Читать интересную книгу Леди полуночи - Тесса Дэр

– О боже! – выдохнула Кейт.

Ларк вся светилась.

– Разве это не великолепно? Когда мы нашли ее, то поняли, что должны разыскать вас.

– Уберите ее немедленно. – Торн выступил вперед. – Это мерзость.

– Прошу прощения. – Хэтти горделиво выставила картину на каминную полку и отошла на несколько шагов, чтобы полюбоваться ею. – Женщина прекрасна во всех своих естественных проявлениях. Это искусство.

– Уберите! – повторил Торн глухо и с угрозой. – Или швырну ее в огонь.

– Он просто привык, чуть что, бросаться на защиту, – заметила тетя Мармозет. – Мне кажется, это очаровательно… немного дико, но очаровательно.

Сдернув светло-зеленую шаль с плеч Ларк, Хэтти задрапировала почти половину полотна, прикрыв наготу.

– Ох уж эта отсталая деревня. Филистеры, все как один. Когда мы показали ее викарию, на того напал столбняк.

– Вы… – Разглядывая картину, маячившую над огнем в камине, Кейт с трудом сглотнула – так пересохло в горле. – Вы показывали ее викарию?

– Ну разумеется, – ответила Ларк. – Именно через него мы вас и нашли.

Почувствовав себя выставленной напоказ, Кейт скрестила руки на груди, слегка наклонилась вперед и пристальным взглядом уставилась в лицо женщины.

– Но это не могу быть я.

– Конечно, мисс Тейлор, это не вы. – С мучительным вздохом лорд Дру поднялся и обратился к сестрам. – Устроили тут нечто невообразимое. Надеюсь, вы прекрасно это понимаете. Теперь, если ей после сегодняшнего вечера не захочется общаться с нами, будете винить только себя.

О чем это он? В голове все смешалось.

Ни к кому не обращаясь конкретно, Торн заявил своим низким командирским голосом:

– Даю вам еще минуту, чтобы вы объяснились. В противном случае я не посмотрю на то, что вы лорд и леди, и заставлю вас уйти. Мисс Тейлор находится под моей защитой, и мне не хочется, чтобы она слегла.

Лорд Дру повернулся к Кейт.

– Подвожу итог. Как попытались объяснить мои младшие сестрички, я глава этого безумного бродячего цирка. И мы ждали вас, мисс Тейлор, потому что считаем составной частью.

– Извините, – остановила его Кейт. – Составной частью чего именно – цирка?

Он обвел комнату рукой, словно ответ был очевиден.

– Частью семьи.

Глава 5

Комната поплыла в глазах Кейт. Баджер соскочил на пол, и она не сделала попытки остановить его. Вокруг нее спорили Грамерси.

– Я говорил вам, что нельзя вот так, сразу наваливаться на нее.

– На нас на всех это навалилось. Еще утром мы не догадывались…

– О господи! Она побледнела как смерть.

Так значит, все они… ее семья! Кейт с трудом могла в это поверить. Искушение было велико, и оптимизм быстро овладел ею. Но ей не хотелось оказаться в дурах. Для начала надо прийти в себя.

Пока новоиспеченные родственники галдели, к Кейт подсела тетя Мармозет и достала из кармана завернутую в бумажку конфетку.

– Вот тебе пряный леденец, дорогая.

Кейт безропотно приняла его.

– Давай попробуй.

Не зная, как ей в этом отказать, Кейт развернула фантик и сунула в рот жесткую конфетку.

О!.. В голове будто вспыхнуло, на глаза навернулись слезы, огнем зажгло язык. Ей потребовались все силы, чтобы не выплюнуть облатку.

– Крепко, да? Даже немного подавляет поначалу. Но чуть-чуть терпения, и будешь получать удовольствие от этих конфеток. – Тетушка Мармозет похлопала Кейт по руке. – Вся наша семья похожа на такую конфетку.

Неожиданно старушка обратилась к присутствующим:

– Эй, вы, успокойтесь.

Все тут же замолчали. Включая маркиза.

– Мне кажется, что говорить об этом можно только как о предании. – Тетя Мармозет взяла руки Кейт в свои высохшие старческие ладони. – Когда-то жил да был некто Саймон Грамерси, младший маркиз Дру. Как и все Грамерси, он отличался буйным страстным темпераментом, но больше всего его интересовало искусство и любовь к совершенно неподходящей ему девушке, – дочери арендатора из поместья в Дербишире. Можешь такое представить?

Кейт покачала головой, перекатывая во рту дьявольский леденец.

– Мать Саймона была шокирована донельзя. Родители девушки отреклись от нее. Но Саймон не пожелал ни с кем считаться и устроил любовное гнездышко для своей музы в Амбервейле. Несколько месяцев они прожили в уединении, отдаваясь страсти и рисованию.

– Тетя!

