- Помоги мне, Джек, - сдавленно прошептал Крис. - Помоги мне…
- Помоги, Джек!
Он открыл глаза, резко поднявшись в кровати. Перед ним стоял испуганный Кевин. Джек находился в своей спальне. Он был в холодном поту, часто дышал. Джек поднес ладони к глазам.
- Тебя что, трясет?.. - вынес из своих наблюдений Кевин и оказался прав.
Но Джек быстро переключился:
- Что случилось? Кому нужна помощь?
Кевин, вспомнив причину, почему он здесь, оживился:
- Да, Миранде нужна твоя помощь. Одевайся быстрее!
На него накатил новый страх и теперь в реальности. Джек моментально влез в брюки, набросил рубаху, и они с Кевином побежали в комнату Миранды. Когда Джек с силой распахнул дверь, он остолбенел на пороге.
В первую секунду девушки посмотрели на него ошарашенными глазами, словно на грабителя. Спальня была усыпана разноцветными тканями, в одну из которых обернулась Миранда, стоя перед высоким старым зеркалом. Мадлен сидела в кресле, подперев голову рукой.
- Что происходит? - непонимающе и сердито спросил Джек. - Кевин сказал, ты нуждаешься в помощи.
- Это так, братец, - преспокойно заявила она, бросив хитрый взгляд на Мадлен, отчего та закатила глаза. - Завтра я и Мадлен поедем к модистке, чтобы та сшила нам хорошенькие платья. А вообще, у нас с Мадлен пари. Подтверди, что в мае 1809 года при Вене в сражении победили австрийцы, а не французы.
Джек не поверил ни глазам, ни ушам. Страх за нее накрыл его, когда Кевин пришел к нему. Он прибежал сюда сломя голову, соскочив с постели и боясь застать свою сестру тяжело раненой, как минимум истекающей кровью. Едва не выбив дверь, ему объявляют, что бежал сюда только затем, чтобы разрешить их пари?! Джек был в бешенстве.
- Ты заставила Кевина пригнать меня сюда бегом, чтобы я разрешил ваш спор? Ты с ума сошла, Миранда?! - рявкнул он, глядя на нее свирепо. - Я-то думал, с тобой произошло несчастье, что ты болеешь, умираешь или еще что. А ты, черт возьми, просто развлекалась!
Мадлен кусала губу, смотря на обоих, а глаза Миранды обидно сверкнули.
- Откуда мне было знать, что ты решишь, будто мне плохо? С чего вдруг ты вообще так подумал? Мы же дома, а не у стен Версальского дворца в Париже. Здесь нам ничто не угрожает.
Опешив, Джек немного осекся, но все еще был зол. Миранда, скрестив руки, надулась. Он вышел из ее комнаты, громко хлопнув дверью с той стороны, отчего девушки вздрогнули.
Яростные шаги Джека, казалось, вот-вот прожгут ковер в коридоре. Он шел, не зная, куда. Больше всего ему хотелось сейчас хорошенько выпороть Миранду. Но потом он подумал: за что? Ей действительно неоткуда было знать, что Джека мучали кошмары и что он чувствовал. У нормального человека не было никаких предпосылок подумать, что с сестрой беда только потому, что его попросили ей помочь.
«Дьявол» - зло выкрикнул Джек, направляясь обратно в спальню. Ему было необходимо выпустить пар, пока он что-нибудь не разбил. Сняв рубашку, Джек практически с порога упал ладонями на пол и стал отжиматься. Движения были резкими и быстрыми. Рана на торсе заныла, однако это его не остановило. Джек продолжал выполнять отжимания, ибо ярость все еще бурлила внутри него, которую не на кого было выплеснуть. Он мог злиться только на самого себя.
В том, что случилось с Крисом, виноват только он. Джеку предстояло жить с этим грузом всю оставшуюся жизнь. Ему безрассудно захотелось все бросить и умчаться на полосу соприкосновения с противником, на фронт. И мысль о том, что Джек не может этого сделать, подавляла его сущность.
- Мне жаль, -донеслось сзади, как будто невзначай.
Он узнал ее голос, мягкий и приятный на слух. Джек поднялся, не поворачиваясь к ней передом до тех пор, пока не накинул на себя рубашку.
- Чего вам? - притворился он равнодушным. В его голосе не было ни капли эмоций.
Джек встретил ее сочувствующие глаза. Ох, лучше бы он их не видел! Надо было ему уставиться в окно, но было уже поздно.
