Читать интересную книгу Лакки Старр и океаны Венеры (пер. А.Левкин) - Айзек Азимов

И это оказалось не таким уме простым делом. Дважды фонарик соскальзывал и приходилось начинать все заново, неуклюже пятясь назад к отметке, сделанной у края бывшей компенсаторной батареи.

На третий раз все обошлось. Бигмен ткнул пальцем в искомую точку. Моррис сказал, что нужное место расположено почти точно над головой; Бигмен включил фонарик и аккуратно переместил палец по стенке вверх. Здесь, кажется.

Он переключил свою палочку-выручалочку в режим резания и аккуратно – насколько это было возможно в полной темноте – обвел кругом отметку, стараясь, чтобы резак находился на расстоянии примерно четверти дюйма от поверхности трубы – поле не должно проникнуть слишком глубоко.

Вниз, на дно трубы, упал вырезанный металлический кружок. Бигмен включил фонарик и стал изучать обнажившиеся провода. Где-то тут должна быть стена, за которой сидит безумец. Сидит ли он еще там? Конечно, рычаг он не повернул (а чего, собственно, он выжидает?), а то Бигмен давным-давно бы наглотался водички. Безумца остановили? Обхитрили и схватили?

Бигмен недобро улыбнулся, подумав о таком варианте; что же, тогда получится, что он ползал по этим металлическим дебрям зазря.

Ладно, надо разобраться в проводах. Бигмен стал осторожно отводить в сторону связку за связкой. Вот перед ним открылся черный сдвоенный конус. Кажется, это, Бигмен зажал фонарик в зубах и высвободил обе руки.

С крайней о сторожи остью он крутанул две половинки кожуха в противоположных направлениях. Сработали магнитные защелки – и взгляду Бигмена открылись два тускло блестящих контакта, корпус полевого селектора и едва заметный промежуток между контактами. В соответствующих обстоятельствах, например, если будет повернута та рукоятка, селектор сработает, контакты притянутся друг к другу, и ток, который пойдет через установленное соединение, распахнет шлюз. Времени на это почти и не потребуется – какая-нибудь миллионная доля секунды.

Бигмен, взмокший в предчувствии решающего момента, полез в карман куртки и извлек оттуда кусок изолирующего пластика. Тот и так уже был разогрет теплом тела, но Бигмен все равно поразминал пластик в ладони и осторожно приложил к контактам. Сосчитал до трех и убрал.

Теперь, даже если контакты сомкнутся, ток между Ними не пойдет – помешает тонкая пленка пластика.

Пусть он теперь дергает ручку сколько угодно: шлюз не откроется. Улыбаясь до ушей, Бигмен полез обратно, протискиваясь между останков компенсатора, минуя срезанные перегородки, съезжая вниз на скатах…

Сквозь кутерьму и неразбериху, царившие в помещении, Бигмен пытался высмотреть Лакки. Безумец был схвачен, барьер был снят, и население хлынуло обратно (в большинстве своем недовольное, что администрация допускает такие случаи) в дома, которые были покинуты столь недавно. Что до собравшихся вокруг шлюза зевак, то отбой тревоги был воспринят ими как сигнал к началу праздника.

Тут откуда-то взялся Моррис и потянул Бигмена за рукав:

– Тебя Лакки к видеофону.

– Откуда он? – вздрогнул Бигмен.

– Из моего кабинета в Совете. Я рассказал уже ему о том, что ты сделал.

Бигмен покраснел от удовольствия. Лакки может им гордиться!

– Пойду поговорю… – ответил он степенно и тут же понесся к видеофону.

– Привет, Бигмен, Поздравляю, я слышал, ты был великолепен, – сказал Лакки, но вид у него был мрачен.

– Пустяки, – все равно расплылся в улыбке Бигмен. – Но куда ты делся?

– Доктор Моррис здесь? Я его не вижу.

– Вот он я, – Моррис пододвинулся так, чтобы попасть в объектив.

– Я знаю – вы схватили того парня.

– Да, Благодаря Бигмену.

– Давайте, я отгадаю как, Ручаюсь, он не сделал и попытки повернуть ручку. Просто сдался.

– Да, – нахмурился Моррис. – Но как вы угадали?

– Потому что в шлюзе была устроена комедия. Дело было не в этом. Как только я сообразил, то бросился сюда. Но мне пришлось использовать хоппер, чтобы выбраться из толпы, и машину, чтобы доехать до Совета.

– И? – насторожился Моррис.

– Я опоздал, – ответил Лакки.

Глава седьмая

Разговоры, разговоры…

День подошел к концу, и толпы на улицах рассеялись. Город окутывался спокойной, почти сонной атмосферой, лишь кое-где, собравшись по двое-трое, горожане продолжали обсуждать события последних часов.

Бигмен был раздражен.