– Вообще-то, после того как мы увидели этот портрет, мои слова вряд ли могут шокировать. – Старушка продолжила: – Через какое-то время бедняга Саймон тяжело заболел, а потом скончался, неожиданно для семьи. Никто не знал, что случилось с дочерью арендатора: она просто исчезла. Может, тоже заболела, а может, стала музой для кого-то другого. Никто ничего не мог предположить. Титул перешел к кузену Саймона, моему деверю, а по его смерти – к Эвану.

– Все еще сбиты с толку? – участливо осведомилась Ларк.

– Мы потом нарисуем вам схему, – пообещала Хэтти.

Кейт, разглядывая картину, заметила:

– Признаю, мы довольно похожи, но мне всего двадцать три и у меня есть вот это. – Она поднесла руку к родимому пятну.

– О, это наша родовая черта, – сказала Ларк. – У нескольких Грамерси есть что-нибудь подобное. У Хэтти это небольшая очаровательная родинка, большинство моих прикрыто волосами, а у Эвана – под ухом. Покажи ей, Эван.

Лорд Дру отважно продемонстрировал Кейт свою шею. Да, у него действительно имелось такое же багрово-красное родимое пятно, которое он скрывал под жестким безукоризненным галстуком.

– Теперь понятно? – спросила Ларк. – Когда мы на чердаке наткнулись на картину, то решили, что девушка на ней, должно быть, любовница Саймона. Но никто из нас даже не знал, что она была беременна. Возникал вопрос: что сталось с ребенком?

– Умер, как мы предположили, – сказала Хэтти. – Иначе хоть что-нибудь услышали бы. Но Ларк не упустила возможности навести кое-какие справки.

Та улыбнулась.

– Обожаю все загадочное. Если ребенок родился в Амбервейле, то должна была остаться запись о рождении. Поэтому мы отправились в местный приход и там узнали, что церковь сгорела еще в тысяча семьсот восемьдесят втором году и не восстанавливалась в течение десяти лет. Какой-то несчастный случай: вроде кадило упало на ковер.

Лорд Дру откашлялся.

– Не отвлекайся, Ларк: пожалей мисс Тейлор.

Та кивнула.

– В общем, никаких записей не сохранилось. За несколько лет приход был поделен между тремя соседними церквями, и мы решили их осмотреть, по одной в неделю, для чего и устраивали семейные вылазки.

– Это возможно только в нашей сумасшедшей семейке, – заметила Хэтти, – устраивать развлечение из просмотра заплесневелых регистрационных книг в поисках мертворожденной кузины.

Ларк проигнорировала сестру.

– Мы начали с церкви Святого Франциска, которая находилась ближе других, но там нам не повезло. На этой неделе выбор лежал между церковью Святого Антония в Глене и Святой Мученицы Марии. Должна признаться, я выступала за Святого Антония, потому что его имя звучит так умиротворяюще, но…

– Но как-то так получилось, что выбрали Святую Марию.

– Да, слава богу! Покажи книгу, Эван.

Лорд Дру достал огромный том, который выглядел как замусоленная церковно-приходская книга. Кейт удивилась, как ему удалось забрать ее из церкви, потом решила, что он просто дал денег викарию. Наверняка трудно отказать в просьбе местному маркизу.

Он открыл ее на заложенной странице, ткнул пальцем в отмеченную строчку и громко прочел:

– «Кэтрин Аделл, рожденная в феврале, двадцать второго числа, в году тысяча семьсот девяносто первом. Отец – Саймон Лангли Грамерси. Мать – Элинор Мария».

– Кэтрин? – переспросила Кейт с забившимся сердцем. – Вы сказали «Кэтрин»?

Ларк возбужденно подскочила в кресле.

– Да! Мы просмотрели еще несколько годовых записей, но регистраций смертей не было, как, впрочем, и крещений. Мы спросили викария, не знает ли он кого-нибудь из местных подходящего возраста по имени Кэтрин, и он не сразу, но вспомнил, что недавно получил письмо.

– Письмо? – воскликнула Кейт, и Баджер ткнулся носом ей в голени. – Мое письмо?

Несколько последних лет она играла на органе на воскресных службах в церкви Святой Урсулы. Денег за работу не требовала, только помощь. Каждую неделю мистер Кин отдавал в ее распоряжение помещение викария. Она выбирала из его огромного указателя всех английских церквей какой-нибудь приход и отправляла туда письмо с просьбой разыскать запись о рождении в период между 1790 и 1792 годами ребенка женского пола, получившего имя Кэтрин. Она начала с приходов близ Маргита, затем круг поисков расширялся. Медленно. Неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом.

Письма подписывал и наклеивал потом на них марки викарий. Он также делал ей большое одолжение тем, что держал всю ее затею в секрете. Большинство жителей деревни подняли бы ее на смех, если бы узнали про это безнадежное предприятие: посчитали бы, что с таким же успехом можно запечатывать письма в бутылки и пускать в океан.