Читать интересную книгу Стройотряд уходит в небо - Алэн Акоб

голову студента, так перепугался, что на такси отвёз его в больницу. В больнице доктор долго разматывал голову, насчитав порядком ровно четыре бинта шмоток ваты, под конец когда увидел четыре царапины на зелёном фоне пришёл в ярость. Сначала досталось Саше Радину, потом бедному студенту. Пришлось бегом сваливать с хирургического отделения больницы, вдогонку неслись проклятия и угрозы

— Я как дурак оставил операционную и вожусь с этими двумя недотяпами которые даже лёгкую царапину по человечески не могут обработать не лбу! Что за день сегодня такой проклятый, одни идиоты сегодня прямо с утра. Мать вашу, разогнать надо всю эту контору и всё!

Возвратясь на автобусе в общежитие, Радин вызвал Дока к себе в комнату и спросил у него прямо, без обиняков:

— Ты и вправду на доктора учишься. Последовавший ответ несомненно ошеломил и обрадовал Сашу

— Да по профилю «Лечебное дело» на акушер-гинеколога

— Так, что ж ты молчал дорогой, у меня к тебе есть пара вопросиков насчёт…..

— Вот поэтому и молчал

Студент по имени Гена, никогда не ухаживал за девушками в отличии от своих собратьев по университетскому сообществу, наоборот он их почти избегал. Вызывая тем самым не двусмысленные шутки и подколки со стороны ребят. Стоило только подсесть рядом с ним представительнице прекрасного пола и заговорить, как он сославшись на боль в животе, уходил. На вопрос, что с тобой не так мэн, уклончиво отвечал, прищуриваясь: Если грабить, то банк, если трахаться, то только с королевой. Чем вызывал нездоровый смех у одних и любопытство у других, которые успели за месяц пребывания в Сибири, за короткий срок поменять по несколько девчонок. Носил он всегда замшевые ботинки на босу ногу, утверждал, что люди раньше не одевали носки, ходили по земле голой ступнёй и проблем со здоровьем у них было намного меньше. Один ботинок у него был тщательно зашнурован, а другой нет, с лежащим язычком на носке. Это действовало на нервы, но все молчали, хоть и очень хотелось подойти к нему, зашнуровать ботинок и после дать хороший поджопник.

Ранним утром, когда ещё свежо и ты толком не соображаешь: одеть сегодня джинсовую куртку или нет, опасаясь жары в полдень. Когда в голове ещё туман и негде выпить кофе. Ты стоишь по колено забрызганный серыми пятнами грязи, проклинаешь судьбу бедного студента закинувшую тебя в Сибирь. Вот именно щас, в этот самый неудобный момент в твоей жизни, по улице идёт она. В растерзанных злой кошкой в клочья джинсах, из под которых при ходьбе кокетливо выскакивает остриё белого каблучка. На плечах рубашке ковбойка в крупную клетку смело застёгнутую далеко не на последнюю пуговицу под которой шевелился при каждом движении многообещающий бюст. Подувший неизвестно откуда взявшийся ветер, разметал её ниспадающие кудри вьющихся волос со лба, обнажив кукольные черты лица неизвестной незнакомки. То, что произошло потом, трудно не назвать чудом. Кто-то аж присвистнул от неожиданности. От резкого поворота головы с хрустом, у многих заболела шея. Марат споткнулся о лопату Николая, падая он ухватился за Никиту, разлив всю грязь из ведра которую тот нёс. Грязюка полилась на Васю Мурого, последний далеко не по детски засквернословил отталкивая Петю от себя который шёл на него свернув шею на девяносто градусов. Но самое интересное произошло с Геной. Он отбросил несмотря кирку в сторону, чуть не попав в Васю на, что тот повторно засквернословил и был тут же пойман за ухо Колей, в целях воспитательной работы, что касается Геннадия, то он уже шёл рядом девушкой о чём то тепло беседуя с ней, не забывая нам всем показать средний палец за спиной. Парни продолжали кривить свои шеи вслед удаляющейся парочки. Через пятнадцать минут Гена возвратился и стал яростно царапать землю киркой, из под которой попадая на камни выпрыгивали искры. Но самое удивительное произошло, вечером когда Гена, в своей легендарной замшевой куртке, с букетом цветов, очевидно нарванных на ближайшей городской клумбе, ждал свою возлюбленную у входа в общежитии и она, к всеобщему удивлению, пришла. Потом они поднялись на пустой третий этаж и там закрылись на ключ в комнате. Это был самый царский подкат из всех мною виденных за жизнь.

Дерзость и мечта о высоком, вот одна из самых неоспоримо достойных качеств человека.

Федя Клюев был хорошо сложенный, высокого роста парень с черкесскими чертами лица. Его рост метр девяносто с гаком, внушал всем уважение, даже на расстоянии. Дядя Федя, так его называли друзья, относился к категории людей глядя на которых трудно представить их маленькими, казалось он так и появился на свет с двух метровым ростом. И наверное именно поэтому, за не имением потенциальных врагов и конкурентов, характер имел спокойный, добрый. Чтобы вывести дядю Федю, из себя надо было очень постараться. Прорабу Мазуркину один раз удалось это сделать на славу. Но всё по порядку. В тот день, рабочие должны были заасфальтировать улицу перед пятиэтажнкой. Для этого прямо с утра нас привезли на объект, раздали лопаты и поставили задачу разровнять грунт перед асфальтировкой. Работа кипела вовсю как неожиданно на участке появился Степан Мазуркин. В руках он нёс странный предмет собранный из деревянного шеста и небольших досок прибитых на самом конце.

— Здравствуй Эдик — позвал меня прораб сгибая ладонь — кто тут у тебя самый здоровый из пацанов — не сводя глаз с дяди Феди.

— Федя, самый крепкий мужик у нас. — Мазуркин подошёл к нему и вручил ему таинственный агрегат, что нёс в руке, торжественно заявляя:

— Держи Фёдр долбоёбку и будешь ты теперь у нас работать долбоёбом! — оглядывая нас всех весёлым взглядом, ожидая смех и веселье с нашей стороны. После этих слов Мазуркина возникло неудобное молчание. Ситуацию попытался исправить рабочий, пришедший с прорабом. Почувствовав перебор со стороны начальника он пришёл на помощь Мазуркину:

— Ты бы Степан сначала объяснил ребятам зачем нужна эта бандура, а потом словами разбрасывался. — вмешался в разговор остановившейся каменщик

— Ну вот ты и объясни, раз такой умный, а я пошёл работать

— Нет, нет подожди, ты кого это сейчас назвал долбоёбом, объяснись, если ты мужик. Хватая прораба за грудки, вспылил Фёдр.

— Отпусти сейчас же, я щас милицию вызову — женским голосом завизжал Мазуркин — пытаясь оттолкнуть от себя Федю

Пришлось с трудом отрывать прораба из Фединых крепких рук. Воротник конечно изрядно потрепался, пуговицы с пиджака поотлетали, ну да Бог с ним, но зато удалось спасти голову прораба от занесённого над ним громадного кулака. Мазуркина удалось