ночлег. Но разбили лагерь на берегу речки, – отчитывался Снорри. – Думаю потому, что течение быстрое, а дно – коварное. И похоже, они не знают брода. Потому и не решились переправляться в потемках.

Торем кивнул. Он бы тоже не решился переправляться через эту реку. Она была необычна, словно заколдована. Реки спокойны, когда впадают в море, степенно несут свои воды. И эта река с виду тоже была спокойной, но Торем слышал от местных жителей, что она забрала слишком много беспечных путников.

– Ты оставил часовых?

– Обижаешь! Я оставил троих, присматривать за ними. Если эти индюки напыщенные чего надумают – они дадут нам знать.

– Отлично! Смени часовых на стенах, и можешь быть свободен, – разрешил Торем, едва повернув голову в его сторону. – И отправь еще десять воинов к кораблям. На всякий случай.

Снорри кивнул и, более не сказав ни слова, удалился.

Но его одиночество было недолгим.

– И когда ты собирался мне сказать? – голос Снежной ведьмы был тихим и обманчиво спокойным.

Торем слышал и участившееся сердцебиение, и тяжелое дыхание. Даже барс, следующий за ней по пятам, рычал и щерился.

Небо треснуло, полыхнув. Следом пророкотал гром. Словно сами боги гневались.

На него? На его прихоть?

Что отвечать Этхельде? Что он и сам еще не понял, почему так неожиданно принял решение?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ты сама предложила взять ее! – стараясь быть невозмутимым, пожал плечами Торем, даже не взглянув на ведьму.

– На ложе! Взять ее на ложе! Сделать ее своей потаскухой! – вскрикнула Хельда, перекрикивая и гудящий порыв ветра, и очередной раскат грома. – Не назвать женой!

Торем поджал губы.

Можно было бы рассказать Хельде о том, какие дороги открывает для них этот брак. Даже если это не трон Элехориии, то как минимум – право на земли и жизнь в королевстве.

Но вряд ли для его ведьмы это оправдание. Да и не хотелось Торему оправдываться.

Он только теперь повернулся к Этхельде. Ее глаза едва заметно светились в темноте голубым. Словно блики. И Торем знал, что это значит. Ведьма – в бешенстве.

– Прекрати! – улыбнулся он, попытался притянуть ее к себе, но ведьма стряхнула его руки и отступила на шаг. – Я никогда не оставлю тебя Хельда. И если я принимаю решение, то оно важно не для меня и тебя, а для всех нас. И я не собираюсь сейчас оправдываться.

Торем сам не ожидал такой стали в голосе. Но сейчас она почему-то злила его. Может, потому, что он считал себя виноватым перед своей ведьмой.

– Клянись мне, что выбросишь ее, как только она родит тебе наследника. Избавишься от нее сразу же, – прошипела ведьма.

И от ее голоса даже у воина осел дурной осадок на душе. Все же темные силы, к которым обращалась ведьма, оставляли черноту и в душе ведьмы. И пусть Торем был обязан жизнью ее силам и умениям, ему все же не нравилось, как менялась Этхельда.

– Мне говорили, что ты снова срываешься на прислуге. И не только, – вместо ответа, сказал Торем. – Тебе стоит быть сдержанней. Если ты будешь продолжать в том же духе, то я вынужден буду принять меры.

Очередной всполох лиловой молнии вырвал из темноты ее исказившееся до неузнаваемости лицо.

– Не юли, – прошипела она. И Кейх фыркнул, встав между ведьмой и воином, словно почувствовал исходящую от нее угрозу. – Ты решил избавиться от меня, Рем. Надеюсь, ты не забыл, что я могу и забрать то, что тебе подарила? Помни, только я знаю, как…

– Торем… Торем… – окликнул его поднимающийся по ступеням Кнут. – Там нужна твоя… ой…

– Ничего, – прорычал предводитель, сквозь зубы, не спуская с ведьмы взгляда. – Мы и так, кажется, наговорили лишнего.

И, резко развернувшись, направился к лестнице. Кейх фыркнул и потрусил следом за хозяином.

Снежная ведьма осталась одна.

Тяжелые капли дождя упали на лицо, словно пытаясь остудить ее гнев. Но он все равно полыхал в груди. Выжигая остатки человечности в этой женщине. Она хотела крови. Крови этой элехорийки.

Ее магия бурлила в крови темными потоками. Требовала выхода, распирая грудь.

Громыхнул гром.

Послышался бой крыльев ночной птицы. Хельда насторожилась.  Замерла.

А после в шум ветра влился мелодичный высокий свист. Ведьма вскинула руку, и спустя мгновение ей на руку села небольшая сова.

– Какая мила птица… – протянула она, разглядывая неожиданную гостью дворца. – И откуда это ты летишь?

Глаза ведьмы полыхнули. А следом и птичьи желтые глаза стали голубыми. Сова застыла, словно замороженная. А губы Этхельды растянулись в довольной улыбке.

– Покажи мне все… – приказала она, но ее слова проглотил очередной раскат грома.

Глава 10

Адриана

Яркое летнее солнце било в глаза, заставляя жмуриться, теплый летний ветер нежно холодил кожу. Душная ночь, полная тревог и нетерпеливых метаний наконец закончилась, уступив место свежести и прохладе утра и очищая разум, принося ясности сознанию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В любом деле, как говорил мой отец, главное сохранять сознание ясным и не поддаваться эмоциям. Истинная королева сдержана и не может себе позволить проявлять человеческие чувства.

Но за последние дни я напрочь забыла о том, кем являюсь, и какая ответственность лежит на моих плечах.