замерла и развернувшись полубоком произнесла следующую фразу:
— И спасибо за помощь. — Дине тяжело давались слова благодарности, поэтому их она произносила крайне редко. Фактически никогда.
Инга прикусила губу и сдержанно улыбнулась. Конечно же она не ожидала благодарности от Дины, да и не ждала.
— Поправляйся и будь осторожной. — Ответила Инга вслед уходящей Чарской. И да, последние слова были проигнорированы Диной. Словно об стенку горох.
Телефон, лежавший на холодильнике, уже успела разрядиться, пока тем временем Дина готовила крем на последний торт и слушала ночное радио. Часы показывали половину четвертого утра. После ночных смен Чарская уходила в гости к Сени. У девушки имелась запасная связка ключей на такие случаи.
Как так получилось, что родители друга знали о дополнительном заработке его подруги, а её родная семья даже не догадывалась об этом? Причём родители Арсения прекрасно знакомы с родителями Дины. И поскольку они в натянутых отношениях, то мама и папа Сени не спешат рассказывать Чарским, чем занимается их дочь.
Однажды Екатерина Викторовна, мама Сени, предложила Дине переехать к ним. Хотя бы до окончания школы. И Дина собиралась. Она даже вещи собрала, чтобы наконец-то распрощаться с ненавистным домом. Но об этом прознала Алина и доложила матери, которая заперла младшую дочь в комнате.
Дина старалась отречься от гнусных воспоминаний, внимательно собирая последний торт. И когда дело было сделано, Чарская быстро перекусила тем, за что снова заплатит и, прибравшись в кафе, закрыла окна и дверь.
До дома Арсения было буквально две автобусных остановки. И поскольку так поздно транспорт уже не ходил, Дина прогуливалась, наслаждаясь тишиной бархатной ночи.
Полусонная, девушка брела к дому друга. Телефон валялся на дне сумки бесполезным куском пластика. Проходя мимо остановки, Динин взгляд мазнул по темной афише, в которой отразились две фигуры. И если первая, ближайшая, принадлежала самой Чарской, то вот вторая оставалась в отдалении и двигалась медленно, бесшумно. Будто боялась, что её заметят.
На улице, по которой шла Дина, не было ни одной живой души. Здесь даже машины в это время практически не проезжали. Всё, что сопровождало Дину, это осенняя тишина, немая ночь, теплый ветерок и фонари, освещающие путь.
Страх. Дина перестала его испытывать к кому бы то ни было. Чарская даже Козыря не боялась. И сейчас, чёрная тень, которая преследовала именно Дину, нисколько не напугала девушку. Скорее воскресило в ней забытое чувство любопытства. Чарская остановилась и внимательно посмотрела в отражение на афише. Чёрная тень застыла вместе с ней. Притаилась за углом и пронзает взглядом. Дина не выдержала и резко обернулась. Так резко, что волосы взметнулись и рассыпались локонами по её спине. Вот только обернувшись, Дина никого не увидела. Всматривалась несколько долгих секунд в тот угол, где видела тень через отражение, но там никого не было.
Повернувшись в сторону остановки, чтобы продолжить свой путь, Дина снова невольно бросила взгляд на афишу и в этот раз почувствовала острые иголки страха, которые медленно поднимались по её спине. Черная тень стояла посередине тротуара. Дина быстро обернулась, намереваясь поймать злоумышленника.
— Какого чёрта?! — Вырвалось у Дины, когда она никого не увидела. — Эй? Кто здесь? — Крикнула Чарская, не двигаясь с места. У ног девушки заклубилась золотая листва, подгоняемая тихим ветром. А Дина продолжала всматриваться в то место, где, по её убеждению, должен стоять тот, кто прикидывается чёрной тенью.
Чарская начала отходить спиной вперёд, чтобы внимательно рассмотреть того, кто так ловко избегает её соколиного взгляда. Минуты три прошло, но Дина так никого не поймала. Выдохнув, девушка повернулась и быстрым шагом засеменила дальше.
Переходя по пешеходному переходу, Дина всё ещё вслушивалась в звуки позади себя. И не имея никакого отношения к религии, в тот миг Чарская была готова поклясться, что слышит чьи-то тяжёлые шаги. Не громкие, просто тяжёлые. Перехватывая сумку, Дина начинает копошиться в ней в надежде найти зеркальце.
Не останавливаясь, девушка, наконец-то, нащупывает косметический аксессуар. Делая вид, что она поправляет причёску, девушка рассматривает того, кто должен был идти прямиком за ней.
«Что за хрень?» — Пальцы, которые поправляли волосы, задрожали. По спине прошёлся холодок Антарктиды.
Чёрная тень остановилась также, как и Дина. Она стояла метрах в трех от девушки. Вот только если в афише невозможно было понять, кто стоит сзади, из-за её темного фона и плохого качества стекла, то почему в зеркале тоже отражается тень? Оно понятно, что на дворе глубокая ночь и тени могут создавать деревья и отражённый в них свет фонарей. Но какого чёрта позади Дины стояла вполне себе человеческая тень ростом в два метра?!
Челюсть свело судорогой, когда Дина слишком сильно сомкнула зубы. Страх липкой субстанцией наполнял лёгкие, мешая полноценно дышать. Но и оставлять всё это Чарская не могла. Возможно, что ей померещилось? Надо проверить.
Не переставая идти, Дина продолжала смотреть в зеркальце, с ужасом осознавая, что черная тень двигается вовсе не по-человечески. Она будто перетекает из одного места в другое, периодически сливаясь с истинными тенями от деревьев или других объектов. Не выдержав напряжения, Дина круто поворачивается на пятках и тут же пятится назад.
Никакой тени нет. Нервный смех вырывается из гортани Чарской, когда в голове мелькает мысль, что у неё уже галлюцинации от недосыпа. И ещё одна, не менее бредовая идея всплывает в голове девушки, когда её взгляд падает на зеркальце, что до сих пор было зажато в её ладони. Дрожащими пальцами Дина поворачивает зеркальце таким образом, чтобы ей не приходилось отворачиваться.
Да, Чарская вознамерилась проверить теорию, что Тень видно исключительно на каких-то, отображающих свет, поверхностях. Как отражение. А что? Мало таких фильмов? Дина пересмотрела их все.
Когда зеркальце было установлено под правильным углом, Дина закричала:
— Твою ж мать! — Рванув вперёд, Чарская даже не поняла, как из её рук выпало то самое зеркальце, которое всё же отразило Тень, когда своими глазами Дина её не видела.
Чарская мчалась так быстро, что уже через пять минут, вместо положенных пятнадцати, оказалась во дворе Сени. Руки не слушались, когда Чарская потянулась к сумке, чтобы вытащить ключи. Но они то и дело, будто нарочно выпадали из трясущихся пальцев.
— Чёрт! — Выругалась девушка, рванув дверь на себя, тем самым срывая её с магнита.
Боясь обернуться, Дина перескакивала ступени, поднимаясь по лестнице на пятый этаж. Свет автоматически загорался на том этаже, на котором оказывалась Чарская. В этот раз нужный ключ уже был готов в её ослабленной, от ужаса, руке. Второпях засовывая его в замочную скважину, Дина