есть к тем, кто занимался устранением нежелательных лиц. А после мыканья в поисках себя в реальной жизни, занялся полной чернотой.
— Я знаю, Тень, — кивнул Норобу. — Похоже, что твоя судьба никуда тебя не отпускает. Чтобы ты не сделал — всё равно в итоге возвращаешься к одному и тому же. Что в том мире, что в этом.
— Сэнсэй, ты прав. И в то же время — мой путь в ином мире закончился плачевно. Я сдох, и никто обо мне даже не всхлипнул. Ни одна гейша, — криво усмехнулся и продолжил. — В этом же мире я хочу принести пользу. Чтобы хоть кому-то стало легче от моих действий.
Сэнсэй вздохнул, пощипал себя за бородку и спросил:
— А в том мире, разве не было хорошо от твоих действий? Ведь ты же уничтожал плохих, чтобы хорошим стало жить немножечко легче?
Я покачал головой:
— Знаешь, одно время я тоже так думал. Думал, что уничтожаю преступников, убиваю плохих людей. Вот вроде грохнул одного и какому-то бедолаге станет легче, что его не прессуют, а по факту…
— А что по факту?
— По факту… — я вздохнул. — Мы в прошлом году уничтожили большую часть Хино-хеби-кай, но стало ли жить легче простому люду?
— Ну, им перестали досаждать молодчики из Хино-хеби, перестали выбивать долги, заниматься вымогательством.
— Да, теперь этим занимаются молодчики из Казено-тсубаса-кай, — вздохнул я. — То есть на место одного преступного элемента пришел другой. А Тораноаши-кай? Стоило надавить покрепче и вся группировка перешла под крыло Казено-тсубаса. Да и с Хаганеноцуме-кай получилось тоже самое — вроде бы победили плохих людей, но им на смену поставили своих, не менее жестких ребят.
— Отчасти поэтому я и покинул ряды якудза, — кивнул Норобу. — Да и ты тоже…
— Я тоже, — откликнулся эхом и вздохнул. — Для обычного люда ничего не изменилось. Слишком уж мелкими являются наши действия, чтобы хоть как-нибудь отразиться на жизни людей.
— А ты хочешь по-крупному? — поднял бровь Норобу.
— Ты сам знаешь, что да. Хочу и сделаю. Или проживу новую жизнь так, чтобы от меня осталась хотя бы частичка хорошего. Сам видишь, что отчасти благодаря мне и моему примеру в школу для высокородных господ в этом году поступило трое хининов. А уж если я закончу военную академию, то стану первым хинином, получившим высшее образование. Дополнительное обучение и возможная карьерная лестница снова станут примером для тех, кто на протяжении многих веков были в дремучей кабале. Рождались ради тяжелой работы, трудились, не разгибаясь, и умирали, редко видя солнечный свет. И аристократам было это выгодно. И выгодно сейчас, даже когда отменили кастовость.
— Разделяй и властвуй, — согласился Норобу. — Император со своими советниками позволяет аристократам грызться между собой. Те же могут руководить простолюдинами, а уже простолюдины могли шпынять хининов. Да, ты прав, отчасти благодаря твоему примеру хинины отвоевали ещё чуточку уважения. Твоё имя было на слуху, но…
— Что «но»?
— Но если ты пропадешь во время одного из заданий, то пропадет пример для хининов. У них уберут образец для подражания и всё, что ты сделал, сразу же нивелируется и будет очернено…
Я поджал губы.
— Зато если у меня всё получится, то я смогу приблизиться к заветной цели…
— Стать аристократом?
— Да. К этой цели…
— Но ведь эту цель ты можешь выполнить хоть завтра — женись на Кацуми, стань мужем аристократки, смени фамилию на Утида и вуаля!
— Херуаля, — пробурчал я. — Не хватало ещё пробиваться за счет жены. Что я альфонс какой-то, что ли, чтобы благодаря женщине становиться аристократом? Я хочу добиться всего сам. А становиться аристо только потому, что тебя выбрала женщина… Это вообще не комильфо.
— Да? А вот я слышал, что один мальчишка таким образом сумел подняться наверх. Он сначала пытался всего добиться сам, а потом… Потом понравился своей бабушке, и та дала ему свою фамилию, сделала своим наследником, хотя родители мальчишки были в полной опале и такой грязной жопе, из которой ни один глист по доброй воле не выберется.
Я недоуменно уставился на Норобу:
— Подожди, значит, его родители были в полной заднице, в полной немилости у бабки, а она взяла их отпрыска, да и сделала своим наследником? Что за бред?
— Такой вот бред, — пожал плечами Норобу. — Причем, эти самые аристо из бабушкиного рода не могли простить слугу, когда-то предавшего их. Не могли простить его род и те больше трехсот лет вымаливали прощение, но так и не вымолили. Слугу из простолюдинов, до которых и дела никому нет. А вот сына предателей рода так вот запросто взяли, да и продвинули. Что творится в умах этих аристократов? Один сплошной натертый сыр для яичницы…
— И эти люди пытаются управлять страной. Никакой последовательности. Ещё и воюют между собой. К тому же планируется наступление на Россию, надеюсь, это для тебя не новость, вездесущий сэнсэй.
Норобу пожал плечами.
— Планируется, ну и что?
— А то, что в таком деле призраки со своей группой поддержки будут просто незаменимы для точечных действий. Ведь сначала начнутся не ковровые бомбометания, а устранение нежелательных элементов и распространение нужной информации среди возможного противника. Я уже немного знаком с военным делом. К тому же я ноппэрапон и могу принимать любые обличия. Ты бывший якудза и мудр настолько, насколько могут быть мудры поколения первостатейных оммёдзи. А ещё у нас есть тануки, кицунэ, плюшевый медвежонок и два здоровенных лба для переноски тяжестей. Чем не команда мечты?
— Да уж, команда мечты, — усмехнулся Норобу.
Он повернулся и поклонился мне:
— Я сочту за честь участвовать в твоей авантюре, перемещенец из другого мира по прозвищу Тень.
Я церемонно поклонился в ответ:
— Я счастлив видеть в своей команде такого человека, как ты, сэнсэй Норобу.
Норобу кивнул в сторону кабинета:
— Ну что же, пойдем, объявим о нашем решении слугам.
— Друзьям, — поправил я его. — Они мои друзья.
— Да похрен, — откликнулся на это сэнсэй.
Когда мы вошли, то на нас уставились пять пар глаз. Потом Шакко кивнула:
— Ну что?
— Я за Такаги, — ответил Норобу.
— Йюуху! — подпрыгнул Киоси и ударил в воздух кулаком. — Тогда я хочу автомат и два рожка патронов!