— Мне все равно. — Она подняла голову в напрасной попытке поймать его губы.
— Позже, дорогая, — пообещал Флинт чувственным голосом. — Сегодня прием для служащих, и мне нужно там показаться. — В его голосе звучала задумчивая игривость. — И если я не уведу вас отсюда в ближайшие несколько секунд, у меня возникнет искушение послать к чертям обед, прием и весь мир.
Убрав свою руку с ее затылка. Флинт сделал шаг назад. У него вырвался стон, когда его взгляд поймал зеленый огонь ее глаз.
— Если будете смотреть на меня так, я откажусь от своих благих намерений повести вас обедать, — предупредил он, делая еще один шаг назад.
Лесли вздохнула и пришла в себя. Очарование было нарушено, но расплавляющий кости жар продолжал согревать ее тело.
— Я голодна, — добавила Лесли, коротко и трезво рассмеявшись.
— Вам хочется меня? — Он усмехнулся ей одной из своих дьявольских улыбок.
— Флинт! — протестующе взмолилась Лесли.
Быстрым шагом он снова подошел к ней. Нагнувшись, он прильнул к ямке у ее шеи.
— Мне нравится, как вы называете меня Соколом. Это будит во мне нечто атавистическое.
Нежно укусив ее, он быстро отошел, плавным движением указав на дверь.
— Позже я буду претендовать на нечто более существенное, — пробормотал он, мягко засмеявшись и пропуская мимо себя царственно проплывшую Лесли.
Ресторан, расположенный на третьем этаже, был элегантно отделан и освещен скрытыми светильниками и мигающими свечами, стоящими в центре каждого стола. Кухня была французской.
Галантный, словно один из королевских мушкетеров, метрдотель провел их к укромному столику, предназначенному только для Флинта. Отказавшись от аперитива, они начали обед с лукового супа с крошечными гренками, плавающими под густым слоем сыра. От супа они перешли к коронному блюду шеф-повара — нежным медальонам из телятины в соусе из бургундского с мелко нарезанным подрумяненным картофелем и толстыми стеблями белой спаржи. Конечно, им был предложен и салат Цезаря, который тут же с большой помпой приготовил на их столе хлопотливый метрдотель.
Разговор ограничивался общими замечаниями, связанными с едой, что устраивало Лесли, которая использовала это время, чтобы собраться с мыслями. Почувствовав себя более уверенно, она позволила себе расслабиться за чашкой крепкого кофе и рюмкой огненного ликера, который Флинт заказал для них двоих.
— Вы упомянули о приеме для служащих? — спросила она, поднося к губам рюмку и делая глоток. Жидкость приятно обожгла ее горло.
— Да.
Подняв свою рюмку. Флинт молча чокнулся с ней, прежде чем попробовать ликер.
— Их слишком много для одного вечера, поэтому я разделил их пополам. Первый прием был у нас вчера. — Красивая шерстяная материя его костюма слегка сморщилась, когда он пожал плечами. — Этим я приветствую их всех в качестве служащих «Полета Сокола».
— Это очень предусмотрительно с вашей стороны, — искренне заметила Лесли. Флинт сухо усмехнулся.
— Меня называли по-разному, но среди всех этих характеристик «предусмотрительный» не было. — Он допил остатки ликера, потом поставил рюмку на стол. — Как бы там ни было, они отработают это. — Его улыбка стала мрачной. — Не примите меня по ошибке за предусмотрительного белого рыцаря. Уверяю вас, что я не такой.
Сменив свою рюмку на остывающий кофе, Лесли, играя чашечкой с позолоченным краем, поднесла ее к губам, посмотрела на Флинта и укоризненно улыбнулась.
— Прекрасно. Вы сказали мне, чем вы не являетесь, а теперь скажите мне, какой вы.
— Жесткий, безжалостный и целеустремленный, — без колебаний ответил он.
Его вызывающая искренность заставила ее похолодеть, но Лесли взяла себя в руки.
— Мне понятны амбиции, я сама тщеславна. — Она отпила кофе, ощутив его густой вкус, прежде чем продолжить. — Возможно, мне следовало спросить, кто вы, а не какой вы?
Флинт взглянул на часы.
— Нам нужно скоро уходить, — сказал он. — У нас не очень много времени, чтобы рассказывать друг другу истории своей жизни. Лесли подняла изящно очерченную бровь.
— А вы рассказали бы мне что-нибудь о себе, если бы у нас было время?
— Вы всегда можете попробовать узнать что-то обо мне, когда мы будем одни, — предложил он ей тихо. Затем игриво добавил:
— Я полон решимости узнать вас поближе.
— Фэлкон. — В голосе Лесли прозвучало предупреждение, неверной рукой она поставила чашку на блюдце.
— Знаете, когда вы называете меня так, мне в голову приходят совершенно безумные мысли и самые странные чувства охватывают меня.
Его тихий смех противоречил его утверждениям. Он встал и подошел к ее стулу сзади.
— Вы готовы? — прошептал он, заботливо наклоняясь над ней. — К приему и ко всему остальному, что приходит в голову?
Медленно поднимаясь, пока он отодвигал ее стул, Лесли наклонила голову и холодно взглянула на него.
— Мне в голову приходит игра, мистер Фэлкон. Я приехала в Атлантик-Сити играть.
С высоко поднятой головой она выплыла из ресторана, молча поздравив себя, что ей благополучно удалось выйти, не запутавшись в собственных неожиданно ослабевших ногах. Она едва устояла, когда Флинт прошептал у самого ее уха:
— Игры бывают разные, мисс Фэйрфилд. — Его рука легла на ее талию. — Вы какие предпочитаете?
Слегка подталкивая, он повел ее к эскалатору, который должен был доставить их на второй этаж отеля.
Двигаясь с видом королевы, но в душе трепеща, словно девочка, решившая флиртовать со взрослым мужчиной, Лесли ступила на металлическую ступеньку. Повернув голову, она посмотрела на него широко раскрытыми, невинными, задорно искрящимися глазами.
— У меня нет особых предпочтений, мистер Фэлкон. — Ее темные ресницы, трепеща, опустились, затем поднялись. — Видите ли, я весьма искусна во всех играх.
Когда она отвернулась, чтобы сойти с эскалатора, он засмеялся ей вслед.
— Осторожно. — В его шепоте прозвучала нескромная ласка. Он игриво спросил:
— Вы отдаете себе отчет, что играете с огнем?
Лесли улыбнулась.
— Я чувствую его жар.
Белые зубы блеснули. Фэлкон громко рассмеялся.
— Уверяю вас, еще до конца этого вечера он разгорится намного жарче.
Лесли остановилась. Перед глазами у нее стоял высокий, темноволосый мужчина, и она не замечала ни магазинов, выстроившихся вдоль широкого холла, ни многочисленных гостей отеля.
— Не поручусь за это, мистер Фэлкон.
Ее холодный тон ясно говорил о том, что время флирта прошло. Флинт задел ее, и она платила ему тем же.
— Я не люблю, когда решают за меня. — Браслет, обхватывающий ее узкое запястье, брызнул в него яростными искрами, когда она подняла руку, чтобы прикоснуться пальцами к колье и серьгам. — Не вообразите, пожалуйста, что этими камнями вы купили хоть секунду моего времени. — Ее улыбка была осуждающей и холодной. — Я прекрасно зарабатываю и не продаюсь.