Первый парадокс состоял в том, что Обама получил премию, абсолютно ничего не сделав. И, надо отдать ему должное, он даже сам признал, что получает ее, по сути, ни за что — лишь за намерения и планы.
Второй парадокс заключался в том, что Обама — вслед за Джорджем Бушем — превратился в президента войны, хотя пришел в Белый дом как «президент мира». За неимением другой альтернативы, он продолжает вести военные действия в Ираке и даже наращивает военные действия в Афганистане. Наследие Джорджа Буша буквально довлеет над Бараком Обамой, который пришел во власть с миротворческим посланием, в образе президента, который хочет сделать мир более процветающим и менее кровавым. И тот факт, что Нобелевский комитет вручил Обаме премию мира через девять дней после того, как тот решил направить еще 30 000 американских солдат в Афганистан, — это не просто парадоксальное, но еще и скандальное решение.
Таким образом, те, кто с самого начала говорил о том, что Нобелевский комитет совершает очень большую ошибку, избрав Обаму лауреатом премии мира, получили дополнительное подтверждение своим оценкам. Летом 2010 года численность американских войск в Афганистане достигнет 98 000 человек. При этом перспективы войны в Афганистане — самые неопределенные. И уже совершенно непонятно, ради чего Америка ведет здесь войну.
Когда Совет Безопасности ООН в октябре 2001 года дал добро США на проведение операции в этой стране, он исходил из того, что это будет ограниченная по времени и направленности операция. Изначально смысл состоял в том, чтобы искоренить формирования «Аль-Каиды» на территории Афганистана, помочь поимке бен Ладена и других руководителей этой организации. Обратите внимание: с 2003 года американская администрация о бен Ладене вообще ничего не говорит. Сложилось впечатление, что либо он уже погиб, либо скрывается и выполняет очень важные поручения американских спецслужб . Во всяком случае, совершенно непонятно, почему задача поимки бен Ладена была полностью выведена из числа тех целей, которые поставил перед собой Вашингтон, причем при двух администрациях. И это все, что осталось от требований Буша доставить ему лидера «Аль-Каиды» «живого или мертвого» — «dead or alive»?
Уже в 2007 году возникло подозрение, что бен Ладен убит, а звуковые фрагменты из его предыдущих речей и выступлений используются для создания фальшивых посланий якобы самого бен Ладена. Современные технологии позволяют это сделать. Обращало на себя внимание и то, что все его обращения, которые мир услышал в последнее время, носили весьма расплывчатый характер. В них не было указаний ни на конкретные даты, ни на конкретные события. «Бен Ладен» поднимал философские вопросы, рассуждал о противоречии между исламом и западным миром. Для того чтобы такие тексты гуляли по Интернету, живой бен Ладен не нужен. Но они нужны для того, чтобы оправдать продолжение американских военных действий на Среднем Востоке.
С точки зрения афганской политики США, Барак Обама почти ничем не отличается от своего предшественника. В своем выступлении от 1 января 2009 года в военной академии Вест-Пойнт, где президент США вкратце изложил ее суть, он заявил о необходимости расширить военные действия, чтобы привести эту страну к миру. В принципе, тем же самым здесь раньше занимались британцы, а потом Советский Союз. Мы тоже расширяли свое военное присутствие, чтобы добиться мира. По этому же пути пошли американские администрации. И Великобритания, и СССР, и США раз за разом попадают в одну и ту же «афганскую ловушку», пытаясь решить этот вопрос одним и тем же путем — через численное наращивание своих вооруженных сил в этой стране. И все приходят к негативному результату.
Эксперты, знающие Афганистан, в один голос говорят, что такое наращивание ничего не даст Америке, кроме проигранной в будущем войны. И тот факт, что Обама, расширяющий военные действия в Афганистане, в результате которых гибло и будет гибнуть и мирное население, получил Нобелевскую премию мира, — это оскорбление самой идеи этой премии. Правда, советник Обамы господин Аксельрод сообщил, что президент проводит много времени, «обдумывая, как можно создать более безопасный миропорядок». Однако обдумывание — это еще не политика.
Что из этого следует для России? Наша страна, конечно, заинтересована в том, чтобы рядом с нами был демократический Афганистан, в котором не было бы радикальных исламистов (по крайней мере, у власти). Волны радикального ислама имеют тенденцию расходиться по региону, и в том числе идут и на север — в бывшие советские среднеазиатские республики. В этом Россия не заинтересована. Но поддерживать Обаму в его обреченной войне можно только с очень серьезными ограничениями.
