Находка оказалась длинным контейнером. Один из партизан в потрепанном полицейском мундире открыл его и, разобрав маркировку, выдал заключение:
— То, что надо! Противотанковая. И срок хранения еще не истек.
Под его руководством из металлического контейнера был извлечен и установлен на пусковую установку другой контейнер — пластиковый. Полицейский подключил станцию наведения и уверенно защелкал тумблерами.
— Умеешь? — уважительно спросил Вольдемар.
— А то! Шесть лет эту железяку на себе таскал.
Прогнав тестовую программу, он заметно повеселел:
— Все в порядке! Аккумулятор у пускателя почти разряжен, но это ерунда.
Находка вызвала прилив трудового энтузиазма, но ничего больше не нашли.
— Сворачиваемся, — подвел итог младший лейтенант Нейман. — Завтра с утра уходим обратно.
С утра зарядил мелкий холодный дождь, но шли довольно быстро, несмотря на дополнительный груз. Предусмотрительный Нейман обеспечил экспедицию непромокаемой одеждой и приличной обувью. К вечеру достигли края плато и начали спуск. Вниз вела хорошая асфальтированная дорога, проходящая по узкому извилистому ущелью. Если накроют, то спрятаться негде, самая опасная часть пути. Из-за надвинутых капюшонов звук мотора услышали поздно. Что сейчас вылезет навстречу отряду, не знал никто. Вероятнее всего, колесный бронетранспортер. За каким чертом понесло одиночную машину по этой дороге? То ли заметили подозрительную активность на месте базирования территориалов, то ли просто патрулировали дорогу, но эта встреча вполне могла стать последней для партизан.
— К бою! — среагировал Нейман. — Дескин, ко мне!
Вдвоем они сняли контейнер со спины одного из бойцов, открыли и помогли установить ракету на пусковую установку. Станцию наведения подключить не успели. Стрелять можно было и без станции, на пусковой установке даже был диоптрический прицел, бесполезный в сгущавшихся сумерках. Установку с ракетой попытались спрятать за небольшой камень. Не получилось — ракета, а также ноги и зад стрелка были видны. Прикрыли плащ-палаткой.
— Сейчас вылезет!
Вольдемар откатился в сторону и, скорчившись, постарался укрыться в какой-то ямке, явно не соответствующей его габаритам. Правая рука сжала трофейную гранату.
Партизан спасли дождь и сумерки. Дождь согнал солдат с брони и заставил укрыться в транспортном отсеке, захлопнув верхние люки. Сумерки скрыли лежавших людей, камуфляжа ни у кого не было. Многочасовое патрулирование пустой дороги вымотало вражеских наблюдателей и ослабило их бдительность.
Оператора противотанкового ракетного комплекса волновали три вещи. Во-первых, хватит ли заряда аккумулятора для пуска ракеты. Во-вторых, не заденет ли его форс пламени ракетного двигателя. И, в-третьих, уцелеет ли он при попадании ракеты — до дороги было не больше двадцати метров. Зато на таком расстоянии промазать невозможно.
Бронетранспортер поравнялся с камнем. Оператор сорвал с ракеты плащ-палатку, накрыл ею голову и, не глядя, вдавил кнопку пуска. Короткий полет ракеты закончился точно в середине борта. Взрыв боеголовки оказался слабее ожидаемого, бронетранспортер, казалось, даже не заметил, что в него попали. Он продолжил движение по прямой с прежней скоростью, съехал с дороги и уперся носом в скалу. Колеса провернулись и застыли, двигатель заглох. Остался шелест дождя.
Из бэтээра никто не пытался выбраться. Держа наготове винтовки, партизаны подобрались к створкам заднего люка. Люк был заперт, но не заблокирован, снаружи открылся без проблем. Створки потянули на себя, Вольдемар заглянул внутрь и… К счастью, обед был давно, а до ужина еще не дошли. Открывшаяся картина выворачивала Дескина наизнанку, и не его одного, рядом с ним ползали еще несколько мужиков. Зрелище было не для слабонервных. Кумулятивная струя пробила борт прямо перед грудью первого солдата, после этого выглядел он как обугленная головешка. Его сосед пострадал меньше, а в кормовой части все выглядели как живые, только малость посиневшие. Водитель и наводчик-оператор также погибли. Внутрь полез человек с железными нервами и самым крепким желудком. Трофеями стали одиннадцать винтовок астенцев, сорок восемь батарей к ним и больше сорока ручных гранат.
Возникла идея воспользоваться почти не пострадавшим транспортом, но младший лейтенант Нейман зарубил идею на корню:
— Патруль могут вызвать по рации в любой момент. А если там стоит какой-нибудь радиомаяк, то нас моментально накроют. Берем трофеи и уходим. Быстро!
