Читать интересную книгу Ладья света - Дмитрий Емец

— Есть легенда, что за человеком, достойным света, однажды прилетает ладья света. Не за каждым, конечно, но может прилететь. Раз в сто лет или раз в тысячу, но это происходит, — тихо сказала Дафна.

— Серьезно? И что? Забирает его в Эдем? Зеленая травка? Овечки в обнимку с тиграми и все такое? — легкомысленно откликнулся Мефодий, глядя, как нос ладьи медленно перетекает в паруса, сливаясь с ними. Небесный корабль круто отворачивал от них, направляясь к Хорошево-Мневникам и Серебряному Бору.

— Не шути так. Это древняя легенда, — заметила Дафна. — Одно время я даже искала эту ладью в Эдеме. Не стоит ли она где-нибудь пришвартованной? А вдруг?

— И что? Не стоит?

— Я ничего не нашла. Ее нет ни на первом небе, ни на втором. Но существуют еще Прозрачные Сферы, о которых даже хранителям не все известно.

Мефодий задумчиво кивнул, локтем отодвигая от себя Депресняка. Кот обожал незаметно приблизиться, потереться и испортить настроение.

Внезапно Депресняк зашипел и спрятался под блок с солнечными батареями. Спустя мгновение на крышу свалился Корнелий и, размахивая флейтой, стал вызывать Мефодия на дуэль:

— Вставай и дерись, несчастный! На шесть и по хлопку!

— Запросто! Кстати, по тебе белый червяк какой-то ползет, — сказал Меф, зная, что Корнелий очень брезглив.

— Где? Сними его сейчас же! — подпрыгнул Корнелий.

Белый червяк по нему не полз, но связной света все равно отвлекся, стал искать его, переключился мыслями и, начисто забыв про дуэль, мирно уселся рядом с Буслаевым.

— Кстати, я собираюсь принять участие в Запретных Боях! Только Эссиорху — тшш! — ни слова! Этот мелкий завистник будет меня отговаривать! — упомянув об этом, Корнелий быстро взглянул на Дафну, надеясь, что отговаривать его начнет уже она.

Но Дафна смотрела на тучи. Зато Мефодий заинтересовался подробностями.

— Как, ты ничего не знаешь? Запретные Бои проходят раз в десять лет! Место боев держится в секрете, и часто в последний момент его меняют, чтобы невозможно было отследить. А начиналось все как тайные поединки темных стражей между собой. Постепенно начали подтягиваться и некоторые светлые.

— А Троил и Лигул? Они в курсе?

— Еще бы! В этих боях они теряют своих лучших бойцов. Поэтому бои и под запретом. Если поймают, участников и зрителей ждут серьезные неприятности: арест в Нижнем Тартаре для темных и столетнее лишение крыльев для светлых.

— Арей, конечно, бился, — задумчиво сказал Мефодий.

Мундштуком флейты Корнелий поправил очки.

— Ну разумеется! Мы с Ареем были одними из первых. Он и я. Я и он. Стояли у истоков движения. У нас была договоренность, невысказанная такая, на полутонах, что друг друга мы не трогаем… Открою тайну! Я скорее позволил бы себя убить, чем поднял бы флейту на старину Арея! Ни один темный не выдержит моей коронной штопорной маголодии!

— Угу, — буркнул Буслаев. — Если примотать его колючей проволокой к дереву на те полчаса, что ты целишься.

Дафна незаметно положила руку на колено Мефодию, призывая его не спорить. Корнелий никогда не врал. Он всегда искренне верил в то, что рассказывал. Другое дело, что каждый день он рассказывал что-нибудь новое.

— По правилам Запретных Боев ставкой в поединке служит все имущество побежденного: для светлого стража — это крылья и флейта. Для темного — дарх с эйдосами и меч. Иногда темный бьется с темным. Иногда — светлый с темным. Только светлый со светлым никогда, — продолжал Корнелий.

— Почему?

— А смысл? Во-первых, поединок всегда заканчивается гибелью одного из бойцов. Светлые не убивают своих. А во-вторых, зачем одному светлому стражу крылья другого?

— А дарх ему зачем?

— Ну, дарх-то можно разбить и выпустить эйдосы. Красивый поступок, благородный, если, конечно, тебя самого не нанижут на меч! — пояснил Корнелий.

В голосе у него впервые появилась озабоченность. Веснушки на лице побледнели и выцвели.

— Ну, тому, чьих маголодий боялся Арей, можно не опасаться, — невинным голоском пропела Дафна.

— Ну да… разумеется!

Успокаиваясь, Корнелий пальцем качнул свои бронзовые крылья. Правое было искривлено и покрыто нестираемой копотью. Связной света уверял, что повредил его на дуэли, однако, по версии Эссиорха, крылья застряли у Корнелия во флейте, когда он выковыривал ими оттуда кусок картошки. Сам Корнелий отрицал это с негодованием.

— А люди принимают участие в Запретных Боях? — спросил Мефодий.

— Нет!!! — поспешно ответила Дафна.

— Почему? — удивился Корнелий. — Хотя, что человек может поставить? Разве только… Ай! Она меня ущипнула! Вот эта вот!

— Кто? Я? Тебе показалось. Хочешь котика погладить? — Не дожидаясь согласия, Дафна принялась отлавливать Депресняка и тыкать его мордой в Корнелия. — Он так нуждается в ласке!

Связной света поспешно попятился, отмахиваясь от Депресняка флейтой с примкнутым штыком.

— Я бы сказал, в чем он нуждается, но защитники животных меня убьют! Ну все, ребят, без обид, но я пошел! Мне чудовищно пора!

— Куда ты? Останься! — крикнул Меф.

— Никак не могу. Я обещал Варваре найти неудачливую пиццу, от которой кто-нибудь растолстел бы! А так мы с Варварой согласны растолстеть вместо него!

— Хочешь сказать, ты украдешь пиццу? — коварно ужаснулся Меф.

— Я спасу чью-то фигуру, пожертвовав своей! Кстати, недавно я сделал великое открытие — Варвара меня любит!

— Правда, что ли?

— Да! Но сама этого не знает. Чисто женский вариант истинного чувства. Она считает, что мучается со мной, но в ее варианте это и есть любовь!

Корнелий шагнул назад, не заметив бортика, зацепился, взмахнул руками и с жалобным воплем ухнул вниз, пытаясь нашарить на шнурке бронзовые крылья. Мефодий и Дафной с беспокойством вгляделись в освещенный прожекторами пятачок. Пятна на асфальте было бы, конечно, не разглядеть, но люди, крошечные как муравьи, спокойно входили и выходили из подъезда. Значит, Корнелий все же сумел отправиться за пиццей.

Глава 4

Две театралки

Мне жаль ее, потому что, предвижу, она вечно будет несчастна. Она нигде не найдет себе друга и счастья. Кто требует от другого всего, а сам избавляет себя от всех обязанностей, тот никогда не найдет счастья.

Ф.М. Достоевский — Н.П. Сусловой (19 апреля 1865 г.)

Багров распахнул окно Приюта валькирий. Снаружи хлынул солнечный свет. Мокрый лист, влетев со сквозняком, приклеился к подоконнику. Матвей оглянулся. Ирка сидела в гамаке, свесив ноги. Лицо у нее было утомленное, под глазами круги. Она заснула только два часа назад, бегала, говорила о Бабане, пыталась устроить встречу с Мамзелькиной.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});