Никто не осмеливался начать трапезу раньше, чем ее высочество Элиза Майве, а чтобы как-то скрасить голодное ожидание, баронет Шиловски, давясь слюной, верноподданнически промямлил:
– Разве кто-то осмелится бунтовать в вашем присутствии?
– Еще как осмеливаются! – Наследница престола жеманно вздохнула. – Мало того, вы только что были этому свидетелями. Ваш друг не только отказался вручить мне бразды правления отрядом, но и засомневался в моей компетенции проводника.
На этот выпад никто не отреагировал, благоразумно оставив свое мнение при себе.
Тарелку принесли быстро, и, как только принцесса прикоснулась к пище, Кремон подал пример наплевательского отношения к этикету: принялся за еду так рьяно, что даже за соседними столами оборачивались на звук разгрызаемых костей. Бабу, а следом за ним и Алехандро тоже отбросили светские манеры, обязательные во дворце и совершенно излишние здесь.
Лишь Мирта старалась вести себя как аристократически воспитанная дама и пробовала отвлечь Элизу от малоприятного зрелища изголодавшихся мужчин. Какое-то время баронетте удавалось поддерживать разговор ни о чем, но потом она тоже увлеклась изысканными кушаньями, и за столом воцарилась относительная тишина. При этом будущую правительницу старались не только не задевать, но изо всех сил пытались не смотреть в ее сторону, что привело к неожиданным последствиям.
Поначалу поведением других посетителей трактира совершенно не интересовались, мало ли что бывает. Ну затихла вдруг ни с того ни с сего внушительная компания здоровенных матросов, сидящих через два стола позади Кремона, а потом так же резко вновь оживилась, наполнив помещение смехом и сальными шуточками. Затем хохот стал переходить границы разумного, но и это никого не обеспокоило: имеет народ деньги и желание веселиться и упиваться – и на здоровье, невзирая на время суток.
Краем глаза Невменяемый, конечно, заметил немного странное поведение принцессы Элизы. Она то приподнимала капюшон, то потирала пальчиками нос и губки, то ладошками прикрывала глаза, словно от усталости. Однако молодой Эль-Митолан отнес ее действия к попыткам привлечь именно его внимание к ее симпатичному личику. «Значит, вот как она индивидуальный ключик к каждому человеку подбирает? – подумал Кремон с усмешкой. – М-да…»
Первым осознал непредвиденную опасность Алехандро, сидящий лицом к матросам. Он толкнул под столом ногу Кремона, а затем ущипнул себя за мочку уха, требуя прислушаться к разговорам. Вообще-то Кремон и сам уже забеспокоился – слишком громкие и оскорбительные выкрики раздавались у него за спиной.
– Да я этих троих сам одним ударом оглушу!
– Конечно, тот дед и хлюпик гнилые до потрохов…
– А вот здоровяк боец отменный!
– И сам покалечить может!
– Спорим, что с одного удара свалю?
– Спорим! Как обычно?
– Идет! Только вы, ребята, сразу тащите девочек к нам на корабль. Порадуем их нашим вниманием!
– А ты, Пьер, расплатись живо с хозяином да придержи его за стойкой, пусть не суется под кулак. Не то и его зашибем!
По всей вероятности, назревала веселенькая потасовка, и скорее всего прямо здесь, в трактире. Кремон с недоумением огляделся, пытаясь отыскать в помещении компанию из старика, хлюпика и отменного бойца, и не сразу сообразил, что пятеро матросов поспешно пробираются между столами прямо к нему. Еще шестеро обходили их стол с флангов, а один, самый молодой и франтоватый, устремился к двери, ведущей на кухню. Но самое главное – все остальные посетители трактира не сводили взглядов только с них: седого «деда» и двух его товарищей.
Два самых мощных матроса попытались с ходу размазать колдуна по лавке сдвоенным ударом, занеся кулачищи над собой. Один даже успел удивиться:
– Да он и не старый вовсе…
В следующее мгновение оба получили коваными каблуками ботинок по зубам. Невменяемый не успевал применить надлежащую защитную магию в таком маленьком пространстве, поэтому резко нагнулся грудью к столешнице, выдернул ноги из-под лавки и одним рывком толкнул свое тело назад. Хруст зубов и сдавленное оханье не остановило других напирающих сзади матросов. Тем более что подобная прыть неожиданно оказавшегося молодым дедка их только разозлила и раззадорила. Двое угрюмых детин, набежавшие с флангов, рухнули на поднимающегося с пола Кремона, пытаясь удержать его руки в захватах. Еще двое навалились сверху, стремясь добраться до горла временно поверженного противника. На пострадавших от удара его каблуков в горячке драки никто не обратил внимания, хотя один упал без сознания сразу, а другой с мычанием пополз в выбранном наугад направлении.
Среди остальных пяти матросов как раз и оказался тот, который намеревался одним ударом оглушить так сильно «понравившегося» ему Бабу. Но тот уже давно не был тем простым и добрым крестьянским увальнем, с которым судьба свела молодого Кремона в Агване. За многие месяцы усиленных и беспощадных тренировок Бабу превратился в хорошо отлаженную машину для выполнения любых задач. А уж доброту и сожаление к ближнему Ганби Коперрульф вместе с Хлеби Избавляющим постарались выбить из него в первую очередь. Поэтому церемониться парень в драке не стал, а просто и незатейливо встретил несущегося на него амбала ударом короткой скамейки по лбу.
Затем Бабу с разворота вышиб дыхание еще у одного драчуна и тоже оказался повален сразу двумя слаженно действующими матросами.
Таким образом, против Алехандро остались лишь двое самых слабых противников. Как раз те, кто намеревался хватать девушек и тащить на корабль. Один тут же получил от баронета удар мечом плашмя по затылку, а второй бросился под защиту своего товарища, который в недоумении замер возле двери в кухонные помещения. Уже вдвоем они выхватили длинные, изогнутые ножи и принялись с трудом отбиваться от наседавшего на них Алехандро.
Тем временем Мирта Шиловски, обидевшись, что на нее никто не нападает, решила сама поискать себе объекты для разминки. Матросы совершенно напрасно сбросили ее со счетов, а ведь она могла без труда справиться с парой-тройкой таких разгильдяев. Что она и решила сделать, не отходя от места драки. Со всего маху она заехала носком своего сапожка в висок одному из четверых нападавших, пытавшихся удержать на полу Кремона. Матрос сразу обмяк и отвалился в сторону, словно сытая пиявка. В следующий момент Мирта благоразумно отскочила, чтобы избежать мельницы из ног и рук, в которой Невменяемый, разозлившись не на шутку, перемалывал свои несчастные жертвы.
Затем баронетта Шиловски таким же ударом нацелилась в висок моряка, рычавшего возле Бабу, но личный телохранитель Кремона и сам справился с двумя непутевыми обидчиками. Одного он со всей силы приложил лбом о ножку стола, а второму так наподдал коленкой по печени, что бедняга скрутился бубликом да и остался вращаться на полу с открытым ртом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});