Читать интересную книгу Цифровой подружитель - Андрей Буторин

Я прошел стройку, и мне начали попадаться идущие навстречу люди. Их тоже было мало, как и машин. И одеты люди были очень странно… Темные, невзрачные пальто, женщины в основном – в серых платках, мужчины – в шапках-ушанках, как у Романа… Стоп-стоп-стоп! Вот именно, встреченные мною прохожие были одеты, как Роман! Да что они тут, кино снимают?..

Я был уже на миллиметр от разгадки, мысли мои уже стучались осторожно в ее дверь, и тут меня окликнули сзади:

– Ромка, подожди!

Я обернулся. Меня догонял Ром. Я бы его не сразу узнал, потому что одет он был совсем иначе, чем при нашей первой встрече. На голове его красовалась белая шапочка, наподобие той, что надевают под гермошлем космонавты; на ногах были сапоги (не совсем привычной формы, все какие-то угловатые и квадратные, но сапоги, без сомнения, и даже постоянного цвета – темно-серого); брюк видно не было, потому что Ром был теперь в длинной, до самых сапог, куртке – тоже серой, но с металлическим отливом. В общем, походил он тогда на космонавта в самоволке. Но для меня в тот момент внешний вид Рома не имел никакого значения. Я обрадовался ему, как родному! И даже не сразу заметил в глазах Рома слезы.

– Ты чего? – спросил я, когда увидел, что Ром плачет.

Ром всхлипнул, махнул рукой по носу, глянул на меня неожиданно жалобно и сказал:

– Чего это тут?

– Ты тоже заметил?! – обрадовался я. Тому обрадовался, что, значит, не поехала моя «крыша».

– Заметишь тут! – буркнул Ром, всхлипнул еще раз и сплюнул. – От города одни руины остались!

Я не совсем был согласен с Ромом. Какие ж руины, когда, вон – были старые дома, а стали новенькие, только отстроенные! Хотя… Эти деревянные здания… Некоторые из них и впрямь напоминали руины. В общем, я сказал:

– Ага. А твой дом на месте?

– Какое там! – Ром перестал всхлипывать и стал необычайно сердитым. Злился, небось, на себя, что ревел при мне. – Ни моего дома нет, ни дедушкиного…

– Моего тоже нет, – вздохнул я. – Я вот сейчас как раз к дедушке с бабушкой иду. Не знаю еще… – Я не договорил. Страшно стало. И я спросил: – А ты куда?

– У меня еще прабабушка тут живет. Недалеко… – Ром тоже не стал договаривать. И так все ясно!

И мы дружно зашагали вперед. Говорить ни о чем не хотелось. Я жадно всматривался вдаль. На маячившую впереди девятиэтажку. Именно «маячившую», потому что она маяком торчала над крышами двух-, трех— и пятиэтажных зданий. Похоже, она была единственной «высоткой» на весь город. Вот только та ли это девятиэтажка? Бабушкина ли с дедушкой? Издалека, в ставшем незнакомым городе, это было трудно определить.

Девятиэтажка оказалась той. Тоже непривычно новой, будто только что отстроенной, но той. Я протянул руку Рому:

– Ну, удачи! Я пришел.

– Я тоже, – ответил Ром.

– Что, и твои в этом доме живут?! – обрадовался я за товарища.

– Не знаю, как сейчас, но когда-то будут жить, – непонятно ответил Ром. Он-то уже почти догадался тогда, что к чему. Это я медленно запрягаю.

Мы зашли в подъезд, тоже непривычно чистый, со стенами без надписей, с потолками без клякс копоти… Хотя, одна надпись все же была выцарапана по синей краске стены: «Васька дурак». Я невольно улыбнулся, такой наивной и светлой показалась мне эта одинокая надпись!

В лифте (конечно же стерильном до неприличия и с абсолютно целыми кнопками) я спросил:

– Тебе какой?

– Пятый, – сказал Ром. Вот только тогда у меня впервые что-то ёкнуло.

– Тоже пятый?..

Ром внимательно посмотрел мне прямо в глаза:

– Квартира восемьдесят шесть?

Я кивнул, не отрывая взгляда от Роминых глаз.

Ром непонятно хмыкнул, отводя взгляд.

– Ты когда родился? – спросил он и сам нажал кнопку с цифрой «5».

– Девятнадцатого марта… Сегодня, кстати!

– Чоу-чок! – щелкнул по-птичьи Ром. – А год?

– Девяносто второй. Ты еще век спроси! – нахмурился я. Не по себе мне что-то стало.

– Я и сам догадался, – серьезно сказал Ром и так же серьезно спросил: – А я знаешь когда родился? – И сам же ответил: – Девятнадцатого марта двадцать второго года. Две тысячи двадцать второго!

Тут лифт остановился и распахнул двери. И я ничего не сказал Рому. Мои мысли вновь испуганно прижались друг к дружке и собрались драпать. Но я лишь пригрозил им кулаком. Тоже мысленным, но очень большим и внушительным.

В дверь позвонил я. Открыл ее Роман. Сразу открыл, потому что стоял в прихожей, еще одетый. Видимо, только что пришел. Он как раз снимал шубку с маленькой девочки лет четырех-пяти, и шубейка лежала сейчас на полу, лишь один ее рукав висел на руке девочки. Девочка затрясла рукой и захныкала.

– Катька, не ной! – сказал Роман и стянул с девочки шубу. – Брысь в комнату, сама раздевайся, большая уже! – Он плотно закрыл за девочкой дверь и повернулся к нам. Стянул шапку, расстегнул пальто и хмуро сказал:

– Ну?

– С днем рождения, дед! – сказал Ром. По-прежнему серьезно, как только что в лифте. И я наконец-то тоже догадался. Правда, еще не обо всем. О самом Роме я еще не догадывался. А вот о Романе…

– С днем рождения, папа, – сказал я.

Роман посмотрел на нас, как на полных придурков. Снял пальто, аккуратно повесил на крючок. Стянул валенки, поставил в угол. Поднял с пола смешную сумку, словно сшитую из рыболовной сети. В ней лежали бумажные свертки, буханка хлеба, батон…

– Откуда узнали? – еще сильнее нахмурился Роман. Папа, то есть.

– О-хохонюшки-хо-хо! – смешно вдруг выдохнул Ром и сказал: – Может, в дом пригласишь, чаем напоишь, а там и поговорим?

– Сейчас, – сказал Роман-папа и пошел относить на кухню свою нелепую сетку.

Ром посмотрел на меня:

– Тебя тоже с днем рождения, бать!

– Че-е-го?! – я думал, мои глаза выпадут на пол. Не выпали. Потому что тут до меня дошло все окончательно. Мысли дрожали, как мыши, но смирно сидели на местах. И я ответил, чужим каким-то, хриплым голосом: – С днем рождения… сынок…

И мы начали ржать. В буквальном смысле, по-лошадиному просто. Перезагрузка наконец произошла. Наступила разрядка.

Из кухни выскочил Роман. Папой его называть у меня все же не совсем поворачивался язык.

– Вы что, издеваться пришли?! – заорал он. – Убирайтесь отсюда! А то… – Все-таки он тоже испугался и тоже начал что-то понимать. Но ему было трудней это сделать. Он-то был у себя дома, в своем времени.

– Да не ори ты так, дед! – поморщился Ром. – Послушай сначала.

– Какой я тебе дед?

– Самый настоящий, папа, – вздохнул я. – Это мой сын.

– Вы идиоты, да? – До Романа все никак не доходило. – Или клоуны? Точно, клоуны! Ишь, вырядились как!

– Где? Где клоуны?! – распахнулась дверь в комнату, и из нее выпорхнула девочка Катька в одном валенке.

– А ты чего подслушиваешь?! – совсем распсиховался несчастный мой папа и запихнул девочку назад. – Я кому сказал – переодевайся?!

Из-за двери послышался рев.

– Тетя Катя, не плачь! – крикнул я. Мне стало вдруг весело.

– Расскажи ты ему что-нибудь! – крикнул мне Ром. – Ты же его лучше знаешь!

Действительно, надо не острить а предъявлять доказательства, подумал я. И сказал:

– Тебя зовут Роман, тебе сегодня день рождения. У тебя есть сестра Катя…

– Да что ты говоришь? – зло усмехнулся Роман.

– У тебя папу зовут Сергей, маму – Тамара, – невозмутимо продолжил я. – Ты работаешь программистом… то есть, тьфу, будешь работать программистом… – Я все-таки сбился.

– Эй-ей-ей! – пихнул меня в бок Ром. – А вот это – не надо! Про временные парадоксы слышал?

Я слышал. Читал даже на днях «И грянул гром» Брэдбери. Мне стало неуютно.

– Блин, а мы тут натоптали… – жалобно глянул я на Рома.

– Это, может, еще не страшно, ничего непоправимого мы не успели сделать, – ответил он учительским тоном. – А вот рассказывать о будущем людям прошлого нельзя. Ни в коем разе! Пошли отсюда, бать, раз нас тут слушать не хотят! – И Ром повернулся к двери. Сыграл он, или правда собрался уходить, я так и не понял. Но это подействовало на Романа.

– Ладно, стойте!.. – сказал он, уже с явным сомнением в голосе. – Раздевайтесь и проходите на кухню. Интересно, чего вы там начитались. Я тоже фантастику люблю.

На кухне было тепло и уютно. Я с любопытством озирался, но ничего знакомого из вещей не видел. Хотя, вон те часы на стене… Я видел такие у дедушки в ящике с разным хламом.

Мы прихлебывали горячий чай, грызли сушки, и Ром рассказывал. Говорил в основном он, я только поддакивал. Мой сынок оказался большим умницей. Или они все там, в будущем, такие головастые? Ром выдвинул теорию, что мы, в момент своего рождения (Ром тоже родился в два часа дня, а вот папа точное время не знал, но раз уж пошли такие совпадения – ой ли? – то, скорее всего, и он тоже), когда нам всем троим исполнилось по двенадцать лет, оказавшись в одной пространственной точке, скатились во вневременье. Возможно, тут сыграли роль и переплетения снежных ходов в различных плоскостях, может еще что, но факт налицо: мы – отец, сын и внук – встретились. А потом выпали во время отца, то есть Романа. Все сходилось.