Во-первых, мы ни в коем случае не должны посылать в Афганистан войска. Послав туда войска, мы попадем в туже самую ловушку, в которой уже находятся американцы и их миролюбивый президент.
Во-вторых, наше содействие этой военной операции должно ограничиваться транзитом военных и невоенных грузов, о чем мы уже договорились с американцами летом 2009 года. При этом нам не следует наращивать это содействие в виде поставок военной техники или отправки российских специалистов. То есть нам следует стоять в стороне от этой войны. А поддержка может носить сугубо инфраструктурный характер.
В-третьих, необходимо внимательно отнестись к тому, что под предлогом войны в Афганистане американцы сохраняют свое присутствие в среднеазиатских республиках. В 2010 году США заключили с Киргизией новый договор о создании т. н. «транзитной базы» в аэропорту Манас. Но на самом деле это та же американская военная база, которая была в Манасе до недавнего времени. Франция держит в Таджикистане свои самолеты «Мираж». НАТО заинтересовано в том, чтобы закрепиться в «мягком подбрюшье». И нам нельзя закрывать на это глаза ради войны с очень смутными перспективами.
И еще одна важная вещь. Если США выбрали стратегию конфронтации со значительной частью исламского мира — это их дело. Но мы, как страна, которая граничит с большим числом исламских государств и которая сама имеет значительное мусульманское население, должны крайне осторожно относиться к тому, что Самюэль Хантингтон, автор «Столкновения цивилизаций», назвал «исламскими войнами». Россия не должна в них втягиваться. Она не может себе этого позволить.
НОБЕЛЕВСКАЯ ПРЕМИЯ МИРА ДЛЯ «ПРЕЗИДЕНТА ЗЕМНОГО ШАРА»
Как политик Барак Обама, безусловно, дитя XXI века. Этот век, едва начавшись, громко заявил о том, что он будет иным, чем век предыдущий. Век XX был веком великих и кровавых идеологий, гражданских и мировых войн, веком Берлинской стены и атомной бомбы. Век XXI, судя по всему, тоже будет переломным, но в других отношениях. В веке XX афроамериканец никогда не стал бы президентом США. Собственно, даже этого политкорректного названия тогда не существовало — чернокожих в Америке называли неграми. Для победы чернокожего в борьбе за Белый дом нужно было совпадение сразу нескольких важнейших факторов.
Во-первых, крайне непопулярный уходящий президент. Эту роль блистательно сыграл Джордж Буш, вызвавший у большинства американцев, и без того не любящих политический Вашингтон, приступ отвращения к традиционной элите.
Во-вторых, слабый консервативный кандидат, воплощающий в себе все черты уходящей в прошлое Америки. Им стал сенатор Джон Маккейн, заслуженный, но престарелый вояка, выступивший как реинкарнация Буша-младшего.
В-третьих, серьезный экономический кризис, который дискредитировал бы в глазах населения классических лидеров — выходцев из белого большинства и подготовил бы избирателей к радикально новому президенту — новому во всем, начиная от происхождения и взглядов и заканчивая цветом кожи. И тут на арену вышел глобальный финансовый кризис, обрушившийся на Америку в сентябре 2008 года, а вместе с ним и сам Обама, обещавший стране именно то, чего она ждала — новые ответы на новые вызовы.
Наконец, Обама как кандидат и как президент стал воплощением новой, многорасовой Америки, в которой неудержимо растет испаноговорящее население — так называемые «латинос», где афроамериканцы укрепились и численно, и социально, где, как в новом Вавилоне, смешались все расы и все континенты.
Но и этого всего еще было бы недостаточно. Необходимо было ослабление США, резкое настолько, чтобы вынудить Америку расстаться с иллюзией однополярного мира, в котором она правит и направляет, а все остальные внимают и подчиняются, охотно или не очень. Те же, кто не подчиняется, познают на себе всю мощь карающей десницы.
Эту роль нового Вьетнама сыграл Ирак. Конечно, в Ираке США не потерпели полного и окончательного военного поражения, там не погибло столько американцев (на конец 2009 г. их было «всего» пять тысяч человек). Но именно Ирак, куда США ввели войска вопреки ООН, где в результате вторжения погибли десятки, если не сотни тысяч иракцев, стал невиданным моральным поражением Америки.