Вольдемар даже обрадовался. Вытаскивать трупы, а потом самому лезть в этот железный гроб? Лучше на своих двоих, надежнее.
* * *
— Вот он, господин лейтенант. Говорит, вас искал.
Перед Нейманом стоял среднего роста жилистый мужчина в хорошем камуфляже, удачно подобранном под местную природу. У территориалов ничего подобного не было. Многочисленные карманы разгрузочного жилета были пусты, задержавшие незнакомца партизаны выпотрошили их.
— Ну и зачем я вам понадобился?
— Не вы лично, у меня приказ найти руководство местного сопротивления, — ответил незнакомец и представился: — Тони Браун, сержант-инструктор, первый батальон второй бригады отдельного корпуса космодесантников Республики.
— Теодор Нейман, младший лейтенант резерва сил планетарной обороны, в настоящее время командир партизанского отряда, — в свою очередь представился Нейман. — Где его оружие?
На стол легла новенькая лазерная винтовка, шесть магазинов, два ножа, четыре гранаты. Солидный арсенал. Первой внимание привлекла, конечно, винтовка. От астенских она отличалась кардинально, а тем, что были на вооружении отряда, приходилась скорее двоюродной сестрой.
— Последняя модель, на вооружении с позапрошлого года, — пояснил подозреваемый в шпионаже. — Полностью ими успели перевооружить только гвардию и, частично, наш корпус.
— Документы у вас есть?
— Так точно.
Подозреваемый протянул Нейману стандартную карточку со значком военного министерства.
— Можете проверить? — обратился Нейман к одному из полицейских.
— Нет. К документам военных у нас доступа никогда не было. Если кто с такой карточкой попадался, его передавали военной полиции, а уж они с ним и разбирались.
— Коммуникатор сержанта Бобева, — подсказал Вольдемар.
В вербовочный пункт, где находилась запасная база отряда, намеревалась отправиться целая толпа, но командир решительно пресек такие намерения большинства. С собой он взял только задержанного, троих задержавших его партизан и Вольдемара Дескина.
Коммуникатор открыл карточку без проблем, а сканирование радужной оболочки глаза подтвердило, что человек, выдающий себя за сержанта-инструктора Тони Брауна, действительно является сержантом-инструктором Энтони Брауном. Однако возвращать оружие Нейман не спешил. Не то чтобы он не доверял неизвестно откуда свалившемуся десантнику, просто жаба задушила возвращать такую вещь, как новая винтовка. Уж больно она ему понравилась.
Сержант Браун рассказал, что по мощности эта винтовка не уступает астенским, и бронежилет шестой категории может пробить с двухсот пятидесяти метров, а с двухсот пробивает наверняка. При этом по массе и габаритам новая модель почти не отличалась от старых. В разработку нового оружия Республика вложила огромные средства. Часть денег, конечно, растащили, но оставшихся все-таки хватило на оружие с вполне достойными характеристиками. Другие государства такими средствами не обладали, а украсть республиканские технологии еще не успели. Вот и пришлось им увеличивать мощность своего оружия за счет массы и габаритов.
Но самая интересная и неожиданная новость, вызвавшая эйфорию, ждала впереди. Оказывается, астенского флота в системе Зеды не было уже почти сутки. Младший лейтенант Нейман считал, что республиканский флот появится приблизительно через месяц. Генеральный штаб Астены отводил на это двадцать пять стандартных суток. Адмирал Кагершем уложился в девятнадцать. Для этого он не стал дожидаться прибытия новых линкоров. Собрав всю мелочь, что была под рукой, дивизию крейсеров, подготовленных к не успевшим начаться учениям, а также два старых линкора «Проксима» и «Левенаут», командующий ВКФ Республики прибыл в систему Зеды.
Появление республиканского флота напоминало появление жирного кота на мышином пиру. Разгрузка транспортов шла полным ходом и, когда на экранах радаров начали появляться республиканские корабли, руководство астенского флота охватила паника, к встрече с противником их флот был не готов. Крейсеров у них было больше, шесть против четырех республиканских, но линкоров не было ни одного. Для одной планеты линкор слишком дорогая игрушка. Даже Республика не рискнула увеличить количество кораблей этого класса свыше шести. Из них два были настолько старыми, что их дальнейшая модернизация была признана нецелесообразной. Из списков флота их не исключили только потому, чтобы цифра шесть по-прежнему значилась во всех справочниках по военным флотам. Строительство новых линкоров обходилось очень дорого.