- Миранда была не права. Она сидит в своей комнате и переживает, что обидела вас. Она хотела извиниться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- А вот это не правда, - заявил он с триумфальным чувством, будто ухватил енота за хвост. - Миранда никогда не извиняется. Раскаивается - да, но извиняется только в крайних случаях и то не всегда. Так что, мисс, не нужно лгать ради моей сестры и выгораживать ее.
Мадлен, покраснев, опустила глаза. Джек давно не видел нежный девичий румянец. Мадлен была полна жизни, так чиста и наивна.
- Вы меня уличили. - Она повержено развела руки в стороны. - Но Миранда очень сожалеет, это правда, иначе я не осмелилась бы прийти к вам и с порога лгать.
- Что ж, не сомневаюсь. Но только не надо больше проявлять ко мне жалость, Мадлен. Я этого не терплю. - Джек оценочно обвел ее глазами. - Зачем вы это делаете?
В замешательстве Мадлен уточнила, сомкнув за собой руки:
- Что именно, ваша милость? Зачем жалею вас?
- Зачем вы прибегаете и извиняетесь, якобы от лица Миранды. По всей сути, вам должно быть все это безразлично, ведь вам за это не платят. На вашем месте мне было бы все равно.
Мадлен одарила его очаровательной улыбкой и ему показалось, что она стала еще красивее.
- Разве, ваша милость? Я думаю, что если бы мы с вами поменялись местами, это я бы притворялась, что мне все равно, а вы бегали бы за мной, пытаясь уговорить на примирение.
«Или на соблазнение» - мелькнуло в его мыслях.
Его взгляд невольно пробежался по ее телу. Джек лицезрел ее тонкую талию и небольшую, соблазнительную грудь, только юбка защищала ее бедра, скрывая их истинную форму.
Уголки Джека дрогнули.
- Ползая на коленях?
- И хватаясь за юбку, - добавила она, хихикнув. - Может, заливаясь слезами.
Джек скривился, покачав головой.
- Нет, это уже слишком.
Спальня заполнилась раскатным хохотом Мадлен. От забавной картины внутри Джека тоже рвался смешок, но он проглотил его, оставив ее смеяться в одиночестве.
Внезапная режущая боль прокатилась по месту его ранения. Зажмурившись, Джек рукой оперся на столб кровати.
- Что такое? - Веселье смыло с лица Мадлен. Она забеспокоилась. - Что-то болит?
- Все хорошо, - выдавил он сквозь зубы.
Но попытка подкрепить слова на лице провалилась. Джеку действительно было плохо, словно его пронзили мечом. Накатил новый приступ боли, и он приложил ладонь к боку. Мадлен смело подхватила его, поместив его руку на свое хрупкое плечо. Джек подчинился, хотя и пытался не наваливаться на нее, чтобы доказать свое здоровое самочувствие. Он ощутил ее напряженное тело. Она задрожала, как дрожат осенние листья. Мадлен помогла ему улечься на кровать. Присев рядом, она с твердой решительностью хотела было задрать рубашку и осмотреть тело, но Джек изумленно перехватил ее руку.
- Нет, - твердо сказал он.
Мадлен, округлив глаза, настаивала:
- Не будьте ребенком. У вас явно болит что-то, что вы скрываете, позвольте мне это осмотреть.
Джек был непреклонен:
- Не выдумывай. У меня ничего не болит.
Мадлен издала звонкий смешок.
- А то, что вы чуть не забились в конвульсиях - лишь плод моего богатого воображения?
- Именно, - иронично ответил Джек. Стоило признать, что, к его удивлению, ее беспокойство тепло откликалось внутри него, и это очень насторожило Джека.
Мадлен наклонила голову. Сама того не подозревая, она только что посеяла в нем желание полюбоваться ее гладкой длинной шеей. Сбоку на ней показалась изящная плоская родинка.
- Боитесь за вашу добродетель? - дерзко выкинула Мадлен, чем сразила его. - Не волнуйтесь, мы здесь одни. Пока. - Она сменила тон на более требовательный: - Так что не упрямьтесь и задерите рубашку.
Мадлен снова попыталась прикоснуться к краям белого хлопка, но он прочно держал обе ее руки. Боль в ранении постепенно уходила, так что он полностью сосредоточился на сидящей рядом командирше.
Джек молвил, снова пресекая попытки стянуть с него одежду: