1, 18), перворожденным всея твари (ст. 15).
Упразднив смертию имущаго державу смерти, сиречь диавола (Евр. 2, 14), Господь наш Иисус Христос «с душою Своею, яко Бог», сошел во ад, «чтобы и там проповедать победу над смертию и избавить души, которые с верою ожидали Его пришествия», как говорит святой апостол Петр: Христос единою о гресех наших пострада, Праведник за неправедники, да приведет ны Богови, умерщвлен убо быв плотию, ожив же духом, о немжеи сущим в темнице духовом сошед проповеда (1 Пет. 3, 18–19). «Обоженная душа Христова, по словам преподобного Иоанна Дамаскина, нисходит во ад для того, чтобы как живущим на земле воссияло Солнце Правды, так и для седящих под землею во тьме и сени смертной воссиял свет, – чтобы как находящимся на земле Христос благовествовал мир, пленным освобождение, слепым прозрение, и для уверовавших был виновником вечного спасения, а для неверующих обличителем в неверии, так и сущим во аде, да всяко колено поклонится Ему небесных, и земных, и преисподних (Флп.
2, 10)». «Искуплены все праведные, которых поглотила смерть, – замечает о сошествии Иисуса Христа во ад святитель Кирилл Иерусалимский, – и после сего каждый из праведников сказал: где ти, смерте жало? где ти, аде, победа? (1 Кор. 15, 55). Нас искупил Победодавец».
Разрушив державу ада сошествием во ад, Господь разрушил державу смерти Своим славным воскресением. В воскресении Господа апостол Петр усматривает основание нашего упования на небесное наследие (1 Пет. 1, 3–4), а апостол Павел, называя Иисуса Христа начатком умерших (1 Кор. 15, 20–23), на Нем утверждает надежду нашего будущего воскресения (Рим. 6, 8; 1 Сол. 4, 14). «Душою Бога, – говорит святитель Афанасий Александрийский, – разрушена держава смерти, совершено и благовествовано душам воскресение из ада, а телом Христовым в бездействие приведено тление и явлено из гроба нетление. Где сотлевало человеческое тело, там Иисус попускает положить и собственное Свое тело, и где душа человеческая удерживаема была смертию, там Христос показывает, что и Его душа есть человеческая, чтобы Ему и как человеку не быть держиму смертию, и как Богу разрушить державу смерти, чтобы где посеяно было тление, произросло там нетление, чтобы где царствовала смерть, там Ему бессмертному, представ в образе души человеческой, явить бессмертие и таким образом соделать нас причастниками Своего нетления и бессмертия, в надежде воскресения из мертвых». «Господь чрез Свое тело даровал и нашему телу воскресение, и по воскресении нетление, Сам сделавшись для нас начатком воскресения, и нетления, и бесстрастия». Придет предуставленное время, когда Он, силою всемогущества Своего, тленное сие облечет в нетлеииеи смертное сие в бессмертие (1 Кор. 15, 54), преобразив тело смирения нашего, яко быти сему сообразну телу славы Его (Флп. 3, 21).
Вознесением Своим на небо с воспринятым человеческим естеством Господь наш Иисус Христос отверз верующим вход в Царство Небесное. О последователях Своих Он сказал: идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет (Ин. 12, 26), и, беседуя с учениками Своими об отшествии к Отцу, утешал их такими словами: иду уготовати место вам, и аще уготовлю место вам, паки прииду и поиму вы к Себе (14, 2–3). Как наш Предтеча на небесах (Евр. 6, 20), Христос вниде не в рукотворенная святая, но в самое небо, ныне да явится лицу Божию о нас (9, 24).
По вознесении на небо Господь наш ceдe одесную Бога. «Под словами одесную Бога Отца, – замечает преподобный Иоанн Дамаскин, – разумеем славу и честь Божества, которую Сын Божий, как Бог и единосущный Отцу, имеет прежде веков, и в которой, воплотившись в последние времена, восседит и телесно, по прославлении плоти Его, ибо Он вместе с плотию Своею приемлет одно поклонение от всей твари». Искупитель наш, искушенный по всяческим по подобию, разве греха, милостив к немощем нашим (Евр. 4, 15), и, пребывая в неприступной славе Божества, подает нам Свою благодатную помощь и совершает наше спасение, для которого Он воплотился и пострадал. По силе ходатайства Христова (Рим. 8, 34), Бог и нас спосади на небесных во Христе Иисусе (Еф. 2, 6), как сонаследников Христа, страждущих с Ним, но с Ним и прославляющихся (Рим. 8, 17).
IV
Приготовление человеческого рода к принятию Спасителя
Для спасения рода человеческого Единородный Сын Божий, рожденный прежде век от Отца (Евр. 1, 5; Пс. 2, 7), долженствовал родиться во времени от Девы (Гал. 4, 4; Ис. 7, 14); образ Бога невидимаго (Кол. 1, 15), сияние славы Его, носящий всяческая глаголом силы Своея (Евр. 1, 3), – явиться в подобии плоти греха (Рим. 8, 3), в образе раба, смирив Себе даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. 2, 7–8). Эта велия благочестия тайна (1 Тим. 3, 16), тайна воли Божией (Еф. 1, 9), предуставленная в Предвечном Совете Пресвятой Троицы, открывалась роду человеческому с постепенностию, вполне сообразной с степенью человеческой приемлемости. Как полдню предшествует заря и утро, так ясному дню Боговедения, воссиявшему для мира с явлением Солнца Правды (Мал. 4, 2), предшествовали времена приготовления человеческого рода к принятию Спасителя. Телесные очи омрачились бы и не вынесли блеска полуденного, не быв приготовлены к полному сиянию солнца мерцанием зари и рассветом утра; так омрачились бы очи ума человеческого при виде Мессии, не привыкнув заранее издалеча (Евр. 11, 13) видети денъ Его (Ин. 8, 56). Святитель Иоанн Златоуст говорит, что «чрезмерное человеколюбие Бога и великое снисхождение было страшно и требовало многих приготовлений, чтобы оно было принято», и, по выражению святителя Василия Великого, «Домостроитель нашего спасения, подобно глазу человека, выросшего во тьме, вводит нас в великий Свет Истины после постепенного к нему приобучения, потому что щадит нашу немощь. В глубине богатства Своей премудрости и в неизследованных судах разумения предначертал Он видеть тени предметов и в воде смотреть на солнце, чтобы, приступив вдруг к зрению чистого света, мы не омрачились». «Милосердый Бог, скажем словами отечественного богослова, идет к человеку и после греха его, но грешник не готов в сретение Богу своему и убегает от Него. В твари свободной не достигает готовности до принятия действия Божия, когда в ее воле не достает соответствия воле Божией; особенно трудно устроить сию готовность в твари падшей и разрушенной, которую нужно восстановлять и пересозидать. Таким образом Слово Божие о Спасителе мира, как молния, блеснуло над человечеством в первые минуты греховного омрачения и неоднократно просиявало в последующих откровениях, но мрак греховный продолжал тяготеть, и веки и тысячелетия должны были пройти, прежде нежели действительно Слово плоть бысть (Ин. 1, 14) и Бо гявися во плоти (1 Тим. 3, 16). Христов свет сиял для человеков в раю, не совсем скрылся от них на земле, не угашен язычеством, хотя им не усмотрен и не принят, знаменовал себя тенью – в законе Моисеевом, зарею – в пророках, доколе наконец, как солнце и день, явилось воплощенное Слово, с полным светом истины, с животворящею и чудодействующею силою, и в Его жизни, проповеди, деяниях, даже в вольном страдании и смерти, наипаче же в воскресенииh – видехом славу Его, славу яко Единороднаго от Отца, исполнъ благодати и истины (Ин. 1, 14)».
Многочастне и многообразие Бог глаголал древнему Израилю (Евр. 1, 1), приготовляя Свой избранный народ к принятию Спасителя. «Слово, хотя ясно открылось уже впоследствии, в определенное время, однако же, – по выражению святителя Григория Богослова, – было ведомо умам чистым и прежде», и они могли созерцать Его во все продолжение Ветхого Завета 1) в прообразованиях, 2) обетованиях и пророчествах.
1) Преобразования Иисуса Христа в Ветхом Завете «Прообразование, – по определению святителя Василия Великого, – есть выражение ожидаемого в уподоблении, которым надзнаменательно предуказуется будущее», так что, как замечает святитель Иоанн Златоуст, «есть два вида пророчества: предсказание о будущем или делами, или словами, – и много можно находить в Ветхом Завете таких прообразов и предсказаний посредством дел». По изволению Божию ветхозаветным чадам были предуказаны предварительные образы или знаки, представлявшие собою события будущие, Новозаветные, касающиеся Лица Иисуса Христа. Сам Иисус Христос и апостолы изъясняют многие места Ветхого Завета в значении прообразовательном и прилагают к событиям новозаветным. Апостол Павел вообще говорит о Ветхом Завете, что он имел сень грядущих благ, а не самый образ вещей (Евр. 10, 1).
«Прообраз, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – не должен быть совершенно чуждым истине, иначе он не будет прообразом, но, с другой стороны, он не должен быть и равным истине, иначе он будет самою истиною, а должен оставаться в своих пределах, и не иметь всего, и не быть лишенным всего, что имеет истина, ибо если бы он имел все, то был бы самою истиною, а если лишен всего, то не может быть прообразом, но он должен одно иметь, а другое оставить истине».