Вместе с Моррисом он отправился в штаб-квартиру венерианского Совета. Там Моррис заперся с Лакки, а Бигмена в комнату не допустили. Видимо, не напрасно, потому что Моррис вылетел из дверей как ошпаренный, с мрачнейшей миной на лице. Что до Лакки, то он оставался внешне Весстрастным, впрочем, несловоохотливым.

Даже когда они остались наедине, все, что сказал Лакки, было:

– Поехали в гостиницу. Спать хочу. Да и тебе после сегодняшних подвигов не повредит.

Насвистывая марш Советников, что всегда свидетельствовало о том, что мысли его витают где-то далеко, он махнул рукой проезжавшему такси. Машина автоматически остановилась, когда вытянутая рука попала в поле сенсоров. Лакки пропустил Бигмена вперед, наклонился к пульту и набрал адрес: отель Бельвью-Афродита. Сунул в щель кассы положенное число металлических кружочков и нажал кнопку отправления, ногой при этом переключив машину на режим медленной езды.

Такси мягко тронулось с места. Езда, по правде, была комфортабельной и приятной, но из-за своего раздражения оценить это Бигмен не мог. Маленький марсианин взглянул на приятеля. Лакки, казалось, засыпал – откинулся на спинку и прикрыл глаза, мягко покачиваясь вместе с машиной, Они приехали. Автомат отыскал въезд в гараж. Двери раскрылись, машина въехала внутрь.

Только в комнате Бигмен дал волю чувствам.

– Слушай, Лакки, – заорал он, – что происходит? У меня уже шарики за ролики заходят от твоих загадок!

– Видишь ли, Бигмен, – сказал Лакки, стягивая с себя рубашку. – Все дело в простой логике. Что происходило, когда люди оказывались под ментальным контролем? Что там рассказывал Моррис? Некто швырялся деньгами. Крановщик уронил груз. Лаборант подмешал яд в раствор. В каждом случае имело место действие – какое-никакое, но действие. Все они делали что-то, понимаешь?

– Ну? – не понимал Бигмен.

– А сегодня? Не пустяк, серьезное происшествие. Но тут не было действия: человек сидел возле рычага и ничего не делал. Ничего!

Лакки отправился под душ, и Бигмен услышал, как он постанывает от наслаждения под шумящими струями. Не выдержав неопределенности, Бигмен отправился следом, что-то бормоча себе под нос.

– Эй, – попытался он перекричать жужжащую воздуходувку, под которой сушился Лакки.

– А? – обернулся тот. – Так и не сообразил?

– Слушай, Лакки, кончай свои загадки. Знаешь же, я терпеть этого не могу.

– Да какие загадки? Просто менталисты сменили стиль. Вот и все. Но этому должна быть причина. Иначе зачем сажать возле рычага шлюза человека, который ни черта не делает?

– Говорю же, ничего не понимаю!

– Ладно, подумай-ка, чего они достигли?

– Ничего?

– Ничего себе ничего! В один момент они согнали в аварийный сектор чуть ли не половину Афродиты, да заодно и всю ее администрацию. Вытащили туда нас с Моррисом. Город остался практически пуст, включая и штаб-квартиру Совета. И я оказался настолько идиотом, что, лишь когда Тернер, главный инженер города, упомянул, что улизнуть из города сейчас ничего не стоит, я сообразил, что происходит на самом деле…

– Не понимаю! Лакки, объясни. А то…

– Погоди, парень, – Лакки перехватил летящий в его сторону кулак Бигмена одним движением руки. – Не дергайся. Дело вот в чем. Я кинулся в помещение Совета и обнаружил, что Лу Эванса там уже нет.

– А куда они его дели?

– Если ты говоришь о людях из Совета, то они его никуда не дели. Эванс исчез. Отключил охранника, забрал его оружие, использовал татуировку Советника, чтобы раздобыть подлодку, и ушел в океан.

– Ты думаешь, что они все для этого и устроили?

– А то? Штучки со шлюзом были отвлекающим маневром. Как только Эванс, живой и невредимый, оказался на воле, они сняли контроль с того парня и его без проблем арестовали.

– О, дьявол, – вконец разбушевался Бигмен, – значит, я впустую корячился в трубе?! Болтался там, как набитый дурак…

– Нет, Бигмен, не так, – вполне серьезно успокоил его Лакки. – Ты отлично исполнил непростую работу, и Совет об этом узнает.

Маленький марсианин покраснел, и на какое-то время гордость вытеснила из его души все остальные чувства. Лакки воспользовался этим, чтобы спокойно лечь и попытаться уснуть.

– Но, Лакки, – не унимался Бигмен, – это значит… я хочу сказать, что если бегство Эвансу подстроили эти… менталисты, то он тогда предатель, а?

– Нет, – резко и почти яростно Лакки сел в кровати. – Он не предатель!

Бигмен ждал продолжения, но Лакки снова улегся и ничего больше не говорил. Бигмен понял, что разговор на эту тему закончен. Только после того как он сам умылся и вытянулся между прохладными пластексными простынями, он снова попытался обрести полную ясность.